Сергей Кара-Мурза - Мысли быстрого реагирования
Особенно удивляют националисты — они легко называют политический режим России «оккупационным», и тут же возмущаются, что «выборы нечестные»! И эти несовместимые образы у них уживаются в одной голове. Представляете: идет отряд партизан Ковпака, и на знамени — «За честные выборы!».
Во-вторых, в России произошло глубокое и тотальное отчуждение населения от власти. Ведь половина избирателей вообще не участвуют в выборах — их разными способами отвратили от этой операции. И это — тягловая сила России. Уже поэтому выборы нельзя считать честными, но на это не обращают внимания — средний класс принял «правила игры» такой демократии. Но и те, кто идет на выборы, голосуют в состоянии стресса.
Вот выводы из доклада «Двадцать лет реформ глазами россиян» (Институт социологии РАН. М., 2011): «Самое распространенное по частоте его переживания — чувство несправедливости всего происходящего вокруг. Это чувство, свидетельствующее о нелегитимности в глазах россиян самого миропорядка, сложившегося в России, испытывало в апреле 2011 г. хотя бы иногда подавляющее большинство всех россиян (свыше 90 %), при этом 46 % испытывали его часто…
На фоне остальных негативно окрашенных эмоций чувство несправедливости происходящего выделяется достаточно заметно, и не только своей относительно большей распространенностью, но и очень маленькой и весьма устойчивой долей тех, кто не испытывал соответствующего чувства никогда — весь период наблюдений этот показатель находится в диапазоне 7-10 %. Это свидетельствует не просто о сохраняющейся нелегитимности сложившейся в России системы общественных отношений в глазах ее граждан, но даже делегитимизации власти в глазах значительной части наших сограждан, идущей в последние годы…
В первую очередь в этой связи стоит упомянуть чувство стыда за нынешнее состояние своей страны. Стыд за страну… связан с отрицанием сложившегося в России “порядка вещей”, “правил игры” и т.п., которые представляются людям не просто несправедливыми, но и позорными… Новой тенденцией последних лет является при этом практически полное исчезновение связи чувства стыда за свою страну и всего блока негативных чувств с доходом — если еще пять лет назад наблюдалась отчетливая концентрация испытывающих соответствующие чувства людей в низкодоходной группе, то сейчас они достаточно равномерно распределены по всем группам общества, выделенным с учетом их среднедушевых доходов. Это значит, что если тогда эти чувства вытекали прежде всего из недовольства своей индивидуальной ситуацией, то сейчас это следствие несовпадения реальности с социокультурными нормами, широко распространенными во всех слоях россиян, что также говорит об идущих процессах делегитимизации власти. При этом, в последние годы чувство стыда за свою страну довольно быстро нарастает».
Ну как может в этих условиях разумная власть допустить честные выборы? Люди переживают сильнейший стресс, их недовольство и отчаяние канализированы именно на власть, которая предстает в массовом сознании как «коллективный враг народа». В таком состоянии сами граждане не могут выступить как разумные и расчетливые избиратели. Часто люди признаются: «Я голосовал за… но с отвращением». Ничего себе, честные выборы!
Строго говоря, на основании такого доклада главной социологической службы следовало бы принять решение об отсрочке выборов, но это уже было невозможно, да и Хиллари Клинтон не разрешила бы. Но и устраивать спектакль честных выборов, которые неизбежно привели бы к резкому обострению всех противоречий в обществе, было бы безответственно. Повторять опыт октября 1993 г.?
В-третьих, общество поражено аномией — социальной и культурной болезнью, приводящей к «безнормности» (отходу от нравственных и правовых норм), разрыву связей и утрате чувства ответственности (тип аварий и катастроф последних лет это хорошо показывает). Эта болезнь поразила все слои и общности, но все же мало-мальски организованным остался госаппарат — его кое-как восстановили «силовики и бюрократы». Но в тени действует едва ли не более организованная сила — преступные сообщества. Наше положение отягощено особенностями порожденной 90-ми годами аномии. Социолог-криминалист (В.В. Кривошеев) определяет ее так: «Специфика аномии российского общества состоит в его небывалой криминальной насыщенности… Криминализация общества — это такая форма аномии, когда исчезает сама возможность различения социально позитивного и негативного поведения, действия».
