Михаил Антонов - Капитализму в России не бывать!
О некомпетентности Булганина рассказывали анекдоты, вспоминали, что его карьера в Моссовете началась с должности ответственного за работу канализации. Сталин назначил было его ответственным за создание ракет, но он это дело провалил. Когда он позднее был назначен министром обороны, то не мог даже разбираться в оперативной обстановке, представленной на картах. И хотя говорят, что был он большой интриган, его амбиции всё же не были слишком велики, и Сталин, выезжая после войны на отдых, именно Булганина оставлял вместо себя.
Примерно так же мало соответствовали задачам развития страны и другие назначенцы. Сталин, конечно, был двумя головами выше любого деятеля из его ближайшего окружения. Говорят, он часто ругал своих соратников, порой даже переходя на оскорбления. Микояна он бранил за глупые мысли, Ворошилова называл болваном… Его раздражал даже внешний вид соратников — чрезмерная полнота и «бабий вид» Маленкова (которого коллеги называли в разговорах между собой Маланьей) или «квадратная» физиономия Хрущёва. Сталин хотел видеть в старых членах Политбюро идеальных исполнителей его указаний, но они и с этой задачей справлялись плохо, потому что не учились, за что он их распекал. Придирался Сталин и к Берия, носившего «меньшевистское» пенсне.
Сказанное, конечно, не означает, что наши руководители были каким-то исключением на мировом благополучном фоне. XX век вообще был крайне скуп на выдающихся личностей в правящих элитах. И Черчилль, например, лично познакомившись с Молотовым, очень высоко оценил его деловые и человеческие качества. Но соратники Сталина имели дело со Сталиным, а не с Черчиллем.
Вообще-то и неправомерно предъявлять к руководящей элите требование, чтобы она состояла из самых умных, верных, благородных деятелей, как об этом испокон веков мечтали лучшие представители человечества. В действительности, как правило, правящая элита состоит из таких же средних людей, как и мы с вами, читатель. Только они предстают перед нами в блеске шитых золотом мундиров золотых погон с большими звёздами, увешанные аксельбантами и орденами, и потому воспринимаются в «низах» как некие небожители. Даже человек, действительно одарённый в какой-то области деятельности, во всём остальном может быть (и чаще всего бывает) обыкновенным обывателем.
Когда я думаю об этом, мне вспоминается рассказ Чехова «Мужики». Антон Павлович, описав почти звериный быт крестьян в деревне, в которой происходит действие рассказа, замечает, что всё же это люди, но они брошены «верхами» на произвол судьбы, и добавляет:
«Те, которые богаче и сильнее их, помочь не могут, так как сами грубы, не честны, не трезвы и сами бранятся так же отвратительно… Да и может ли быть какая-нибудь помощь или добрый пример от людей корыстолюбивых, жадных, развратных, ленивых, которые наезжают в деревню только затем, чтобы оскорбить, обобрать, напугать?»
Распространите это суждение на уровень повыше деревни, и вы почувствуете, насколько тщетны надежды «низов» на ум и благородство «верхов». Члены Политбюро, конечно, ощущали, что в стране происходит что-то не то, реальная жизнь не соответствует рисуемой в отчётах картине, но что надо сделать для улучшения реальной жизни, не знали.
Не удивительно, что «наследники», оставшись без «отца родного», довольно долго пребывали в состоянии некоего замешательства, чувствуя необходимость каких-то радикальных сдвигов, но не зная, в чём они должны заключаться. Единственным, кто не поддавался этому настроению, а, напротив, прямо-таки фонтанировал инициативами, забрасывая Президиум ЦК своими записками, был первый заместитель председателя Совета министров СССР и руководитель органов внутренних дел и государственной безопасности Лаврентий Павлович Берия, по совместительству курировавший также военно-промышленный комплекс страны.
После первого распределения портфелей ни один из руководящих деятелей СССР не обладал всей полнотой власти, что было для нашей страны делом непривычным. Сами руководящие деятели это чувствовали, и наиболее энергичные из них сразу же стали принимать меры по усилению своих позиций во власти.
Два взгляда на Лаврентия Берия
Первым атаку на наследие Сталина предпринял Берия, уже примерявший мысленно шапку Мономаха на свою голову.
Сейчас есть две крайних точки зрения на смысл этих инициатив Берия.
