Андрей Сухомлинов - Кто вы, Лаврентий Берия?: Неизвестные страницы уголовного дела
Поэт Паоло Яшвили, затравленный пытками и издевательствами, покончил с собой. Свое решение он объяснил в предсмертной записке: «Мне не стоит больше жить, так как мое имя оскорблено врагами грузинского народа. Об одном прошу Сталина — будьте уверены, ухожу с этого света и уношу с собой безграничную ненависть к людям, которые пытались погубить Грузию и зверски вредили ее счастливому процветанию. Прошу Сталина помочь моей семье: дать возможность моей 13-летней дочери закончить образование и стать полезным человеком для общества».
Рапава и Рухадзе, имея поддержку Берия, настолько уверовали во вседозволенность, безнаказанность, что не считались ни с решениями судов, ни даже с предписаниями прокурора СССР. К примеру, военный трибунал Закавказского военного округа оправдал в 1939 году Чакобения, обвиненного в государственном преступлении, но по постановлению, завизированному Рухадзе, и с согласия Рапава его продолжали держать в заключении. Не было выполнено и требование прокурора СССР от 26 апреля 1940 года о немедленном освобождении Чакобения. Он так и скончался в тюрьме в июле 1942 года, незаконно пробыв там три года.
Вот такая «социалистическая законность» была в Грузии во время Л. Берия. Это, как вы понимаете, уже не «реставрация капитализма» и «не возрождение частной собственности», а нечто другое. За это нужно отвечать.
Глава 8
СУД
К началу декабря 1953 года вся следственная работа Руденко и его группы была закончена. Написали 39 томов уголовного дела, приобщили 4 особые папки из архива ЦК КПСС, определились с кругом обвиняемых, будущих подсудимых, и по этому делу, и по другим делам. Кстати, насчет других дел. Вопрос серьезный. Дело в том, что, как я уже писал, параллельно велись и другие дела. По МВД тогда прокатилась волна своеобразных «репрессий». Сотни сотрудников МВД были арестованы. Кого-то выпустили, кого-то нет, шли суды, много бывших работников НКВД — МГБ — МВД отправили по тюрьмам, некоторых незаконно. Активно применялось такое наказание, как изгнание из органов. Этот процесс продолжался еще лет пять. Думаю, не случайно: всю чистку по МВД можно было закончить в том же, 1953 году и все стали бы работать спокойно. А это не входило в планы руководства. Страну и ее правоохранительные органы нужно постоянно держать даже не в напряжении, а в страхе. Тогда по убеждению партийного руководства органы будут лучше и преданнее служить.
Поэтому и растянули «удовольствие» на пять лет. В 1953 году — дело Берия, в 1954-м — Абакумова, в 1955-м в Тбилиси — Рапава и Рухадзе, в 1956 году в Баку — Багирова. Арестован зам. министра С. Огольцов, покончил жизнь самоубийством генерал И. Масленников, умер в тюремной камере генерал А. Цанава, лишился рассудка Р. Саркисов, попал в тюремную психиатрическую больницу П. Судоплатов. Ушли во Владимирскую тюрьму «сподвижники» Берия — Мамулов, Людвигов, Ордынцев, Шария, Майрановский. Расстреляны Амаяк Кобулов и Соломон Мильштейн. Разжалованы сотни генералов МВД во главе с главным кадровиком Обручниковым. «Разгромлена» следчасть по особо важным делам.
В декабре 1953 года ЦК утвердил Руденко обвинительное заключение. Издан Указ Президиума Верховного Совета СССР о порядке суда над Берия и его группой, определены судьи в составе специального судебного присутствия. Дело пошло в суд. Точнее, ушло из рук прокуратуры. Само дело никуда из штаба МВО не уходило. Как было в секретном отделе, под особой охраной, так там и осталось, ведь суд должен был проходить здесь же, в штабе округа, в кабинете члена военного совета округа Пронина.
Кабинет Пронина — главного политработника МВО — на втором этаже штаба, где вели допросы Берия на следствии, теперь оборудовали под судебный зал; у стены расставили семь стульев и определили место для охраны. Напротив поставили длинный стол для восьми судей. Организовали под охраной доставку подсудимых из Бутырской тюрьмы, куда их всех, кроме Берия, к тому времени уже перевели. Берия «своим ходом» доставлялся в кабинет из бункера.
Было принято решение суд проводить по особой процедуре, разработанной ЦИК и СНК СССР еще 1 декабря 1934 года в связи с убийством Кирова, как говорил Сталин, «троцкистско-зиновьевскими собаками».
Это значит, что суд проходит без участия прокурора и адвокатов, обвинительное заключение вручается подсудимым за сутки до начала рассмотрения дела в суде, кассационное обжалование и подача ходатайств о помиловании не допускаются, приговор к высшей мере наказания приводится в исполнение немедленно.
