Михаил Ходаренок - Щит и Меч нашей Родины
Однако в действующих методиках и инструкциях содержались необходимые сведения о том, какие виды птиц и в какое время суток могут летать в тумане и облаках, а также при каких обстоятельствах плотная стая может изменить направление полета. Если руководствоваться этими рекомендациями, то самолет Руста никак нельзя было отождествить с птичьей стаей.
В зоне ответственности Московского округа ПВО
К 15.00 Руст приблизился к железнодорожному узлу станции Дно. Погода к этому времени улучшилась. Над точкой пересечения железных дорог он снова изменил курс и дальше держал его до самой Москвы.
В 15.05 аэроплан Руста уже находился в границах ответственности соединения Московского округа ПВО – 2-го корпуса ПВО (город Ржев). Его маршрут проходил через пилотажные зоны авиационного полка ВВС, где шли плановые полеты. В воздухе находилось одновременно до 12 истребителей. В 15.00 в соответствии с графиком изменился код системы государственного опознавания. Поскольку этот процесс (технически всего лишь переключение тумблера) выполняется экипажами в воздухе и расчетами на земле, то процедура занимает какое-то время. Как правило, не более одной-двух минут.
В данном случае (с истребителями иап ВВС) процесс затянулся непозволительно надолго. С вышестоящего командного пункта требовали немедленно разобраться с ситуацией, так как пять из двенадцати истребителей начали сопровождаться системой без сигнала опознавания «Я – свой самолет». Система в этом случае дает рекомендации по смене текущих номеров на «боевые» и готовит данные для целеуказания зенитным ракетным дивизионам и пунктам наведения авиации. Расчет командного пункта соединения ПВО пытался связаться с руководителем полетов иап, чтобы дать команду увлекшимся молодым пилотам на смену кода. Из-за отсутствия прямых каналов связи это удалось сделать только через 16 минут.
В Московском округе ПВО в это время командиры и личный состав находились в ожидании плановой проверки дежурных сил с участием контрольных целей. Суть подобной проверки заключается в следующем. По заранее разработанному и согласованному плану на одном из самолетов, находящихся в воздухе, по команде выключается система государственного опознавания. Руководитель проверки объявляет эту цель контрольной. Ей присваивается «боевой» номер и осуществляются все необходимые действия дежурных сил с анализом и выставлением оценки по материалам объективного контроля.
Для того чтобы не вносить дополнительную сумятицу в воздушную обстановку, оперативный дежурный командного пункта соединения дал команду руководителю расчета системы автоматизации подразделения: «Присвоить всем истребителям признак «Я – свой самолет». На возражения офицера, что подобные указания противоречат инструкции, его отстраняют от несения боевого дежурства. В конечном итоге молодой лейтенант команду выполняет. Самолету Руста тоже присваивается признак «Я – свой самолет». Таким образом, в 15.10 немецкий пилот, сам того не подозревая, временно получил легальную прописку в воздушном пространстве СССР.
К 16.00 в районе города Осташкова самолет Руста вошел в зону обнаружения следующего по маршруту полета подразделения РТВ и лишился временной прописки. Информация по самолету снова выдавалась без признака «Я – свой самолет». Опять долгое выяснение ситуации и снова присвоение необходимого признака и дальнейшая легализация полета.
Матиас в это время находился в 40 километрах западнее города Торжок, где накануне произошла авиакатастрофа. В воздухе столкнулись два самолета – Ту-22 и МиГ-25. На месте падения фрагментов машин работали несколько групп спасателей и специалистов по расследованию происшествия. К месту катастрофы люди и грузы доставлялись вертолетами авиационной части в районе города Торжок. Один из вертолетов находился в воздухе в роли связного ретранслятора. В 16.30 самолет Руста отождествили с винтокрылой машиной. Поэтому никакого беспокойства он на этом участке полета ни у кого не вызвал.
Воздушная обстановка в зоне обнаружения следующего подразделения, куда вошел самолет Матиаса, была тоже напряженной. Здесь боролись с пресловутыми долгоживущими метеорологическими объектами. Они наблюдались на экранах индикаторов РЛС уже в течение 40 минут (причем по нескольку одновременно). Все объекты двигались на юго-восток. Здесь Руст вновь попал «под амнистию» – был снят с сопровождения как метеорологический объект. Это случилось уже на выходе из зоны обнаружения подразделения.
