Сергей Комков - Тень Большого брата над Москвой (сборник)
— А как же совесть? — не удержался Воронцов. — Или этот элемент у нас уже полностью атрофировался?
— Да, какая там совесть?.. — чуть не подавился прокурор. — Кто сейчас ее вообще в расчет принимает? Ему просто надо было не высовываться не по делу! У нас таких не любят! А он, вишь, пошел наперекор этой вашей реструктуризации… — с трудом выговорил он. — Сидел бы себе в своей конторе и делал, что ему приказывают — вот и не было бы сейчас никакого суда! Это же уже давно известно! — он назидательно поднял руку вверх. — Чем меньше действий, тем меньше вероятность совершить какое-то правонарушение!..
Хозяин привалился к спинке дивана и вторично наполнил свою рюмку коньяком.
— Я вам вот что скажу, дорогой вы наш московский гость! Здесь, в провинции, свои неписанные законы жизни! И преступать их не рекомендуется никому! Сотрем в порошок! А вам мы завсегда рады!.. Приятно пообщаться с умными людьми из столицы!.. Только все равно мы будем здесь жить по-своему!..
Виктор Петрович понял, что слегка разомлевшего от выпитого коньяка прокурора, как говорят в подобных случаях, понесло. Терпеливо дослушал его длинную словесную тираду и, вежливо откланявшись, полез из шкафа наружу…
6
Здание районного суда чем-то напоминало прокуратуру. Такой же небольшой двухэтажный домик с цветущими кустами боярышника в палисаднике. Только на окнах первого этажа — глухие ажурные решетки.
Зал заседаний располагался на первом этаже и занимал почти половину пространства этажа. Вторую половину занимали несколько комнаток, на каждой из которых висела табличка. На одной из них Виктор Петрович прочел «Адвокатская» и толкнул дверь внутрь.
В маленькой комнатке уже расположились все пять адвокатов Шумова. Они перебирали бумаги и о чем-то друг с другом спорили. При виде Воронцова, спор моментально прервали и обратились в его сторону.
— Ну, и как там наш драгоценный прокурор? — заинтересованно спросил один из них, тот, что выглядел старше других. Он как-то невесело хмыкнул себе под нос и помотал головой. — Удалось вам лицезреть этого уникального проходимца? Или он опять прятался в своем шкафу?
– Удалось! – Воронцов поставил свой портфель на маленькую скамейку у стола и огляделся в поисках чего-нибудь попить. – Он меня даже коньяком пытался напоить в этом своем шкафу. Кстати, я, влезая к нему в шкаф, чуть себе башку не расшиб, – он предъявил присутствующим на обозрение огромную шишку, образовавшуюся на макушке. – Надо же такое придумать?!
— Этот хмырь на выдумки горазд! — продолжил адвокат. — Его изобретательности сам черт позавидует! Одна фамилия чего стоит! И врать он научился так, что порой сам уже не осознает, где правда, а где вымысел.
— Это точно! — поддержал его другой адвокат, помоложе. — Когда ему нужно, он наизнанку вывернется. Особенно насобачился перед начальством выслуживаться. Он перед Шумовым, когда тот главой района избрался, чуть ли не на четвереньках ползал! В друзья набивался. На рыбалку с ним все норовил съездить. Только Алексей Александрович эту гниду сразу раскусил…
— Да, в том-то и беда, что не сразу, — вступила в разговор женщина, которая впервые поведала Воронцову историю с Шумовым в Москве. Именно она приезжала к нему в Государственную Думу с просьбой помочь в этом непростом деле. И именно после встречи с ней Виктор Петрович, отбросив все остальные дела, решил вмешаться в судьбу главы маленького сельского района в Чувашии.
— Не сразу он его раскусил, — повторила Людмила Викторовна. — Даже когда его уже арестовали, Шумов почему-то продолжал считать, что Стукалов здесь ни при чем. Наивный человек! За это теперь и страдает!..
— Да, ладно! Чего уж теперь? — прервал ее тот, что постарше. — Давайте лучше покумекаем, как нам правильно построить сегодняшний процесс? И, самое главное — как нам попытаться включить в процесс нашего уважаемого московского гостя?..
— Я уже над этим вопросом размышлял. — Виктор Петрович полез в портфель и достал оттуда Уголовно-процессуальный Кодекс. — Есть одна возможность. Поскольку к нам, в Государственную Думу, было официальное обращение и мы делали официальный депутатский запрос в Генеральную прокуратуру, представитель Государственной Думы может принять участие в процессе в качестве приглашенного специалиста. Ну, скажем, по социально-правовым вопросам. Подобное законом предусмотрено. Надо только в самом начале судебного заседания заявить об этом специальное ходатайство.
