Эдвард Лукас - С Путиным или без? Что ждет Россию через десять лет
Кто же побежденные? Первой жертвой кремлевского давления стал Владимир Гусинский, крупнейший российский медиамагнат. Его империя объединяла многих высококлассных российских теле— и радиожурналистов, хотя и, вероятно, подвергалась содержательному контролю сверху. Жестко обличавшие первую чеченскую войну, журналисты Гусинского затем встали на сторону Ельцина накануне выборов 1996 г. Это было время, когда недавно ставшие свободными российские СМИ продали свои души: полагая, что жизненно необходимо держать старую коммунистическую гвардию подальше от власти, первое в российской истории поколение независимых журналистов проводило — без какого бы то ни было указания сверху — публичные атаки, достойные самых ревностных советских пропагандистов. Несмотря на серьезную болезнь, Ельцин поднялся, казалось, с самого безнадежного дна рейтингов, чтобы победить своего коммунистического соперника Зюганова. Цель, возможно, была благородна. Но средства — нет.
Два года спустя главная отдушина Гусинского, телеканал НТВ, вновь поменял направление, подвергая суровой критике Ельцина за слабость и коррупцию и поддерживая Лужкова, который имел виды на президентское кресло (энергичный и практичный подход московского мэра к городскому капиталу заставил некоторых называть его борцом за чистоту правительства). Напористая воскресная вечерняя политическая программа НТВ «Итоги» могла поразить любого иностранца своей чрезмерной пристрастностью и нравоучительностью, но при этом ее не пропускал ни один человек, интересовавшийся политикой. Повестка дня в программах НТВ менялась, как казалось, в зависимости от того, кто платил или кто отказывался платить. Хотя было бы большим преувеличением назвать НТВ независимым телеканалом в полном смысле этого слова, оно было, по крайней мере, независимым от Кремля. Тем, кто оптимистично смотрел на будущее России, НТВ казалось самым подходящим кандидатом на превращение в конечном счете в солидный канал, где профессиональные журналисты освещали бы события без предубеждений.
Хотя в медиа-империи Гусинского с самого начала недолюбливали Путина, маловероятно, что они могли предвидеть столь печальные для себя последствия. Сатирическое кукольное шоу «Куклы» высмеивало его, впрочем, такой же чести удостаивались все остальные российские политики, в том числе и Ельцин. Комментаторы жестко критиковали реакцию власти на гибель «Курска», журналисты расследовали рязанское дело. В стране, где в течение семи десятилетий государство имело монополию на всю информацию, свобода даже несовершенных СМИ ценилась как сокровище. Это было одно из немногих действительно достойных уважения достижений эпохи Ельцина.
Наверное, и при Путине власти могли бы продолжать предусмотрительно обращаться с самой рейтинговой независимой телекомпанией? Отнюдь. Мало того, что Кремль потребовал прекратить высмеивать главу государства в «Куклах», так еще весной-летом 2000 г. офисы Гусинского неоднократно подвергались рейдам со стороны разнообразных правоохранительных органов по весьма натянутым либо выдуманным обвинениям. 13 июня он сам был арестован и провел несколько месяцев в печально известной московской тюрьме. Месяц спустя он подписал соглашение с правительством о продаже акций «Медиа-Моста» «Газпрому». Затем он перебрался в Израиль, где в конечном итоге основал спутниковый телеканал RTVi, который — для тех, кто имеет возможность его смотреть — по сей день является единственным независимым каналом в России. Некоторые из лучших журналистов НТВ ушли сами, другие были уволены, а остальные, согласившиеся с изменением направления вещания, остались. Несколько беглецов с НТВ перешли на небольшие независимые телеканалы ТВ-6 и ТВС, которые были закрыты в течение последующих двух лет. Кое-кто из них сейчас работает на РЕН-ТВ, канале с ограниченным охватом вещания, который сохраняет некоторую независимость. НТВ теперь делает такие же не связанные с политикой развлекательные программы и ведет пропаганду Кремля, как и его основные конкуренты.
* * *Березовский, маниакальный манипулятор российской политики, стал второй мишенью. Для многих россиян он символизировал грабительское и влиятельное торгашество, расцветшее в ельцинскую эпоху. Начав практически с нуля, он завладел нефтяной компанией, телевизионным каналом и контролировал валютные доходы российской национальной авиакомпании «Аэрофлот». В конце 90-х он был могущественным настолько, что в течение некоторого времени у него был офис по соседству с кабинетом Черномырдина, тогдашнего премьер-министра. Тесно связанный с семьей Ельцина, он сыграл ключевую (но до конца не ясную) роль в продвижении Путина к власти.