Тем не менее на командном пункте заметили курсовое отличие этой трассы от ранее сбрасываемых с сопровождения воздушных объектов. В 16.48 решением командира 2-го корпуса ПВО были подняты два дежурных истребителя с аэродрома Ржев с задачей – поиск самолетов малой авиации или других летательных аппаратов юго-восточнее города Старица. Полагали, что настороженность в ходе плановой проверки не будет лишней. Поиск результатов не дал.
В 17.40 самолет Матиаса попал в зону действия радаров Московского аэроузла. Это серьезно угрожало безопасности воздушного движения в Московской авиационной зоне. В плане самолет не значился, осуществлял полет с нарушениями правил, связи с экипажем не было. До выяснения ситуации администрация аэропорта «Шереметьево» прекратила прием и отправку пассажирских лайнеров. Этому факту средства массовой информации в то время почему-то приписали какую-то загадочность, вплоть до предварительного сговора «Шереметьева» с Рустом.
При согласовании плана совместных действий с командованием Московского округа ПВО было принято решение о том, что гражданская авиационная администрация сама справится с нарушителем режима полетов. Но когда обнаружили, что нарушитель уже в городской черте Москвы, где полеты вообще запрещены, что-либо говорить или делать было уже поздно.
В 18.30 самолет Руста появился над Ходынским полем и продолжил полет к центру города. Решив, что приземлиться на Ивановской площади Кремля невозможно, Матиас предпринял три безуспешные попытки приземлиться на Красной площади. Размеры последней позволяли это сделать, но на брусчатке находилось много людей. И, как говорил сам Руст на следствии, «хотя я сигналил, включив посадочное освещение и покачивая крыльями, туристы на площади меня не поняли».
После этого он принял рискованное решение – приземлиться на Москворецком мосту. Развернувшись над гостиницей «Россия», начал снижение над улицей Большая Ордынка, включив посадочные огни. Постовой службы ГАИ во избежание аварии на мосту включил красный свет светофора. Посадку на мосту Руст выполнил мастерски, если учесть, что ему пришлось снайперски попасть в область между соседними поперечными растяжками контактной троллейбусной сети. Это произошло в 18.55. Подрулив к Покровскому собору и выключив двигатель, Матиас вышел из самолета в новеньком красном комбинезоне, поставил колодки под шасси и принялся раздавать автографы.
Нельзя не пролить свет еще на два мифа, возникших в то время. Кто-то из исследователей-любителей, приложив линейку к карте, задался вопросом: почему маршрут протяженностью 850 километров при средней скорости самолета 220 километров в час Руст преодолел за 5 часов 50 минут? Следовательно, должен был приземлиться на 1 час 30 минут раньше. Сразу появилась версия о том, что он где-то производил посадку и, может быть, даже не одну. Кто-то вспомнил, что видели его в аэропорту «Хельсинки» перед вылетом в джинсах и зеленой рубахе, а выходил он из своего самолета в Москве в красном комбинезоне. Следовательно, переоделся во время посадки.
На самом деле все гораздо проще и прозаичнее. Расстояние, которое Руст преодолел на своей Сеssna-172R, составило 1220 километров, средняя скорость полета, учитывая переменный высотный профиль, – 210 километров в час. На выходе имеем 5 часов 50 минут. Это находится в строгом соответствии и с материалами объективного контроля. Кстати, после приземления горючего в баках самолета Руста оставалось еще на два часа полета. Так что пилот мог не заботиться об экономии топлива.
С красным комбинезоном еще проще. Подготавливая самолет к вылету в Хельсинки, аккуратный немец боялся испачкать специально приобретенный для этого полета новый комбинезон. Руст надел поверх его джинсы и рубаху, которые перед вылетом снял. Полет он осуществлял в новом красивом комбинезоне. Ведь он (по его мнению) летел в Москву как посланец мира.
В ходе полета Руста происходили разного рода случайные события и их самые причудливые наложения. Любое из них могло привести к прекращению перелета или изменению его целей. Только один пример – опасный грозовой фронт в начале полета Руста мог бы все радикально изменить. Однако этого не произошло – задуманный перелет завершился успешно.
Последствия
