Максим Калашников - Война с Големом
Отсутствие модернизационного проекта делает бессмысленными даже усилия по укреплению государственной власти, так как они создают необходимые предпосылки для решения насущных задач в условиях, когда инструменты и даже представления о способах их решения (а часто и о самих этих задачах) из-за отсутствия адекватного национального проекта отсутствуют напрочь.
Смысл либерального проекта — в подчинении страны интересам бизнеса и в преобразовании ее в соответствии с ними.
Так как интересы общества в целом не совпадают с интересами бизнеса, реализация этого проекта очень скоро начинает им противоречить. В частности, интересы социальных слоев и групп, не связанных с управлением или получением доходов от бизнеса, ущемляются или в лучшем случае игнорируются. Так как в России наиболее влиятельны экспортеры, для которых оплата труда работников — не создание рынка сбыта, а издержки в чистом виде, ущемление интересов наемных работников (а значит — и преобладающей части общества) приобретает гипертрофированный характер.
То, что крупный бизнес обладает качественно большими ресурсами, чем мелкий и средний, при отрицании либералами активной творческой роли государства в силу естественной логики конкуренции разворачивает этот проект против мелкого и среднего бизнеса. Это приводит последовательных либералов к отрицанию собственно либеральных ценностей (которые могут быть гарантированы лишь государством как выразителем совокупной воли и интереса общества) ради эгоистичных интересов крупного бизнеса.
Так как транснациональный капитал в целом сильнее национального, последовательные исполнители либерального проекта приходят к отрицанию и национальных интересов.
Таким образом, начинаясь в качестве общенационального, либеральный проект вырождается во все более эгоистичный, откровенно враждебный для общества, мелкого и среднего бизнеса проект крупного бизнеса с преобладанием иностранных интересов.
Он разрушает общество, вызывает рост внутренней напряженности и враждебность к государству, являющемуся ключевым инструментом реализации всякого национального проекта.
Реагируя на парадоксальный в условиях улучшения экономического положения рост неблагополучия, государство инстинктивно пытается самоукрепиться. Однако оно не самостоятельно и не свободно, а является всего лишь выразителем совокупных общественных интересов, хотя бы и вынужденным. В силу самого его положения его деятельность может быть успешной лишь в той степени, в которой она соответствует этим интересам. Попытки укрепления власти в рамках не просто отжившего, но и враждебного обществу и государству (как выразителю интересов общества) либерального проекта, парадоксальным образом будут вести к прямо противоположным результатам.
Чтобы быть успешным, государство должно действовать в соответствии со своей природой, то есть в интересах общества. Сейчас это означает разработку нового, нелиберального национального проекта, направленного на обеспечение интересов всех слоев общества, ущемленных либеральным проектом — то есть по сути всех, кроме крупного российского и иностранного бизнеса.
Средой существования современных обществ является все более жесткая глобальная конкуренция.
Либеральный проект обеспечивает выживание в ней не всего общества, но лишь его фрагментов, не встречающих конкуренции в мировом хозяйстве и вписываемых им в себя без сопротивления и значимых усилий с их стороны. В основном это экспортеры сырья.
Выживая за счет уничтожения своего общества, эти фрагменты вынужденно переосмысливают себя как часть не его, но развитой части мира.
Модернизационный проект должен стать ответом остального российского общества, лишенного будущего либеральным проектом и приговоренного им к деградации и вымиранию.
Последовательная альтернатива либеральному проекту может быть лишь социал-демократической, в условиях перегиба в сторону эффективности направленной на восстановление справедливости. «Революция свободы» 1991 года создает потребность в уравновешивающей ее «революции справедливости».
Проект должен быть основан на возврате к целостному рассмотрению России как единого субъекта глобальной конкуренции, как корпорации особого типа, развивающей не только производство, но и необходимый ему человеческий капитал.
Все основные социальные слои и группы должны рассматриваться как равнозначимые; идея общего развития за счет подавления некоторых из них должна отвергаться как порочная, контрпродуктивная, не реализуемая и разрушающая общество.
Основное настроение модернизационного проекта, его скрытое послание обществу — «возвращение к здравому смыслу», излечение России под лозунгом «от реформ к нормальности».
Так как Советский Союз все более становится в массовом сознании идеалом общественного устройства, целью модернизации для этого сознания может быть «воссоздание СССР на базе рыночных отношений, с опорой на национальный капитал и современные технологии, без недостатков, приведших его к историческому поражению».
Правящая бюрократия пытается (в том числе осознанно, что чувствует и на что остро реагирует Запад) реализовать эту концепцию, но из-за эгоизма, безответственности и некомпетентности возрождение СССР осуществляется формально, а не содержательно, что в конечном счете оборачивается обманом общественных ожиданий и вызывает чреватое системным кризисом отторжение.
Содержательная цель преобразования общества в рамках модернизационного проекта — обеспечение его долгосрочной конкурентоспособности в условиях ужесточения глобальной конкуренции. В рамках проекта должна быть определена и четко зафиксирована «сверхзадача» этого преобразования, определяющая новую позитивную роль российского общества для развития человечества (ибо нельзя развиваться без «сверхзадачи», объединяющей разные социальные и этноконфессиональные группы).
Обеспечение долгосрочной конкурентоспособности возможно лишь за счет восстановления и наращивания на качественно новой технологической базе всех компонент национального капитала.
Для успеха модернизационного проекта он должен опираться (по крайней мере, на первом своем этапе, пока является преимущественно всего лишь альтернативой либеральному проекту) на часть общества, которая, с одной стороны, ущемляется и лишается перспектив либеральным проектом, а с другой — обладает наибольшими и наиболее разнообразными ресурсами.
Сегодня это бизнес, достигший лидирующих позиций на региональных рынках («средний бизнес»). Он обладает следующими особенностями, сочетание которых делает его потенциальным двигателем нового этапа развития российского общества:
– наличие значительных и разнообразных ресурсов;
– невозможность реализации этих ресурсов для развития бизнеса в силу объективных хозяйственных (доминирование крупного бизнеса, сложность развития без административной «крыши», границы которой соответствуют границам региона) и политических (централизация) ограничений;
– масштаб деятельности, еще не достаточный для использования возможностей либерального проекта (влияние на государство, выход на международные финансовые и товарные рынки), но уже не позволяющий избежать потерь от его реализации (в том числе из-за внешней конкуренции);
– раздробленность, что создает объективную потребность в гибкой координации в национальном масштабе.
Средний бизнес уже аккумулировал ресурсы для прорыва с регионального уровня на общенациональный и, далее, на международный. Этот прорыв высвободит энергию общества и сможет стать источником и содержанием не просто ускорения развития, но комплексной модернизации всей России.
Средний бизнес нуждается в политическом, интеллектуальном и идеологическом обеспечении этого прорыва. Последним и должен стать настоящий проект (по крайней мере, на первом этапе).
В силу олигархического характера сопротивления среднему бизнесу его прорыв неминуемо будет носить характер антиолигархической (при этом направленной против как коммерческой, так и силовой олигархии) революции…»
«В на-Марс страну!» (НеоСССР Белковского-Карева)
И тут же раздались голоса Станислава Белковского и Романа Карева из Института национальной стратегии. В апреле 2005-го они тоже выступили с манифестом о создании нового Союза!
«Интересные вещи происходят в последнее время с нашей Россией. Прошли времена, когда нас просто не любили и делали вид, что боятся. С 2005 года нас демонстративно не уважают. Так теперь принято.
