Пётр Кропоткин - Хлеб и воля
Восемь тысяч семьсот двадцать три пуда овощей и фруктов! Этого достаточно, чтобы обеспечить обильной пищей на целый год больше чем 1.500 человек, а для получения её потребовалось бы всего 21.000 рабочих полудней, т.-е. 210 часов в год, если считать, что из всего взрослого населения этой работой займутся 500 человек. Прибавьте к этому приблизительно 1000 тонн угля (ежегодный расход на отопление таких теплиц для пространства около 4-х десятин), которые составят, для этих пятисот человек, добавочный труд в 6–7 часов в год на каждого, так как в Англии один рабочий легко добывает в течение девятичасового рабочего дня 3 тонны.
Таким образом, если бы половина всего взрослого населения посвящала выращиванию фруктов и овощей, вне обычного рабочего времени, ежегодно около пятидесяти полудней, то все могли бы иметь в изобилии круглый год продукты, составляющие теперь предмет роскоши, хотя их и пришлось бы выращивать в теплицах. При этом, второй урожай в тех же самых теплицах давал бы ещё значительное количество обыкновенных овощей, которые в таких заведениях, как у Понса, требуют, как мы видели, пятидесяти рабочих дней.
Всё это — нам заметят, может быть, — продукты, составляющие предмет роскоши. Это так, но теплица уже всё больше и больше превращается в простой огород под стеклом, и самой несложной стеклянной постройки, слегка отапливаемой в течение трёх месяцев, оказывается достаточно для получения баснословных урожаев овощей: в конце апреля получают, например, около 300 четвертей картофеля с десятины; затем землю удобряют и с мая до конца октября собирают с неё, благодаря высокой, почти тропической температуре, установившейся под стеклянной крышей, ряд новых урожаев.
Теперь, для получения тех же 300 четвертей картофеля приходится ежегодно вспахивать около 20 десятин или даже больше, сажать и впоследствии окапывать молодые растения, полоть сорные травы и т. д. Всё это стоит очень много труда. Между тем, при существовании теплиц, для начала придётся, может быть, употребить приблизительно по два дня работы на квадратную сажень, но зато, когда эта предварительная работа будет окончена, в будущем можно будет сберечь по крайней мере половину, если не три четверти, труда.
Всё это — факты, всё это — уже достигнутые, установленные, хорошо известные результаты, в которых каждый может сам удостовериться, если только потрудится осмотреть огороднические хозяйства. И этого нам уже достаточно для того, чтобы составить себе некоторое понятие о том, что может дать человеку земля, если только он будет умело с нею обращаться.
V.Мы говорили до сих пор исключительно о методах, уже принятых и отчасти осуществлённых на практике. И усиленная обработка полей, и орошение их из сточных труб, и огородническое хозяйство, и огородные теплицы — всё это уже существует в действительности. Леоне де Лавернь был совершенно прав, когда ещё тридцать лет тому назад предсказал, что земледелие будет стремиться всё больше и больше уменьшать обрабатываемую площадь земли, создавать искусственно нужную почву и нужный климат, сосредоточивать на данном пространстве всё больше и больше труда, и, таким образом, осуществлять все условия, благоприятные для жизни растений.
Первоначальный толчок к этому дан был стремлением выручить как можно больше денег из продажи ранних овощей и фруктов. Но с тех пор, как найдены приёмы усиленной обработки земли, они распространяются всё шире и шире и применяются теперь даже к самым обыкновенным овощам, потому что они дают возможность получать больший урожай с меньшим трудом и риском.
В самом деле, в дешёвых дощатых оранжереях, устраиваемых на Гернзее, мы видим, что в общем требуется гораздо меньше труда для того, чтобы вырастить картофель под стеклом к апрелю, чем чтобы получить его тремя месяцами позднее, с открытого поля в пять раз больших размеров, которое нужно вспахивать, полоть и т. д. Это совершенно то же самое, что происходит с орудиями и машинами: более совершенное орудие даёт нам возможность выиграть на сберегаемом труде, хотя бы для покупки этого орудия потребовался значительный предварительный расход.
У нас нет ещё пока достаточных данных относительно разведения под стеклом обыкновенных овощей; этот род хозяйства введён ещё очень недавно и практикуется лишь на небольших пространствах. Но у нас есть цифры, относящиеся к разведению (практикующемуся уже в течение тридцати лет) одного предмета роскоши, а именно винограда, и эти цифры очень красноречивы.