В постановлении ЦИК и СНК еще в 1934 году было указано, что подобная процедура применяется при рассмотрении дел о террористических организациях и террористических актах против работников советской власти. Берия и все остальные обвинялись в том числе и по статье 58–8 УК РСФСР «Совершение террористических актов, направленных против представителей Советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций». Формулировка, или, как она еще называется в юридической науке, «диспозиция», этой статьи вроде бы подходит под постановление, правда, само постановление полностью противоречит Конституции СССР, но это уже не главное. Так было с 1934 года, пока не расправились со всеми «врагами народа».
Между прочим, Василия Сталина по этим средневековым правилам судили даже в 1955 году, несмотря на то, что Василий в терроризме не обвинялся, а просто обматерил Булганина и «построил» бассейн ЦСКА на Ленинградском проспекте. Правда, еще на похоронах отца 9 марта 1953 года слишком громко говорил, что вождя убили соратники.
Теперь немного теории и науки.
Главным образом это относится к организации судебного процесса. Напомню, что Берия и его группу судило так называемое специальное судебное присутствие. Многие из специалистов, с которыми я разговаривал, сходятся в одном — этот орган незаконный. Не было такого. Их должен был судить суд. Как это было предусмотрено в Конституции СССР: «Правосудие в СССР осуществляется только судом». В данном случае дело подсудно Военной коллегии Верховного суда СССР.
Однако торопиться с выводами не следует. И мнение по этому вопросу изменится, если ознакомиться с историей законодательства по организации суда того периода. Вот документ.
«Положение о Верховном Суде Союза Советских Социалистических Республик (Декрет ЦИК СССР от 23 ноября 1923 г. Утвержден 2-й сессией ЦИК СССР 2 созыва 24 октября 1924 г.)»
Глава 11. Специальные судебные присутствия Верховного Суда СССР.
Ст. 68. Уголовные и гражданские дела исключительной важности, затрагивающие по своему содержанию интересы двух или нескольких союзных республик, а также и дела по обвинению в должностных или иных преступлениях членов Центрального Исполнительного Комитета или Совета Народных Комиссаров Союза ССР, а равно председателя Верховного Суда Союза ССР, его заместителя, членов пленарных заседаний, членов коллегий и запасных членов Верховного Суда ССР, прокурора Верховного Суда Союза ССР,[121] заместителя и обоих старших помощников его рассматриваются специальными судебными присутствиями Верховного Суда Союза ССР.
Ст. 69. Для рассмотрения указанных в предыдущей статье дел специальные судебные присутствия Верховного Суда Союза ССР образуются пленарным заседанием Верховного Суда Союза ССР в составе председательствующего и двух членов, каждый раз по особому постановлению Президиума Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР и только для рассмотрения отдельного дела, из числа членов Верховного Суда Союза ССР или его запасных членов в случае назначения таковых Президиумом Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР.
К 1953 году все эти правила сохранялись. Как видите, такой судебный орган, как специальное судебное присутствие, был предусмотрен законом и в данном случае был применен правильно. Кстати, специальные судебные присутствия активно применялись и в царском правосудии. Хотя справедливости ради заметим, что некоторые нарушения в 1953 году здесь были все же допущены:
1. Состав специального судебного присутствия, согласно статье 69 Положения о Верховном Суде СССР, должен был состоять из трех человек: председательствующего и двух членов. В данном случае в составе этого судебного присутствия участвовало восемь человек.
2. Судьи, назначенные по «особому» постановлению Президиума ЦИК СССР для участия в таком судебном заседании, должны были являться членами Верховного суда СССР или его запасными членами. В нашем деле таковым являлся только один судья (Е.Л Зейдин). Более того, из восьми судей, назначенных на это дело, шесть были в этом плане случайными людьми и никакого опыта судебной работы вообще не имели.
Ветеран юстиции и мой учитель в академии доцент В. И. Шанин в те далекие годы служил в Военной коллегии Верховного суда СССР. Он полагает, что указанные отклонения были допущены властью умышленно. В тот период нужно было создать видимость особой демократии, еще раз показать всему миру, что утверждается новая власть, все старое отметается, общественность влияет на любую ситуацию, в том числе и судебную. Берия и «его банду» судит весь народ. Вот здесь-то и надо искать ответ на вопрос, почему в составе суда было не три человека, а восемь и почему профессиональных судей там было только два (ЕЛ. Зейдин и Л.A. Громов), зато были представлены все слои общества: армия (два знаменитых полководца И.С. Конев и К.С. Москаленко, один из которых — Конев, как и Берия, имел звание маршала), партия (Н.А. Михайлов), профсоюзы (Н.М. Шверник), МВД (К.Ф. Лунев), ну и, конечно, представитель Грузии, земляк «главного злодея» (М.И. Кучава).
