Ольга Крыштановская - Анатомия российской элиты
Таблица 7. Структура Государственной Думы созыва 1999 г.
Таким образом, впервые за постсоветский период президент получил уверенное большинство в Думе. Нижняя палата российского парламента перестала быть самостоятельным центром власти и встроилась в общую государственную пирамиду, где ей были отведены конкретные законодательные функции. Левая оппозиция была существенно ослаблена. Правые фракции были малочисленны и никакой опасности для режима не представляли. Это была первая серьезная победа партии власти с 1991 г.
Но надо было готовиться к следующим выборам, и президент ставит перед своей администрацией задачу — не просто подчинить себе действующую Думу, но создать механизм, при котором Кремль гарантированно будет обеспечивать себе сильные позиции в парламенте и будущем. Для этого необходим был новый закон о партиях. Принятый в 1993 г. закон «Об общественных организациях» делал слишком простой процедуру регистрации организаций, имеющих право выставлять своих кандидатов на выборах, что приводило к быстрому и бесконтрольному росту числа избирательных блоков. Их лидеры были мало кому известны, а идеология подчас выходила за рамки, разрешенные Конституцией РФ. По мнению Путина и его окружения число партий необходимо было существенно сократить для того, чтобы восстановить контроль государства над политическим процессом в целом и выборами в частности. Один из высокопоставленных кремлевских чиновников в своем интервью сказал, что «на сегодня наша главная проблема — неконтролируемые организации в регионах».[295] Именно для этого 11 июля 2001 г. в первом чтении принимается новый федеральный закон «О политических партиях».
Закон устранял всю ту неразбериху, которая возникла в первые годы введения многопартийности в России. Было запрещено дублировать названия партий и их символику, называть партии именем конкретных лиц, устанавливать ограничения на членство для людей различных полов, национальностей и вероисповеданий и проч. Ужесточились также требования к финансовому контролю над деятельностью партий. Партии становились единственным видом общественных объединений, обладающих правом выдвигать кандидаток на выборы. Закон вводил еще одно ограничение: политическая партия, не принимавшая в течение пяти лет подряд участия в выборах, подлежала ликвидации.[296] Этим законом вводились довольно жесткие рамки для всех российских общественных движений и объединений. Они должны были без промедления решить: или срочно заняться партийным строительством, разворачивая свои региональные структуры и приводя документы в соответствие с новым законом, либо уйти и забыть о выборах. Многие политики весьма скептически оценили новый закон, видя в нем откровенное стремление самой партии власти к монополизации избирательной системы.[297] Один из авторов данного проекта заместитель руководителя администрации президента В. Сурков, не скрывая, говорил о главенстве Кремля в партийном строительстве: «Главное проклятие „Нашего дома — России“ и теперь наше — чрезмерная бюрократичность. Что скрывать, партия создана с помошью административного ресурса, как КПСС. Но в КПСС никто не заботился, чтобы партия побеждала, — не было конкурентов… Мы не можем опростоволоситься и не выиграть».[298]
Парламентские выборы, состоявшиеся 7 декабря 2003 г., показали, что расчет был сделан верный. В новых условиях партии власти удалось набрать рекордное число голосов — 37,6 % и получить не простое, а конституционное большинство в Государственной Думе — 306 депутатских мест из 450.[299] Это было тем более удивительно, что лидеры партии «Единая Россия» не участвовали в теледебатах и их позиция сводилась к безоговорочной поддержке политики президента. В федеральном партийном списке «Единой России» числились многие действующие политики: министры, губернаторы, мэры крупных городов. Они не предполагали покидать свои посты после выборов. Их членство было сигналом президенту: мы с вами, мы покорны, мы безопасны. Сразу после выборов 37 чиновников из партийного списка «Единой России» отказались от своих мандатов.[300]
Идеология новой партии власти нигде не была заявлена. Их программа содержала самые общие положения и не отражала специфики мировоззрения. Гораздо больше о политических приоритетах «Единой России» говорили действия ее лидера — министра внутренних дел РФ Бориса Грызлова, популярность которому принесли два громких скандала: дело «оборотней в погонах» и «дело ЮКОСа». Первое (арест семерых полковников милиции) было призвано продемонстрировать общественности, что партия власти намерена серьезно бороться с коррупцией в правоохранительных органах. Второе — аресты руководителей крупнейшей российской нефтяной компании ЮКОСа Платона Лебедева и Михаила Ходорковского — потакало тем общественным настроениям, которые считали «олигархов» ответственными за все экономические проблемы страны. Оба этих действия имели успех среди многочисленных бедных слоев россиян, которые увидели в этом долгожданное «наведение порядка» и способствовали тому, что рейтинг Б. Грызлова заметно вырос.