На севере Англии, на шотландской границе, где уголь сто́ит, вблизи самих каменноугольных копей, всего два рубля тонна, уже давно выращивают виноград в теплицах. Тридцать лет тому назад этот виноград, созревавший в январе, продавался огородниками по 10 рублей фунт, а затем перепродавался для стола Наполеона III по 20 рублей фунт. Теперь же тот же самый огородник продаёт его всего по рублю двадцати копеек фунт — как он сам недавно сообщил в статье, помещённой в одном специальном огородническом журнале. Зависит это от того, что другие конкуренты также посылают в Лондон и Париж целые тонны винограда. Благодаря дешевизне угля и умелой обработке, виноград выращивают зимою на севере и, в противоположность другим фруктам, посылают с севера на юг. В мае английские и джерзейские огородники продают фунт винограда по 80 копеек, и то эта цена — как и цена в двадцать рублей тридцать лет тому назад — держится только благодаря редкости продукта. В октябре виноград, выращиваемый в огромных количествах в Англии и на Джерзее — под стеклом и при небольшом искусственном отоплении — продаётся немногим дороже, чем виноград, купленный где-нибудь в швейцарских или рейнских виноградниках, т.-е. по 6 пенсов (25 коп.) за фунт. И эта цена ещё по крайней мере на две трети выше, чем следовало бы; она устанавливается только потому, что тот, кто разводит виноград, платит слишком большую арендную плату, и кроме того торговцы и посредники берут с него слишком большой процент со всех расходов по устройству и отоплению. Можно поэтому сказать, что получать виноград осенью, даже под широтою Лондона и под лондонским туманным небом, можно почти даром. Так, в одном из городских предместий ничтожная постройка из стекла и цемента длиною немногим больше чем в 4 аршина и шириною около трёх, прислонённая к нашему домику, даёт нам возможность получать, вот уже три года, каждый октябрь, больше 50 фунтов прекрасного винограда от шестилетней виноградной лозы[22]. А между тем постройка так плоха, что дождь льёт через крышу. Ночью в ней всегда такая же температура как и снаружи, и её, конечно, не отопляют: это было бы всё равно, что отоплять улицу. Уход ограничивается тем, что раз в год растение подстригают (это берёт полчаса), а затем привозят тачку навоза, которым обкладывают корень, посаженный вне постройки, в глинистой почве.
Припомним, с другой стороны, сколько труда кладётся в виноградники на берегах Рейна или Женевского озера, где на склонах гор приходится строить камень за камнем террасы, а навоз и иногда землю — носят на плечах на высоту двухсот или трёхсот футов, — и мы поймём, что в-общем требуется больше труда для разведения виноградников в Швейцарии или на берегах Рейна, чем под стеклом в лондонских предместьях.
С первого взгляда это может показаться невероятным, потому что мы привыкли думать, что на юге виноград растёт сам собою, и что труд возделывающих его людей ничего не стоит. Но специалисты, садовники и огородники, наоборот, подтверждают наше заключение. «В Англии самый выгодный род земледелия, это — разведение винограда», говорит один садовод-практик, издатель английского садоводного журнала. То же можно вывести, впрочем, и из сравнения цен.
Переводя это на коммунистический язык, мы можем сказать, что посвящая каких-нибудь двадцать часов в год из своего досуга на уход — в сущности очень приятный — за несколькими виноградными лозами, посаженными под стеклом, в любом европейском климате каждый из нас мог бы получать столько винограда, сколько он может съесть в своей семье или с друзьями. И то же можно сказать не только о винограде, но и обо всех плодах, растущих в нашем климате.
Если бы, поэтому, какая-нибудь община применила приёмы мелкого огородничества и плодоводства в крупных размерах, она могла бы получать в изобилии всевозможные овощи и всевозможные туземные и иностранные фрукты, причём каждый из её членов посвящал бы на это не больше нескольких десятков часов в год.
Всё это можно проверить когда угодно на опыте. Для этого стоило бы только небольшой группе рабочих прекратить на время производство тех или иных предметов роскоши и посвятить свой труд, хотя бы превращению равнины Женневилье (в окрестностях Парижа) в ряд огородов, с отопляемыми стеклянными постройками для защиты всходов и молодых растений, и кроме того, устроить на пространстве, десятин в пятьдесят, ряд экономно построенных теплиц для фруктов — предоставив, конечно, подробности организации опытным садовникам и огородникам.
