Олег Матвейчев - Уши машут ослом. Сумма политтехнологий
Сегодня предвыборные технологи редко занимаются тем, что запускают слухи о соперниках. Они «клевещут» на своего клиента, чтобы потом представить его «жертвой темных сил», «гонимого радетеля за правду».
Как прикажете бороться с подобными «трюками», господа юристы? Ведь если ты сам организовал клеветническую кампанию против себя, не в твоих интересах привлекать к ответственности ее исполнителей. А если даже и не сам, но знаешь, что она тебе помогает, то тоже не в твоих интересах. А если кампания вовсе не клеветническая, но, чтобы ее сделать похожей на клеветническую, субъект нарочно гипертрофирует данные (одна газета написала, что он украл 100000 долларов, а он тут же заказывает публикацию, где пишется, что он украл 10 миллионов долларов, а потом, в выступлении, «на пальцах» доказывает, что «эти обвинения — абсурд, так как к таким деньгам он даже не имел доступа». Верно, к 10 миллионам — не имел. Но за этим спором забыли о 100000, которые он и правда украл). Во всех этих схемах потенциальные «истцы» являются и заказчиками, а потенциальные «ответчики» — исполнителями.
Как бороться с этим? Запретить схемы, интриги? Запретить людям вообще выдумывать, врать, шутить, наконец? У. Эко в своем выдающемся романе «Имя розы» изобразил предел тоталитарного мышления в лице монаха Хорхе: главное его стремление — запретить «шутки и смех».
Серьезность, взвешенность, разумность, объективность, ответственность… Знаете, где чаще всего встречаются эти слова? В «Майн Кампф» Гитлера. У него целые главы посвящены критике «демократии» как «тотальной безответственности», «круговой поруки», «глухого телефона». А если взять 10—15 страниц из Гитлера и, не афишируя авторства, дать прочесть тем, кто выступает за «права личности» и призывает уголовно наказывать «безответственных консультантов», то со 100-процентной уверенностью могу утверждать, что они с радостью подпишутся под этими страницами, думая, будто автор какой-нибудь известный моралист. Не стоит забывать сказанное бароном Мюнгхаузеном в фильме М. Захарова: «Чаще улыбайтесь, господа, у вас слишком серьезные лица. Все глупости на свете делаются именно с этим выражением лица».
Есть мнение, мол, наши люди и наши консультанты еще не доросли до «цивилизованных методов». Якобы на Западе нет ни клеветы, ни лжи, а если и появляются, общество сразу всех карает. Эти рассуждения — продукт обычного невежества наших псевдолибералов. Еще в 1990-е годы в их среде распространился миф о том, что на Западе существует «300-летний опыт жизни в условиях демократии», а Россия вечно шла в пику Европе по противоестественному тоталитарному пути, на что у нас есть «исторические предпосылки». Что касается предпосылок, то это мифы, идущие от незнания истории. Россия всегда на протяжении всей истории была одной из самых гуманных, довольно зажиточных, культурно-развитых и привлекательных для жизни стран мира.
Теперь посмотрим на Америку — идеал наших либералов. Не в Америке ли еще в XIX веке процветало рабство? Не в Германии ли, в самой культурной стране Европы, возник фашизм и получил невиданное развитие антисемитизм? Не Америка ли, опять-таки, «свободная и гуманная», бомбила женщин и детей в Хиросиме и Нагасаки ? Не там ли в 1950—1960-е годы развернулась «охота на ведьм», аналогичная сталинским «чисткам» (масштабы чуть поменьше, но горе не измеряется количеством). Не в Америке ли таблички «только для белых» исчезли только в середине 70-х годов XX века?
Можно приводить еще много примеров о пресловутых «традициях гуманизма и демократии» на Западе. Суть их в одном. Они призваны иллюстрировать мысль, что «Запад» стал таким, каким мы его знаем, лишь 15—20 лет назад. И Россия «отстала» от него не на 300 лет, и не на 70 лет, а как раз на это время. Не больше.
Но самое большое «разочарование» ждет наших псевдолибералов, если я скажу, что эволюция Запада идет вовсе не по пути «прогресса правды», а, скорее, по пути «прогресса обмана». Успех западной цивилизации обеспечивается тем, что она умеет активизировать «естественные потребности» и создавать новые потребности, как у своих народов, так и у других. Потребности нуждаются в удовлетворении с помощью товаров и услуг. Они, в свою очередь, производятся и обновляются. Экспансия Запада — это экспансия «западного образа жизни», который, в свою очередь, производится Голливудом, литературой, рекламой. По сути Голливуд — это большое рекламное агентство.
