Мирослав Йованович - Сербия о себе. Сборник
Что же касается проблем, связанных с Милошевичем, то есть тех, которые находятся непосредственно на повестке дня (за исключением вопроса Косова и Метохии, а также отношений с Черногорией), а именно: Гаагский трибунал и в особенности – экономическая катастрофа, – то для их решения нужны профессиональные и надежные люди, способные образовать прозрачные институты. Бесспорно, такие люди в Сербии есть. Вопрос в том, как их «используют». На сегодняшний день, как мы видим, ситуация обстоит не самым лучшим образом. Руководствуясь инерцией функционирования старого режима, нынешние власти скорее занимают стартовые позиции перед некими будущими выборами (сбор «наших кадров» и покорение «стратегических» государственных фирм), чем занимаются институтами системы. Вообще непонятно, когда и как они переделаются, перестроятся. Ожидание в данном случае может только помешать, но никак не помочь.
Переустройство политической системы, в особенности правосудия и исполнительной власти, новое устройство экономики и всего, что с этим связано (образование, социальная защита и т. д.), все эти проблемы, по примеру Милошевича, все так же откладывают в долгий ящик в надежде, что они разрешатся сами собой. Не разрешатся! Поэтому новые власти должны взять на себя ответственность, и немедленно. По этому и запомнятся новые люди во власти в политической истории Сербии: или как случайные наследники пресловутого полутирана, или же как люди слова и дела.
В связи с этим особенно важно, какой идеологический проект будет доминировать в обществе. Стечение разных исторических обстоятельств и появление независимого государства – каким бы оно ни было изнутри и даже как бы оно ни называлось – привело к тому, что сербы привыкли идентифицировать себя с любым режимом, «только бы наш был» и обеспечивал нам мнимую суверенность. Отсюда и готовность к жертвам за «наш образ жизни», о котором на самом деле неизвестно практически ничего, кроме того, что он отличается от других. Парадоксальная и почти иррациональная, такая констатация, как нам кажется, очень точна, поэтому именно из нее нужно исходить при некой более продуманной формулировке проекта нашего «лучшего будущего». Принимая во внимание, что ключевым нашим отличием все-таки является православие, причем скорее как привычка и в меньшей степени (или совсем не) как вера, для начала нужно сделать усилие и найти в этом духовном пространстве точку опоры против искушений, которые уже есть и еще нас ожидают. В конце концов, не будем забывать, что вся сегодняшняя Европа является результатом болезненных, но все же плодотворных процессов приспособления христианского мира к течению современного «разочарования» и всего того, что следует из этого «искоренения».
Воислав Коштуница на приеме у Президента России Владимира Путина
Разумеется, определение православия как основной матрицы национального самосознания не является и не может являться призывом к какой-либо «поповской политике» или православному клерикализму. В сущности, это просто попытка в общем хаосе самосознания и идеологическом блуждании найти тот фундамент, на котором можно построить национальный дом. Разумеется, это не означает привилегированного положения одной конфессии и ее иерархии на государственном уровне. Широкое обращение к духовным ценностям в нашем обществе, независимо от унаследованных мыслительных стереотипов левонастроенных атеистических критиков, судя по всему, может способствовать сближению с (пост)современным миром и его универсальными, по крайней мере в замысле, ценностями.
Вот почему (пере)определение национального самосознания не означает иррациональной суматохи из-за (не)принятия закона Божьего в качестве школьного предмета (как будто это какая-то особая новость), а означает серьезную работу по установлению условий для развития гражданского общества и демократических государственных институтов, для которых Иное необязательно будет Врагом. Будут ли политики из ДОС способны действовать успешно в данном деликатном контексте, мы увидим позже. Некоторые точно не сумеют, а другие не смогут. Что же касается тех, кто не хочет (или не хотел) этого делать, их политическая судьба уже известна – и бесповоротно решена.
