Юрий Мухин - Власть над властью
...Надо сказать, что Горбачев и Ельцин были далеко не первыми руководителями, не понимающими того, что они творят. В самом начале XVIII века, то есть почти 300 лет назад, во Франции разразился, как сейчас говорят, финансовый кризис, но тогда он был естественным, связанным с ростом населения Франции: появлялись новые рабочие руки, которые могли сеять хлеб и плавить сталь, строить дома и ткать сукно, но количество золота и серебра, которые в виде монет обеспечивали товарообмен, не росло пропорционально возможностям экономики. Более того, движение монет было медленным, большое количество денег отвлекалось на внешнюю торговлю и уходило за границу. Массы голодных людей бунтовали, а правительство Франции не представляло, как выйти из этого положения. От кровавого бунта Францию спасло, возможно, то, что в это время в Англии один староватый джентльмен был не способен удовлетворить свою содержанку. Но в этом он стал обвинять не себя, а молодого любовника содержанки и вызвал его на дуэль. На дуэли джентльмен был убит ударом шпаги, а счастливого соперника приговорили к повешению, но ему удалось сбежать во Францию. Так Франция приобрела своего финансового гения — Джона Ло. Он стал убеждать правительство Франции напечатать и пустить в обращение бумажные деньги. Но ведь сами по себе эти деньги ничего не стоят, а золота, чтобы их обеспечить, то есть обменять по первому требованию, не было. Правительство Франции колебалось. Я думаю, что Джон Ло убеждал их так: «Пусть ассигнации нечем обеспечить! Если не увлекаться их печатанием, то никто не принесет ассигнации, чтобы поменять их на золото, так как они каждому будут нужны для товарообмена. Экономика Франции не выпустит эти деньги из обращения». Он оказался прав. Франция испытала невиданный экономический расцвет: лихорадочно строились заводы и фабрики, оживилась торговля, только в Париже за один год потребовалось столько рабочих рук, что его население увеличилось на 300 тысяч человек (в начале XVIII века!) и по его улицам, забитым повозками и каретами, стало невозможно проехать. Имя Джона Ло вошло во все энциклопедии, а то, что он сделал, получило имя «система Ло».
А вот как с помощью денег развил экономику своей страны выдающийся государственный деятель — Сталин. Перед ним стояла огромная проблема — развить промышленность в стране, где 85% населения занималось сельским хозяйством. И эту проблему надо было решить в условиях враждебного отношения остального мира, которое фактически не оставляло надежды на то, что можно опереться на промышленные товары других стран, а географические особенности страны перечеркивали саму мысль о том, что сельское хозяйство Советского Союза когда-либо сможет конкурировать с сельским хозяйством остальных стран. Сталин был коммунистом. Настоящим коммунистом, а не карьеристом, как Горбачев, заучивший по случаю кое-какие основы коммунистического учения и превративший их в догмы, непонятные даже самому себе. Поэтому Сталин не сомневался в том, что экономические законы едины и в капиталистическом, и в социалистическом обществе. Он рассуждал примерно так. Промышленность — это, попросту говоря, стан-ки, на которых работают люди и которые производят какой-то товар или услугу. Развивать промышленность — значит, иметь очень много таких станков и людей. Для этого нужны станки, которые для начала можно купить за границей, а потом изготавливать самим, и люди, которых даст коллективизация сельского хозяйства. Но для того, чтобы станки и люди работали, необходимы покупатели производимого ими товара. В противном случае его незачем производить. Покупатели — это люди или организации, имеющие желание купить и обязательно деньги. Желание, как правило, есть, поэтому главным фактором становятся деньги, которые в большем или меньшем количестве имеются у каждого. Люди с деньгами — это рынок сбыта, с большими деньгами — хороший рынок, с маленькими — неважный, но очень много людей — тоже хорошо.
Рынок сбыта — важнейшее условие развития экономики. Следовательно, до начала конкретных действий по развитию экономики Сталин был обязан ответить на вопрос: где находится рынок сбыта будущей экономики СССР. Этот вопрос не праздный. Скажем, подавляющее число рынков сбыта Японии находится за границей. Если запретить вывоз товаров из Японии, промышленность страны остановится. Поэтому Сталин рассматривал несколько путей поиска рынка сбыта для экономики СССР. Он говорил, что в принципе можно пойти по прусскому пути развития экономики — пути аннексии: аннексировать (захватить) какую-либо страну, затормозить развитие ее промышленности, добавить к ее покупателям своих, что создаст большой рынок сбыта для своей промышленности. Но для СССР этот путь был неприемлем, так как не отвечал принципам коммунистической, интернациональной идеологии. Существовал похожий английский путь — путь колонизации: когда в колониях тормозится развитие промышленности и за счет рынка колоний развивается экономика метрополии. И этот путь не подходил для СССР.