Но что такое реклама? Вся она — обман, искусство шоу, представления, видимости, мифа. Под объяснение этого мифа попали не только наши псевдолибералы, но и японцы, китайцы, латиноамериканцы.
Возьмите любой рекламный ролик. Обработайте, не поленитесь, половину яйца «Бленд-а-медом» и опустите в кислый раствор. Посмотрите, что получится. Возьмите мороженое «Винетта» и узнайте, правда ли, что «одного кусочка всегда мало». Есть смельчаки, призывающие за «недобросовестную рекламу» судить. Попробуйте, осудите! Вся реклама недобросовестна. Потому что добросовестность никогда не может состоять в том, что «плохое — прячут, а хорошее — выпячивают», но именно это делает реклама!
Может быть, кто-то из присутствующих здесь правозащитников будет выступать за наказание американцев за их политику в Косово или за бомбежки Белграда? Ведь их пропаганда — это «недобросовестное применение» двойных стандартов. Что позволено албанцам — не позволено сербам. И после этих бомбежек некоторые заявляют, что там у них «цивилизованное общество», у которого нам надо учиться. Можно учиться, но чему? Обману и умению строить отношения со СМИ и с общественностью? Можно возразить: ну вот, вместо того, чтобы учиться чему-нибудь хорошему (гуманизму, этике), нам предлагают брать плохое — пережитки прошлого, варварство и т. д.
На самом деле именно обман и гуманизирует цивилизацию. Этот варвар не обманывает. Один деятель предлагал запретить или взять под контроль Интернет, так как с его помощью теперь легко «грабить банки». А что, до Интернета никто банки не грабил? Грабили и оставляли кучу жертв после злодейста. То, что теперь все обходится бескровно, и есть гуманизирующий фактор. Что же касается самих ограблений, то они будут всегда. Прогресс не в том, что от большего количества ограблений и убийств мы идем к меньшему (это не так, скорее, верна обратная тенденция), а в том, что способы этих ограблений и убийств гуманизированы. От физических грабежей и убийств мы перешли к виртуальным грабежам и убийствам. Человека убивать теперь просто незачем. Что толку в устранении его физического тела? Главное — его символический капитал (по выражению П. Бурдье). Можно убить Ленина, но он будет «живее всех живых». А вот дискредитация коммунизма и сепаратизма, уничтожение имиджа и репутации вождей и показ того, насколько они не соответствуют тому, что призваны воплощать, — куда более эффективно. Это я и называю «виртуальным убийством».
Искусство видимости, шоу настолько вошло в плоть и кровь западного человека, что там и доверяют только тому, что находится на виду, на свету. Я, например, плохо отношусь к некоему человеку. Но при встрече с ним здороваюсь, улыбаюсь, расспрашиваю о делах. Что есть «правда»? Мое «отношение» или мои поступки? Для западного человека реальны поступки. Мои личные эмоции никого не интересуют. Можешь относиться ко мне как угодно, но если не поджигаешь мой дом, не сплетничаешь обо мне на работе и т. д., твое отношение ко мне я буду считать хорошим.
Совсем другое в России. В видимом мире, у нас считается, «правды» нет. Град Китеж утонул и где-то далеко под водой. «Правда» — то, что говорят по «секрету», то, что неофициально. На этом полном недоверии всему консультанты и политики постоянно спекулируют. Все, что пишут в официальных газетах — якобы ложь, а вот «подметная» листовочка — это «правда». На Западе человек привык доверять прессе, государству, общественным институтам и не доверять всему темному, подковерному, таинственному. У нас наоборот: государство — враг номер один.
В этом перевернутом мире — полный простор для подметных писем, клеветы и прочего. Но это все действует и будет действовать до тех пор, пока сознание не перевернется, пока люди не начнут доверять тому, что на «свету». Как этого добиться? Да уж, конечно, не запретами. Чем больше будете запрещать, тем сильнее будет желание вкусить «запретный плод», тем меньше доверия к репрессивным механизмам. Не надо попадать в зависимость к тому, против чего ты работаешь. Бог не борется с дьяволом. Дьявол борется сам с собой. Имя ему легион. Так называемые «черные технологии» исчезнут сами, как только их применение превысит критическую массу. Закон рынка: большое предложение обесценивает товар. Когда-то большой ценностью были гороскопы. Некоторые домохозяйки выписывали газету, только если в ней был гороскоп. Сейчас, когда он есть в каждой газете, его ценность сошла на нет. Большое количество подметных писем с «правдой о таком-то» обесценит эти подметные письма. Чтобы уничтожить какую-то вещь, ее надо удвоить, утроить, удесятерить.