Как в этом состоянии обеспечить честные выборы? Да, избыточное участие государства ведет к некоторому сдвигу результатов в пользу власти. Но ведь у нас нет гражданского общества, которое на Западе выполняет контролирующие функции. Его там выращивали 300 лет, а у нас уже и надежды утратили на его возникновение — нет у нашей «буржуазии» протестантской этики. Кто же возьмет под свою крышу и под свое руководство избирательные комиссии, если отогнать от них «силовиков и бюрократов»? Именно преступные группировки — уже отвязанные от «силовиков». РФ в плоскости выборов станет одной большой Кущевкой. То-то будут довольны честные наблюдатели, которые возмущались грубостью функционеров «Единой России»! Их для начала вилками поколют. И ведь трудно этого не понять!
Но самое главное — в другом.
Часть 2. Выборы в обществах «переходного типа»
После возникновения «современного Запада» как мощной агрессивной цивилизации, которая, как акула, может существовать только в непрерывном движении, все незападные общества и культуры были вынуждены модернизироваться — или быть превращенными в колонии (а многие и уничтоженными). Традиционные общества впали в перманентный кризис модернизации, который проходили по-разному в разных культурах. Везде произошел раскол на «западников» и «почвенников», а культура стала синкретической, что отразилось на всех институтах. Поскольку вполне западными они стать не могут, а Запад в ряде сфер их пока опережает, модернизация не может быть завершена, и все эти страны и народы живут в нескончаемом «переходном состоянии».
Одним из западных институтов, который стал для таких обществ настоящей миной, являются выборы западного типа — тайные и равные («один человек — один голос»). На самом Западе такие выборы вводили постепенно, по мере укрепления и государства, и гражданского общества — со многими цензами и ограничениями, с мощным воздействием СМИ, так что бедная треть вообще на выборы не ходит. А главное, там сложился средний класс в размере 2/3 населения, он разделился почти пополам, и каждая половина голосует за одну из партий, различия между которыми микроскопические. Они чередуются у власти, и общество идет галсами, как парусник, в целом не отклоняясь от курса. Никакого смысла фальсифицировать выборы там нет, поочередно уходить каждой партии от власти даже необходимо (чтобы «зафиксировать прибыль»). Да и опасно чиновнику фальсифицировать, так как смена партии у власти очень вероятна.
Но в традиционных обществах этих условий нет, в них ценность единства гораздо выше ценности конкуренции. Общества тяготеют к власти идеократической и долговременной, к одной главной партии (если они там есть). Появление конкурентов на выборах вызывает беспокойство, а затем и раскол. Сами многопартийные выборы приводят к тяжелому кризису государства. Поэтому в формат выборов вводят модификации, и они, с точки зрения западной демократии, становятся «нечестными».
Антропологи изучали это явление. Леви-Стросс пишет в «Структурной антропологии»: «Важно отметить, что почти во всех абсолютно обществах, называемых “примитивными”, немыслима сама идея принятия решения большинством голосов, поскольку социальная консолидация и доброе взаимопонимание между членами группы считаются более важными, чем любая новация. Поэтому принимаются лишь единодушные решения. Иногда дело доходит до того — и это наблюдается в разных районах мира — что обсуждение решения предваряется инсценировкой боя, во время которого гасятся старые неприязни. К голосованию приступают лишь тогда, когда освеженная и духовно обновленная группа создала внутри себя условия для гарантированного единогласного вотума».
О нашем опыте скажем ниже. А вот о чем говорят исследования последних десятилетий. Антропологи видят в спектакле выборов перенесенный в современность ритуал древнего театрализованного государства, отражающий космический порядок, участниками которого становятся избиратели. С. Тамбиа, изучавший этнические конфликты, вызванные выборами, пишет: «Идея театрализованного государства, перенесенная и адаптированная к условиям современного демократического государства, нашла бы в политических выборах поучительный пример того, как мобилизуются их участники и как их преднамеренно подталкивают к активным действиям, которые в результате нарастающей аффектации выливаются во взрывы насилия, спектакли и танцы смерти до, во время и после выборов. Выборы — это спектакли соревнования за власть. Выборы обеспечивают политическим действиям толпы помпезность, страх, драму и кульминацию…