Сталин избрал американский путь — путь создания рынка в собственной стране, то есть путь обеспечения граждан достаточным количеством денег. Сложно сказать, почему этот естественный путь Сталин назвал американским. Возможно, поводом послужил такой случай. Выдающийся изобретатель и организатор производства Генри Форд I создал автомобиль, который действительно мог удовлетворить всех, не только экстравагантного миллионера. Он разработал технологию производства огромного количества таких автомобилей. Но автомобиль — все-таки довольно дорогое сооружение. Чтобы их много производить, надо, чтобы в стране было очень много людей с достаточным количеством денег. Здесь Форд столкнулся с экономической проблемой и решил ее с гениальной простотой. В те годы (1914) хороший рабочий получал в день 2—2,5 доллара. Форд стал платить своим рабочим 5 долларов! Формально он объяснил этот шаг тем, что хочет, чтобы рабочие могли купить его автомобили. Но Америка уже тогда была сплочена профсоюзами, и дневная ставка в 5 долларов превратилась в тот рубеж, за который стал бороться весь рабочий класс. Форд создал в США «средний класс», «класс высокооплачиваемых рабочих» — рынок для своих автомобилей.
Назвав путь американским, Сталин по истинно американскому пути не пошел: он достаточно хорошо знал экономику как науку. Этот путь требовал свободных цен и зарплаты. То есть можно было обеспечить всех производителей деньгами под закупку необходимого для производства товаров, например, дешевыми кредитами. Производители назначили бы высокие цены, позволяющие платить большие зарплаты, а на эти зарплаты покупались бы конечные товары. Росли бы цены, росли бы и зарплаты. Но Сталин увидел свойственные этому пути развития дефекты, которые применительно к плановой экономике становились нетерпимыми. Во-первых, в плановой, наиболее рационально организованной экономике многие предприятия являются монополистами. Они могут поднимать цены, а не работать над вопросами снижения себестоимости продукции. Сталин не собирался давать инженерам жить спокойно.
Но главный дефект, общий для любой экономики, заключается в том, что свободные цены обесценивают деньги и количество денег в системе товар—деньги—товар постоянно уменьшается. А это означает, что и при пополнении этой системы деньгами производство товаров будет все время тормозиться, по крайней мере, не стимулироваться автоматически. Поясним это положение. Первого числа рабочий получает зарплату 1000 долларов, а хлеб в этот день стоит 1 доллар, то есть на полученные деньги можно купить 1000 килограммов хлеба — 1000 долларов стимулируют производство 1000 килограммов хлеба. Но 2-го числа булка хлеба стала стоить 2 доллара, и полученные 1000 долларов стимулируют производство только 500 килограммов хлеба. И если даже объявят, что в этом месяце в связи с повышением цены на хлеб назначена зарплата 2000 долларов, то ее еще надо заработать, ведь ее выплатят только в следующем месяце, а высокая цена уже действует. Мало того, обесцениваются и все сбережения, предназначенные для покупки дорогих вещей.
Сталина в первую очередь волновали не конкретные денежные проблемы людей, его волновало то, что в схеме то-вар—деньги—товар центральная часть «деньги» была величиной падающей, тормозящей производство. Поэтому он построил дело по-другому: все цены были зафиксированы, а для контроля количества денег в системе была зафиксирована и зарплата. Читатели согласятся, что это не лучший путь, но надо отдать Сталину должное: он ведь совершенствовал только экономическую сторону Дела и не подозревал, что есть еще и бюрократические подводные камни. Однако Сталин добился следующего. Инженерам не осталось другого способа для получения прибыли, кроме поиска путей снижения затрат на производство. Но этого мало. По мере уменьшения затрат государство снижало и цены. Количество денег в системе товар—деньги—товар непрерывно и автоматически росло. На свою зарплату в конце месяца работник мог купить больше, чем в начале, а на свои сбережения он имел возможность купить более дорогую вещь, чем раньше рассчитывал. А, следовательно, промышленность имела возможность производить все больше и больше товаров. Ее рынок сбыта становился все более мощным.