Перевод Дарьи Костюченко
Владимир Н. Цветкович
Партийная борьба и СМИ в Сербии[178]
В отечественных социополитических анализах есть два общих места: во-первых, что современная Сербия представляет собой общество с недифференцированными социальными слоями и интересами; во-вторых, что Сербия – государство со слабой демократической традицией и преимущественно авторитарным политическим устройством. На этой основе строятся рассуждения и прогнозы ближайшего и далекого политического, экономического и, вообще говоря, культурного будущего Сербии. Все же, для большей точности и лучшей осведомленности о самом предмете, следует пояснить приведенные тезисы и заострить проблему. Это в особенности касается области «общественного мнения» в Сербии, того, что является каркасом современной политики и институций.
* * *В принципе ключевую проблему современной Сербии можно сформулировать как вялое формирование гражданской общественности и демократических государственных институтов, то есть демократической политической системы. Отечественная политическая элита очень хорошо знакома с секретами (до)современного авторитаризма и отлично паразитирует на слабой политической просвещенности и еще худшем экономическом развитии Сербии. Ее современная жизнь всегда обусловлена тем, что между «народом» и его «вождями», как правило, стоят государственные чиновники, государственная собственность и, конечно, государственные СМИ.
Здание Государственного телевидения Сербии. 5 октября 2000 года
В такой общественной среде автономное гражданское общество обозначено лишь пунктиром, тогда как общественное мнение формируется в борьбе манихейских идеологий и гностических партийных страстей, паразитирующих на эгалитарном наследии и квазипатриотических призывах. На этой социальной почве процветает «братковая политика», основанная на непотизме, «земляческих» связях и, наконец, криминале. Сила такой системы в слабости институтов, остающихся лишь декором голой власти в то время, как политическая и остальная элита безжалостно тратит историческое время нации, которая все еще не сформировала своего недвусмысленного гражданского самосознания. Более того, это самосознание по сегодняшний день мечется между крайностями этнического, с одной стороны, и неопределенного трансэтнического профиля, с другой стороны, иначе говоря, между квазипатриотическим «сербством» и квазиполитическим «югославянством».
Проблема отечественной элиты, прежде всего политической и культурной, в том, что она пытается играть роль катализатора общественного мнения, стараясь быть проводником дутых современных идей в (полу)органическом общественном теле. Отсюда и невыносимый шум идеологических лозунгов, безнадежно путающих свободу и равенство, суверенность и справедливость, независимость и самодостаточность. Отсюда и весь этот некритический «космополитизм» до вчерашнего дня правившего проюгославского большинства внутри сербской элиты, за которым обычно следует легкомысленное отождествление левых с «прогрессивным», правых с «ретроградным», национального с «пройденным», глобализационного с «современным» и т. д.
* * *В качестве реакции на исключающие классификации и огульные идентификации время от времени (с интервалами от нескольких месяцев до нескольких десятилетий) определенная идеологическая матрица в Сербии получала преимущество, и тогда все общественное пространство колонизовалось монархической, либеральной, радикальной, коммунистической, националистической или какой-то другой идеологической матрицей. Сегодня несомненно доминирует новое издание либерализма, при этом, в соответствии с мировыми тенденциями, он старается утвердиться по крайней мере в трех вариантах. Первый вариант – «постлиберализм» – представляет собой соединение социал-демократических фраз и классической либеральной экономики, этот вариант представляют партии ДС, ГСС, НД и т. п. Второй вариант – хорошо затушеванный «неолиберализм» – является дериватом предыдущего варианта, его представляют партия Г17 и другие «экспертные группы», то есть группы давления в виде квазипартий. Третий вариант – «консервативный либерализм» – представляет собой принципиальное соединение национальной традиции и экономико-политических свобод, этот вариант представлен партиями ДСС, Новая Сербия и др. Четвертым вариантом, идеологически самым слабым, но зато «модно» оформленным, является мультикультурализм в интерпретации так называемых региональных партий, в которых сильные примеси провинциализма иногда отклоняются или по крайней мере пугают возможным отклонением в сторону сепаратизма, примером могут служить так называемые автономные партии в Воеводине, мусульманские партии в Санджаке и т. п.