Летом 2002 г. Путин спустил прокуратуру и на него. Березовский реагировал яростно, заявляя, что диктатура принимает угрожающие размеры. Мало кто хотел его слушать. За несколько месяцев он потерял большую часть своего имущества. Его телеканал — ОРТ вновь вернулся под контроль государства. Истцы и ответчики углубились в бумаги «Аэрофлота». Его контроль над собственной нефтяной компанией — «Сибнефтью» уменьшился. Березовский уехал в Лондон, где получил политическое убежище.
Довольно сложно искренне сочувствовать Березовскому. С точки зрения журналиста, Березовский был превосходным источником информации: часто он готов был поговорить по душам на своем быстром шипящем русском или уверенном, но достаточно странном английском в роскошном до нелепости частном клубе в центре Москвы.
Но факты свидетельствуют, что в любой компании, к которой он имел какое-либо отношение, совладельцы, сотрудники и клиенты вскоре начинали проклинать его имя. Он говорил, что столкнулся с чудовищем, в котором при помощи черных технологий разведывательных служб соединились политические амбиции и коммерческая жадность. Если и так, то в равной степени можно возразить, что это чудовище им самим было создано и им же олицетворялось. Но как только Березовский обосновался за границей, он развеял свое загадочное обаяние. Его публичные заявления становились все более назойливыми. Он стал политически ядовитым: связи с ним могли принести некий дополнительный доход, но сам факт этого становился приговором для любого, кто надеялся на какое-либо политическое будущее в России.
* * *Другие олигархи затаились, отпуская льстивые комплименты Путину и обещая избегать любого участия в политической оппозиции. Только Михаил Ходорковский, основатель и главный акционер нефтяной компании ЮКОС, был готов противостоять Кремлю. Его компания была самой организованной из всех российских бизнес-империй. Начало ее истории было довольно скандальным и, по слухам, даже кровавым. Зарубежные акционеры, которым принадлежала меньшая доля в производстве, выражали бешеное недовольство тем, что их обманывали. Собрания акционеров превратились в краткие дистанционные совещания, где повестка дня и результаты голосований подтасовывались, чтобы принять вопиюще недобросовестные решения. Говорили и о более жестких методах: мэра и менеджера нефтеперерабатывающего завода, которые создавали препятствия развитию компании, постигла преждевременная смерть (сам Ходорковский категорически отрицает причастность к этим преступлениям).
Но самым любопытным в ЮКОСе была даже не его история — вполне обычная по российским стандартам — а путь развития, на который встала компания. После краха 1998 г. ЮКОС стал легализовывать свои счета, привлекать иностранных менеджеров и независимых членов правления и заменил громоздкие и неэффективные советские технологии и стиль ведения бизнеса на передовые западные технологии управления и оборудование. На пике развития на долю ЮКОСа приходилось 2 % мировой добычи нефти. На фоне остального российского бизнеса ЮКОС был компанией с высокой гражданской ответственностью. В 2000 г. компания заплатила налог в 1,9 млрд долларов — больше, чем оценивалась сама компания в момент приватизации ее пятью годами ранее. Ходорковский тратил огромные суммы на благотворительность и в России, и за границей, от Омска до Оксфорда. Для тех, кто верил, что российские бароны-разбойники через поколение превратятся из бандитов в респектабельных бизнесменов, Ходорковский, первый в списке самых богатых людей России и шестнадцатый в мире, был вдохновляющим примером.
Но его могуществу повредила чрезмерная самоуверенность. Мало того, что Ходорковский во всеуслышание расходился с Кремлем в таких вопросах, как война в Ираке (которую он поддерживал) и дружественные отношения с Америкой (то же самое). Его благодеяния, официальные и неофициальные, стали создавать угрожающее политическое влияние. Сотни членов обеих палат парламента, высокопоставленные должностные лица и министры в значительной степени зависели в принятии решений от заботливой щедрости империи Ходорковского. По стандартам прошлых лет в этом не было ничего особенного. Каждый богатый русский имел солидный фонд заработной платы, и чем больше была казна, тем более внушительных работников он покупал. Но настали новые времена: Путин не желал терпеть никаких соперников во власти, а особенно с такими грандиозными планами в энергетической сфере, во внешней и внутренней политике.
