Юрий Мухин - Оболганный Сталин
Вышинский. Позвольте подсудимого Икрамова спросить?
Председательствующий. Пожалуйста.
Вышинский. Подсудимый Икрамов, был такой факт — убийство Абид Саидова?
Икрамов. Был такой факт.
Вышинский. За что он был убит?
Икрамов. Официально, что знаю, то только и могу сообщить.
Вышинский. Ну, что вы знаете?
Икрамов. Официально знаю, что он разоблачал на суде «милли истиклялов», контрреволюционеров, и по заданию этой группы его убили.
Вышинский. Какая группа его убила?
Икрамов. Группа «милли истиклялов».
Вышинский. А членом этой группы вы были?
Икрамов. Был.
Вышинский. Когда это было?
Икрамов. В 1930 году.
Вышинский. Кто тогда руководил этой группой?
Икрамов. «Милли истиклял»?
Вышинский. Да.
Икрамов. Я сказал, что я с 1926 года состою и руковожу, и несу ответственность.
Вышинский. В 1930 году вы занимали в этой группе руководящую роль?
Икрамов. Нет.
Вышинский. Кто ею руководил?
Икрамов, Председателем был Каримов, в то время у нас была поставлена одна задача — захватить вузы, засорить вузы классово враждебными к Советской власти элементами, подготовить кадры. Вот это — основная линия.
Вышинский. А, между прочим, убили Абид Саидова?
Икрамов. Да.
Вышинский. А кто его убил?
Икрамов. Я официальный материал могу сообщить, который знаю.
Вышинский. Может быть, неофициальный сообщите? За что был убит Абид Саидов? Был ли в числе убийц Абид Саидова Бату?
Икрамов. За то, что разоблачал буржуазных националистов. Бату — участник убийства.
Вышинский. Это тот Бату, который с Рамзи являлся вашим человеком?
Икрамов. Да».
Но и в Москве заговорщики не страдали нерешительностью. Вот допрос А. П. Розенгольца, народного комиссара внешней торговли. Напомню, что упоминаемый в разговоре Тухачевский был заместителем народного комиссара обороны, а Ягода — народным комиссаром внутренних дел.
«Вышинский. Подсудимый Розенгольц, продолжайте.
Розенгольц. Момент, на котором я остановился, это совещание, которое было с Тухачевским. Оно было в конце марта. Крестинский на очной ставке внес поправку, что оно было в начале апреля, но это разногласие несущественное. Было совещание с Тухачевским.
Вышинский. Где было это совещание?
Розенгольц. У меня на квартире.
Вышинский. У вас на квартире совещание с кем?
Розенгольц. С Тухачевским и с Крестинским.
Вышинский. Когда было совещание, дайте точную дату.
Розенгольц. Это было в конце марта 1937 года.
Вышинский. Дальше.
Розенголъц. На этом совещании Тухачевский сообщил, что он твердо рассчитывает на возможность переворота, и указывал срок, полагая, что до 15 мая, в первой половине мая, ему удастся этот военный переворот осуществить.
Вышинский. В чем заключался план этого контрреволюционного выступления?
Розенголъц. Тут у Тухачевского был ряд вариантов. Один из вариантов, на который он наиболее сильно рассчитывал, это — возможность для группы военных, его сторонников, собраться у него на квартире под каким-нибудь предлогом, проникнуть в Кремль, захватить кремлевскую телефонную станцию и убить руководителей партии и правительства.
Вышинский. Это был его план или был ваш общий план?
Розенгольц. Мы этот план его не обсуждали. Он просто сообщил нам его как один из вариантов, на который он возлагает большие надежды.
Вышинский. А вы предоставляли уже ему действовать?
Розенгольц. Ну, понятно. Мы не могли входить в эти вопросы.
Вышинский. А почему он посвящал вас в этот план?
Розенгольц. Поскольку мы вообще ставили вопрос о военном перевороте.
Вышинский. Как руководители этого выступления?
Розенгольц. Да.
Вышинский. Этого заговора?
Розенголъц. Да.
Вышинский. Позвольте Крестинского сейчас спросить. (К Крестинскому). Вы подтверждаете это?
