Валентин Распутин - Эти двадцать убийственных лет
– Увы! И это ведь далеко не первый факт демонстративно несправедливого отношения к театру Татьяны Дорониной, о чем мы с вами раньше уже говорили. Зато всякому непотребству – поддержка и внимание.
– Абсолютно согласен с вами… А что касается здания писателей России на Комсомольском проспекте, В.В.Путин на наши просьбы о помощи наложил резолюцию: не трогать писателей. Но не трогать – это еще не спасение. Аренда этого дома стоит денег и денег, прежде нас выручала субаренда, а теперь ее запретили. Накануне Нового года произошло, надо считать, чрезвычайное, огромной важности событие – объединение Союзов писателей Беларуси и России. Но в тех условиях, в каких оказался наш Союз писателей, это объединение недалеко уйдет. А подобные инициативы надо бы властям поддерживать всерьез. Не за себя печемся.
– Невеселый у нас с вами разговор получился. Но есть все-таки и отрадные новости. К ним относится, безусловно, присуждение Валентину Григорьевичу Распутину премии правительства РФ за книгу «Сибирь, Сибирь…», с чем я вас искренне поздравляю. Среди лауреатов правительственной премии с радостью отметил также Альберта Лиханова, дилогия которого «Русские мальчики. Мужская школа» печаталась в «Нашем современнике», и особенно, конечно, хор имени Пятницкого, который совсем было исчез из нашей культурной жизни да и сейчас, к сожалению, на телеэкране появляется крайне редко. Хочу вспомнить еще спектакль по вашей повести «Последний срок», привезенный прошлой осенью из Иркутска в Москву на театральный фестиваль «Золотой Витязь» и редкостно тепло, сердечно встреченный зрителями…
– Я думаю (и вижу), что единой России сейчас нет, она осталась лишь в названии политической партии. В действительности же Россия разошлась на две противостоящие одна другой силы. Есть и третья – бездействующая, равнодушная, смертельно опаленная ее судьбой. А из двух первых одна – не любящая, не понимающая и даже ненавидящая Россию как историческую, так и современную, но обирающая ее безжалостно, не признающая ни песен ее, ни языка, ни народных нравов. А ведь тоже дети России, и тоже вроде законные. Но поставившие себя выше ее.
Вторая сила – та, из которой слагается народ. Преданная своей земле и в несчастиях, и в редком благополучии. Молящаяся за нее, своих детей воспитывающая в любви к ней, горько страдающая при виде ее запущенных пашен и погибающих деревень, сердцем понимающая, что без деревни Отчизна наша даже в больших городах – это только выселки, а не родство с землей. С болью в сердцах наблюдающая, как власть позволяет отлучать от родного в школах, университетах и приучать к безобразию в кино и на телевидении. Чего там – почти всюду. Стоики, воистину стоики, стараются держаться, но опоры от мира все меньше. Опора только в храмах.
Но вот, как вы правильно говорите, отрадная новость последнего времени – список лауреатов правительственной премии. Поверьте, моя радость не за себя (хотя за «Сибирь, Сибирь…» и мне приятно получить признание), но гораздо более того радость за многих в списке награжденных. И особенно за хор имени Пятницкого. Вот уж кто словно из небытия поднялся и как запел! И если даже в правительстве услышали – хочется надеяться, что этот крен в сторону отечественного искусства не случаен. А уж о наших доморощенных недругах позаботится, как она это давно делает, заграница. В том числе и российская заграница.
Февраль 2010 г.Горюшко ты наше, батюшка Байкал
Валентин Распутин снова возвышает свой голос в защиту российского чудо-озера
«Правда» сообщила о том, что В. Путин подписал постановление правительства, согласно которому Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат (БЦБК) опять может приступить к выпуску своей продукции: производство целлюлозы, бумаги, картона теперь исключено из перечня видов деятельности, запрещенных в центральной экологической зоне Байкальской природной территории. Известно, в свое время одним из первых и самых активных защитников Байкала, вступивших в борьбу против отравления чудо-озера ядовитым комбинатом, стал выдающийся русский писатель Валентин Распутин. Что думает Валентин Григорьевич о новом решении правительства РФ?
– Вы слышали, Валентин Григорьевич, что в соответствии с принятым недавно правительственным постановлением Байкал ныне снова можно отравлять?
– Да, вместе с новогодними поздравлениями в наступившем году пришла неприятная новость: правительство дало добро на запуск после более чем годичного перерыва БЦБК – Байкальского целлюлозно-бумажного комбината. Без объяснений – временная это мера или «до победного конца», пока Байкал по качеству своей воды не сравняется со всеми остальными пострадавшими от человеческой алчности водоемами. Байкал велик, и добиться этого не так просто, но ведь велики и аппетиты тех, кто получил над ним власть.
