Дмитрий Жуков - Польша – «цепной пес» Запада
Традиционно презрительным было отношение поляков к евреям. Евреи, появившиеся в Польше в XIII веке, будучи лично свободными, оказались в привилегированном положении по сравнению с большинством польского населения — крестьянством, находившимся в зависимости от феодалов. Кроме этого, польские князья, а затем и короли, заинтересованные в получении денежных кредитов от евреев, наделили их правом заниматься торговлей, ростовщичеством, приобретать недвижимость, а также свободой отправления религии и культурного развития. Уже в те отдаленные времена особое социальное положение, иная религия евреев, их замкнутый образ жизни в общинах, связанных круговой порукой, вызывали у польского крестьянина чувства подозрительности и отчужденности.
Факт привлекательности польских условий для евреев подтверждается свидетельствами переписей населения (первая из них состоялась в 1765 году), зафиксировавших постоянный рост численности еврейского меньшинства в Польше. В силу особенностей своего положения и занятий, а также значительной численности евреям удалось приобрести монопольные позиции в торговле, финансовой деятельности, а затем и в свободных профессиях. Благодаря этому в феодальный период они заняли место «третьего сословия», а в капиталистическую эпоху — среднего класса в польском обществе, не являясь, однако, составной частью этого общества. На это показывала и их политическая позиция. В период разделов они по преимуществу сотрудничали с новыми властями. К тому же в конце XIX века международные еврейские организации заявили о евреях как об особом народе, стремящемся к созданию собственного государства, начав в связи с этим особо опекать польских евреев.
В восстановленном в 1918 году польском государстве евреев проживало 3 млн 200 тысяч человек, что равнялось четверти всего еврейского населения в мире. Доминирующую роль в хозяйственной деятельности еврейского населения продолжали играть торговля и легкая промышленность, которые в силу быстрого оборота капитала давали значительную прибыль. Торговлей занималось 34,5 % трудоспособного еврейского населения, тогда как на остальную часть населения Польши, участвовавшего в этой сфере деятельности, приходилось 1,5–2 %. В Варшаве, в частности, принадлежавшие евреям промышленные и ремесленные предприятия заполняли своей продукцией рынки сбыта на 70–95 %. Такая ситуация в структуре польского общества являлась порочной, поскольку не отвечала жизненным требованиям новой Польши и обостряла польско-еврейские отношения.
Таким образом, крах 1939 года обусловили такие основные причины, как необузданный шовинизм, подпитывающий стремление к экспансии, притеснение национальных меньшинств и неразборчивость во внешней политике.
Глава десятая
Крах Польши и катынское дело
Как известно, последний раздел Польши имел место осенью 1939 года вследствие договоренности руководства Германии и Советского Союза. Отрешившись от эмоций, следует сказать, что у обеих сторон были достаточно весомые основания для того, чтобы прекратить существование независимого польского государства.
Что касается Германии, то разногласия и трения между рейхом и Польшей начались уже в 1919 году и обуславливались притеснением в возрожденной Речи Посполитой немецкого меньшинства. В принципе даже некоторые представители держав-победительниц высказывали сомнения в правильности принятых в Версале соглашений о начертании новой германо-польской границы. Так, британский премьер Ллойд Джордж в меморандуме от 25 марта 1919 года предостерегал мирную конференцию, что «не следует забирать из-под господства Германии большее число немцев, чем это совершенно необходимо».
В Польше с характерным для нее презрительным отношением ко всем национальным меньшинствам притеснение последних было поставлено, что называется, на широкую ногу Систематически нарушался договор о защите национальных меньшинств, принимались радикальные меры по так называемой «дегерманизации». Постоянное давление испытывало и немецкое население вольного города Данцига.
Мало что изменилось и после прихода к власти национал-социалистов (30 января 1933 года). Несмотря на заключенные в 1934 году соглашения, польское руководство продолжало политику дегерманизации. В сентябре того же года поляки отказались от сотрудничества с Лигой Наций в осуществлении договора о защите меньшинств.