— Сомневаюсь я… — поджал губы один из адвокатов. — Ну с какого перепугу суд будет допускать в процесс совершенно постороннего человека? Да еще из Москвы?.. Этот судья сразу в штаны наложит… Они ведь здесь все напуганы до крайности. У них есть совершенно четкое указание — Шумова отправить за решетку. Любым способом.
— А я думаю, что попытка — не пытка! — поддержала Воронцова Людмила Викторовна. — Собственно говоря, что мы теряем? А вдруг у этого молодого судьи сработает самолюбие? Да может статься, что и побоится он отказать представителю Государственной Думы… Так что, может, рискнем?..
— Риск, конечно, дело благородное… — в задумчивости произнес самый старший из адвокатов. И, в упор взглянув на Воронцова, тихо, но твердо, спросил. — Вы-то как, профессор? Готовы к тому, чтобы поучаствовать в этом судилище именно в роли специалиста? В моей практике такое, честно говоря, впервые…
Виктор Петрович спрятал книжечку с Кодексом в портфель, нашел, наконец-то, в углу на тумбочке бутылку воды. Налил себе до краев в маленький пластмассовый стаканчик. Залпом выпил и на выдохе произнес только одно слово «Готов!».
Уже за полчаса до заседания в небольшом холле перед залом собралось достаточно много народа. Среди них Воронцов узнал учителей из села Большое Шигаево и рабочих из «Маяка», которые сегодня утром настраивали для работы свои машины.
Входная дверь на этаж постоянно издавала жалобный скрип. Потому что народ все продолжал прибывать. И уже через несколько минут Воронцов заметил, что сквозь толпу заходящих протискиваются двое ребят с большими сумками и молоденька девушка.
Он их моментально узнал. Не далее, как пять дней назад эти ребята из телекомпании «Мир» приезжали в Государственную Думу брать у него интервью по поводу ситуации с ЕГЭ. И довольно настойчивая девушка-корреспондент, уже закончив съемку сюжета, начала выспрашивать у профессора о его ближайших планах. Именно тогда он и поведал ребятам о том, что собирается в Чувашию на уникальный, с его точки зрения, судебный процесс.
Катюша — так звали девушку — что-то долго записывала в свой блокнот. А затем сказала только одну фразу: «Я расскажу своему продюсеру. Думаю, что для нас это будет представлять интерес». И попросила какие-нибудь контактные телефоны в Мариинском Посаде.
И вот эти ребята совершенно уникальным образом оказались в здании районного суда буквально за несколько минут до начала заседания.
Завидев Воронцова, Катюша радостно замахала руками и дала команду ребятам устанавливать камеру.
Вокруг съемочной группы моментально образовался тесный круг любопытных жителей. Кто-то из них заинтересованно, с некоторой ноткой сомнения в голосе, произнес:
— Откуда же вы будете?.. Неужели из самой Москвы?..
— А то, откуда же?! — с некоторой гордостью произнес парень, устанавливающий на небольшом расчищенном пространстве раскладной штатив. — У вас что здесь? Часто бывают с такой аппаратурой? — Он бережно похлопал ладонью по телекамере и начал собирать микрофонную «пушку».
Присутствие в суде съемочной бригады из самой столицы, да еще — из главного телеканала Содружества Независимых Государств, сразу придало предстоящему процессу значительный вес. Поэтому, как только двери в зал заседаний распахнулись, народ хлынул внутрь, пытаясь занять места поближе к свидетельской трибуне.
Отсняв небольшой комментарий с одним из адвокатов, Катюша дала ребятам команду перемещаться в зал. На что Воронцов с сомнением покачал головой.
— Боюсь, что у вас будут проблемы… Насколько мне известно, для съемки в зале суда требуется особое разрешение…
Но Катюша только весело рассмеялась.
— Виктор Петрович! Неужели вы думаете, что мы проехали столько верст, чтобы делать съемки в коридоре? Наше начальство обо всем договорилось. И мы получили официальное разрешение, аж, из самих Чебоксар! Так что, судья — в курсе. Хотя, мне кажется, кое-кто пытался в руководстве администрации президента республики возражать. Но мы — слишком солидная телекомпания, чтобы нам отказывать. Тем более что процесс открытый. И поводов его закрывать от прессы, как я понимаю, нет. — И Катюша зашагала следом за ребятами в зал.
А Воронцов и еще несколько человек, видимо, приглашенных в качестве свидетелей, остались в холле.