– Насколько я знаю, основной хозяин комбината, о котором мы сейчас говорим, – печально знаменитый олигарх Дерипаска. Это ему нужна прибыль по максимуму, без всяких там ограничений и как можно скорее. Это он, когда в 2001 году вроде бы уже был утвержден план перевода предприятия на замкнутое водопользование, добился, чтобы проект Минприроды был закрыт. Не захотел дополнительных трат? Не пожелал сокращать свою сверхприбыль?
– Конечно!.. Более полувека продолжается эта Байкалиада (иначе не скажешь), когда одни, не нашедшие иного места для грязного производства, изо всех своих рупоров утверждают, что Байкал не пострадает, а другие пытались и пытаются отвести от него беду. В середине 60-х минувшего столетия с протестами против запускаемого комбината выступили десятки и десятки самых именитых литераторов, и в их числе – Михаил Шолохов, Леонид Леонов, Олег Волков, Владимир Чивилихин, Сергей Залыгин…
Лучше всего понимали, чем грозит Байкалу этот незаконнорожденный «сожитель», разумеется, ученые. Академики А. Трофимук, В. Сукачев, С. Соболев, М. Лаврентьев, П. Капица, А. Яншин, Б. Ласкорин и многие другие в голос предупреждали: нельзя, это – преступление! Вспоминаются слова П. Капицы: «…Даже небольшое количество ядовитого загрязнения от целлюлозного комбината может вызвать полное нарушение биологического равновесия и совсем погубить чистоту озера». А ведь комбинатов два – второй рядом, на Селенге, впадающей в Байкал…
– Итак, с октября 2008 года и до последнего времени БЦБК не работал, создав, однако, другую острую проблему – трудовой занятости для жителей Байкалъска. Вовремя-то ведь об этом не позаботились, не перепрофилировали комбинат в 1992 году, когда необходимо было это сделать. Но что же подвигло председателя правительства подписать нынешнее опасное решение?
– Наверное, то, что В. Путин, спускавшийся прошлым летом на дно Байкала на глубоководном аппарате «Мир-1», не нашел там никакого загрязнения. Вот после этого и принял решение возобновить работу комбината.
Мне тоже посчастливилось спуститься на дно Байкала, правда, на меньшую, на 600-метровую глубину. И я тоже никаких загрязнений там не заметил. А видел жизнерадостных бокоплавов, которые сновали туда-сюда перед нашими взорами и давали понять, что чувствуют себя здесь совсем неплохо.
Но ведь Байкал велик и могуч что вширь, что вглубь, и до поры до времени он способен сопротивляться. Однако даже и теперь та байкальская вода, которой торгуют и в Иркутске, и в Москве, берется с больших глубин, а не зачерпывается ведром с лодки или катера. Местные жители хорошо знают, что поверхностная вода теперь далеко не та, что была прежде, когда и немалые глубины казались рядом, рукой доставай нырнувшую туда монету.
– А в советское время какая перспектива конкретно определилась для Байкала с учетом той активной общественной борьбы за его сохранение, в которой вы столь горячо участвовали?
– В 80-х годах минувшего столетия правительство Н.И. Рыжкова приняло решение перепрофилировать комбинат на безвредное производство к 1993 году. Я тогда был в Государственной комиссии по Байкалу и помню, каких это стоило усилий. И все-таки решение состоялось. Но наступили новые времена – и от него, того решения, под различными предлогами отступили. Начиналась эра олигархов.
– Теперь, когда дошло до вас это тревожнейшее сообщение о постановлении правительства РФ, вы обратились к мнению ученых – ваших соратников по борьбе за Байкал?
– Да, вспомнив события 1987–1988 годов, когда при прежней власти решалась судьба Байкала, я позвонил в Иркутск участникам тех событий – ученым Михаилу Александровичу Грачеву и Рюрику Константиновичу Саляеву с просьбой коротко прокомментировать решение правительства о запуске целлюлозного комбината.
Теперешний директор знаменитого Байкальского лимнологического института М.А. Грачев напомнил мне: «У меня, если не забыли, и тогда было особое мнение. Я говорил: Байкал, этот могучий организм, не так-то легко отравить даже и этими комбинатами. Только зачем они здесь? Им здесь не место. Это – Байкал. Подобные предприятия в этом месте не могут быть выгодными ни с какой точки зрения. Да и ЮНЕСКО, взявшее Байкал под охрану как объект мирового наследия, я думаю, не промолчит».