В октябре 1938 года министр иностранных дел рейха Иоахим фон Риббентроп пригласил польского посла Липского для обсуждения вопроса о Данциге. Полякам были предложены следующие условия для нормализации отношений: вольный город Данциг возвращается в Рейх, через Данцигский коридор прокладывается принадлежащая Германии экстерриториальная железная дорога и автострада, Польша получает в Данциге свободный порт и гарантию сбыта товаров.
Однако польский посол получил от своего министра иностранных дел четкие инструкции отвергнуть все германские предложения. Более того, подзуживаемые Лондоном польские руководители в бесцеремонной форме заявили, что «любое дальнейшее преследование цели осуществления германских планов, а особенно касающихся возвращения Данцига рейху, означает войну с Польшей».
6 апреля 1939 года министр иностранных дел Польши Бек заключил в Лондоне временное соглашение Польши, Англии и Франции относительно обязательств о взаимной помощи. Таким образом, Польша связала себя политическими обязательствами с Британией и отвергла вполне приемлемые предложения Германии об условиях урегулирования данцигского вопроса, отказываясь тем самым от установления дружественных отношений с рейхом.
Таким образом, причинами германского вторжения в Польшу были непрекращающиеся издевательства над немецким меньшинством, а также нежелание поляков урегулировать вопрос с исконно немецким Данцигом.
Приблизительно аналогичные основания имелись и у СССР. Сталин надеялся вернуть в состав своего государства западноукраинские и западнобелорусские земли, отторгнутые Польшей в ходе Советско-польской войны 1919–1920 годов. Кроме того, проживающее на этих территориях белорусское и украинское население также подвергалось со стороны польских властей различным ущемлениям и активно полонизировалось. Помимо этого, для советского руководства представлялось заманчивым столкнуть западные демократии и державы «оси», а самому ждать, когда в истощивших друг друга странах вспыхнет пролетарская революция. Антизападные настроения получили отражение в речи Сталина на XVIII съезде ВКП(б), в смещении М.М. Литвинова. Как доносил 5 июня 1939 года посол Германии в СССР Ф. Шуленбург, новый нарком иностранных дел В.М. Молотов не только не отклонил в разговоре с ним предложение о германо-советском урегулировании, но «почти что призвал нас к политическому диалогу. Наше предложение о проведении только экономических переговоров не удовлетворило его».
Конкретное предложение заключить соглашение, которое приняло бы во внимание «жизненные политические интересы сторон», было внесено немцами в конце июля. Советское руководство встретило его с интересом и сразу поставило вопрос о территориях, населенных украинцами, то есть о тех, которые по Рижскому мирному договору 1921 году вошли в состав Польши. 29 июля 1939 года статс-секретарь германского МИДа Э. Вайцзеккер уполномочил Шуленбурга передать Молотову: «При любом развитии польского вопроса, мирным ли путем, как мы этого хотим, или любым другим путем, то есть с применением нами силы, мы будем готовы гарантировать все советские интересы и достигнуть понимания с московским правительством». Подчеркивалась и готовность Германии откорректировать свою позицию в отношении Прибалтики, приняв во внимание жизненную заинтересованность СССР в этом вопросе.
1 августа в Берлин поступило сообщение о благожелательном отношении Москвы к идее соглашения. 2 августа Риббентроп в разговоре с поверенным в делах СССР в Германии Г.А. Астаховым выдвинул идею советско-германского секретного протокола, который бы разграничил интересы обеих сторон «на всем протяжении от Черного до Балтийского моря».
10 августа советник германского МИДа К. Шнурре сообщил Астахову, что война с Польшей стала неизбежной, поэтому желательно знать, какова будет позиция СССР в случае германо-польской войны. Советник подчеркнул, что германские интересы в Польше ограниченны и Рейх готов считаться с интересами СССР, связанными с обеспечением его безопасности.
12 августа Астахов проинформировал Шнурре о полученном им из Москвы ответе. Молотов выразил готовность обсудить поставленные немцами вопросы, включая польскую и другие политические проблемы, хотя предлагалось вести переговоры без спешки, принципиальное согласие на переговоры было получено. Это означало, что Москва не встанет на пути германских планов в отношении Польши.
![Александр Широкорад - Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]](/uploads/posts/books/217250/217250.jpg)