Крестинский. Да, подтверждаю. Совещание это было у Розенгольца. Это было в начале апреля. Мы на этом совещании говорили уже об аресте Ягоды и исходили из этого ареста как из факта. Об аресте Ягоды я узнал 2–3 апреля. Значит, это было в апреле месяце.
Вышинский. Вы были также осведомлены об участии Ягоды в заговоре?
Крестинский. Да, я об этом уже говорил вчера.
Вышинский. Садитесь. Обвиняемый Розенгольц, продолжайте.
Розенголъц. Тут же встал вопрос о террористическом акте. Мы с Крестинским обсуждали вопрос о возможном террористическом акте в отношении Председателя Совнаркома Молотова.
Вышинский. Обвиняемый Крестинский, обсуждали вы вопрос о террористическом акте против Вячеслава Михайловича Молотова?
Крестинский. Мы обсуждали с ним вопрос иначе — в более широком разрезе...
Вышинский. Этот вопрос стоял у вас?
Крестинский. Мы с ним говорили вообще о необходимости восстановить террористическую деятельность троцкистов, прервавшуюся после смерти Пятакова, и на эту тему мы говорили с Розенголыдем и Гамарником, говорили о необходимости террористических актов против руководителей партии и правительства.
Вышинский. Против кого именно?
Крестинский. Имелись в виду Сталин, Молотов и Каганович, но специально террористического акта в отношении Молотова в деталях мы не обсуждали.
Вышинский. Меня не интересуют детали. Был у вас разговор о подготовлявшемся террористическом акте против товарища Молотова?
Крестинский. Не о подготовлявшемся, а о необходимости подготовить.
Вышинский. Итак, вы говорили о необходимости подготовить террористический акт для того, чтобы его совершить?
Крестинский. Да, конечно.
Вышинский. Садитесь».
Итак, вдумаемся в то, что тогда происходило. Группа примазавшихся к коммунистам алчных негодяев, ради получения высоких постов и ради бесконтрольности в расхищении богатств СССР, фактически ради денег и славы, нелегально связались с враждебными СССР иностранными государствами и вместе с ними готовили войну, поражение в войне и расчленение СССР на части. И эти негодяи прекрасно знали, что Россия, ныне кормившая их, в Первую мировую войну только солдатами потеряла более 4 миллионов человек, а они готовили ей поражение в новой войне — в той, в которой СССР потерял 26 миллионов.
Скажите, потери народа в 26 миллионов человек стоят того, чтобы без какой-либо жалости уничтожать всех подобных тварей?
Сейчас обслуживающие режим историки и журналисты хором твердят, что тот судебный процесс 1938 года, на котором преступники сознались в своих планах и действиях по развалу СССР и передаче его остатков для разграбления капиталистам Запада, дескать, сфальсифицирован. А что — развал Советского Союза, вопреки высказанному на референдуме мнению его граждан в 1991 году, тоже сфальсифицирован? И воля народа СССР выполнена, и мы сейчас живем все еще в СССР? Как же можно сомневаться в наличии у СССР врагов тогда, если мы их воочию видим сейчас?
Итак, хотя инициатива проведения репрессий исходила от низовых партийных руководителей, боящихся потерять свои должности, а вместе с ними и кормушки, но эти репрессии были нужны и всему народу СССР, и Сталин как вождь этого народа обязан был их провести. Но, повторю, если Сталин имел целью репрессий очищение страны от предателей, собиравшихся ударить в спину советскому народу с началом войны, то партийная номенклатура, кроме этого, попутно собиралась убрать с дороги и своих конкурентов.
Исполнители репрессий
Выявлением врагов советского народа занимался наркомат внутренних дел и прокуратура, а осуждением — суды. Но Москва, Политбюро, Сталин могли проконтролировать деятельность только судов, и только при рассмотрении ими наиболее громких дел, а репрессии требовалось провести в отношении нескольких сот тысяч человек, и провести быстро. Как доверить народным судам, состоящим из безответственного судьи и двух зевак с улицы, такие дела? Ведь на приговоры народных судов мог оказать давление любой властный негодяй, и эти негодяи, примазавшиеся к коммунистам, оказывали на суды давление.