Успех партии власти на выборах 2003 г. был обусловлен также популярностью самого президента Путина, который поддерживал «Единую Россию», хотя и отказался стать ее лидером. Тактика Кремля во время избирательной кампании сводилась не только к PR главной партии власти, но и к созданию партий-клонов, действиями которых руководила президентская администрация. Это были Народная партия под руководством Г. Райкова, Партия жизни, возглавляемая спикером верхней палаты парламента и другом Путина С. Мироновым, и партия «Родина», во главе которой стоял тандем С. Глазьев — Д. Рогозин. Из этой тройки «запасных» в Думу прошла только «Родина», набрав более 9 % голосов.
Пятипроцентный барьер также преодолела Либерально-демократическая партия В. Жириновского с 11,4 % голосов, которая на словах позиционировала себя как независимая организация, на деле же поддерживала все начинания Кремля. Единственной оппозиционной партией, получившей статус парламентской, стала КПРФ Г.З юганова, получившая на удивление мало голосов — 12,6 % (на всех прошлых выборах она имела более 20 %). Но настоящей сенсацией стал провал обеих партий демократического толка — «Яблока» Г. Явлинского и «Союза правых сил» Б. Немцова, которые не прошли 5-процентного барьера и остались за бортом большой политики. Критики режима Путина усмотрели в этом фальсификации, направленные на то, чтобы лишить оппозиционеров депутатских мандатов.
Сразу после поражения на выборах демократические партии пытались провести «работу над ошибками». Лидеры СПС Б. Немцов, И. Хакамада и А. Чубайс подали в отставку. Были сделаны попытки создать на обломках СПС новые организации: И. Хакамада объявила о намерении учредить новую либерально-демократическую партию, ряд известных политиков объявили о создании Комитета-2008, главной целью которого станут «честные президентские выборы в 2008 году».[301] Но главного, чего ждало российское общество от демократов, так и не произошло — они не объединились. Недовольство московскими лидерами привело к тому, что некоторые региональные организации СПС и «Яблока» стали действовать совместно, что вызвало внутрипартийный конфликт. Слабость демократических партий привела к тому, что молодежные активисты стали собирать митинги с участием самых разных оппозиционных сил: радикальная молодежь из Национал-большевистской партии Эдуарда Лимонова выходила на площади бок о бок с молодыми коммунистами и «яблочниками».[302] В то время как лидеры партий не могли договориться о совместных действиях, рядовые активисты почувствовали, что у них появился обший враг — новая номенклатура.
Новая Дума, в которой блокирующий пакет голосов был у сторонников Путина, сформировала комитеты и комиссии, руководителями которых стали исключительно члены фракции «Единая Россия». Более того, среди 30 заместителей председателей комитетов только семь принадлежали к «партменьшинствам». Был сформирован Совет Думы, состоящий из пяти вице-спикеров от «Единой России» и по одному от КПРФ, ЛДПР и «Родины».[303] Дума стремительно обюрокрачивалась.
Таблица 8. Расстановка сил в Государственной Думе РФ в 1999–2004 гг.[304]
Итак, в течение четырех лет пребывания у власти В. Путин и его администрация превратили бывшую «депутатскую вольницу» в подобие Верховного Совета СССР. Парламент был почти полностью избавлен от внутренней конкуренции, остатки коммунистов были лишены всех рычагов влияния. Теперь они даже не могли включить в повестку дня свой вопрос. Всё — регламент, работу комитетов и комиссий. Совет Думы — контролировало Путинское большинство. Это был конец независимости законодательной власти от верховной.