Одни, например, Ю.И.Мухин, считают, что Берия был преданным коммунистом, верным соратником и продолжателем дела Сталина, которое покойный вождь только начал, но не успел завершить. Дело это заключалось в свёртывании роли партии, за которой должны остаться только идеологические и воспитательные функции, и в повышении ответственности правительства за развитие экономики. При этом рисуется образ Берия как благородного рыцаря революции, преданного борца за коммунистические идеалы, созидателя по натуре, умного, дальновидного политика, простого и доступного в обращении человека, а главное — выдающегося организатора, с именем которого неразрывно связаны все крупнейшие достижения СССР с конца 30-х годов вплоть до его безвременной гибели.
Другие (и таких большинство) считают Берия самым ярым противником Сталина и врагом советского строя, коварным интриганом, садистом, палачом и вообще мерзавцем. Кое-кто из них даже не исключают, что Берия ускорил смерть Сталина. Так, уже упоминавшийся С.Семанов в своей книге о Сталине пишет:
«В Сталине наметился (имеются в виду последние годы его жизни. — М.А.) явный отрыв от знания и понимания народной жизни, чем он всегда отличался, в особенности от своих соперников, сплошь фанатиков разного рода умозрительных и утопических идей. Подводило и здоровье. Притупился всегда острый ум. Усилилась подозрительность, превратившись в мнительность.
Сложившейся обстановкой умело пользовался коварный Берия. Ненавидя всё русское, он подсунул Сталину липовые «материалы» о Жданове и его сторонниках (что в конце концов и привело к возникновению кровавого «ленинградского дела». — М.А.). Именно Берия почувствовал некую ревность Сталина к прославленным маршалам Жукову и Рокоссовскому, вскоре после Победы подкинул против них нечистый «компромат». (Интересно, считать ли компроматом обширный список дорогих часов, отрезов тканей и других «трофеев», вывезенных Жуковым из Германии и обнаруженных чекистами у него дома во время негласного обыска? — М.А.)…
Несомненно, что Сталин готовил замену прежнему партийно-государственному руководству, хотя осталось неизвестным, как он собирался это сделать и какие лица имелись в виду при тех перестановках…
13 января в «Правде» появилось сообщение, в котором МГБ объявляло, что им раскрыт заговор врачей, и приводились фамилии врачей, замешанных в заговоре. Большинство этих фамилий еврейские, да иначе и быть не могло, так как в «кремлёвке» представители этой этнической группы составляли подавляющее большинство, занимали самые высокие посты. Теперь у Сталина имелись основания (справедливые или нет — это для данного сюжета всё равно) быть недовольным работой МГБ, ибо оно просмотрело заговор. А кто главный специалист в СССР по делам госбезопасности? Берия. И Сталин тал подозревать Берию!
Есть сведения, что Сталин запросил материалы о Берии, его личное дело: а в этом деле (это ныне уже документально доказано) есть очень сомнительные места, да к тому же Берия еврей…
Берия был в курсе опасных для него настроений Сталина. Но не в правилах Берии знать и медлить. Он начинает действовать.
Власик (начальник охраны Сталина. — М.А.), на которого Сталин мог положиться всецело, вдруг попадает под арест, всё к тому же Берия. Затем следует арест А.Н.Поскрёбышева, секретаря Сталина, которому Сталин тоже полностью доверял. Теперь, когда наиболее близкме и верные Сталину люди удалены от него, Берия может нанести упреждающий удар. И в ночь на 2 марта 1953 года у Иосифа Виссарионовича Сталина случается инсульт. Поражение правой стороны мозга, речи нет…
Что в точности произошло, мы, очевидно, никогда не узнаем. Версий высказывается очень много. Но то, что опытная рука Берии была здесь замешана, — весьма вероятно. Берия вновь становится во главе МГБ». (Семанов С.Н. Сталин: уроки жизни и деятельности. М. 2002. С. 515, 539–540).
Сын Лаврентия Берия Серго Берия написал книгу о своём отце, которого он очень любил и, естественно, не мог возводить на него напраслину. Он утверждает, что в последние годы жизни Сталина у отца были очень плохие отношения с вождём. Берия считал и внешнюю, и внутреннюю политику Сталина глубоко ошибочной и предсказывал что Сталин приведёт страну к катастрофе или втянет её в опустошительную и проигрышную войну. Он дома ругал Сталина, зная, что все разговоры там прослушиваются и записываются и что его слова тут же будут доложены Сталину.
