Анатолий Уткин - Месть за победу — новая война
Восстание в Грузии весной 2003 г. было во многом оплачено Джорджем Соросом. При этом стажеры из Тбилиси весьма долго учились в Белграде, осваивая опыт «сербского октября». В то же время активисты «Отпора» многократно ездили в Грузию, проводя летние семинары и обучая сотни грузинских студентов сочинению лозунгов, изготовлению видеозаписей, технике длительных выступлений протеста. Особой популярностью пользовался семинар, инспирированный идеями американского теоретика Юджина Шарпа «Как свергнуть диктатора». В ноябре 2003 г. пришла пора практических занятий, и к власти пришел Михаил Саакашвили.
Чуть более года понадобилось для подготовки свержения режима на Украине. В ходе подготовки президент Национального демократического института Мэдлин Олбрайт выступила перед 280 негосударственными политическими организациями. Американское правительство выделило 65 млн долл. для подготовки протестных сил. Снова сыграли свою роль сербские студенты из «Отпора», консультировавшие украинскую молодежь. С их помощью была создана аналогичная украинская организация «Пора», сумевшая к декабрю 2004 г. парализовать Киев. На «майдане Незалежности» были поставлены тысячи палаток. Во время посещения Братиславы в феврале 2005 г. президент Буш–младший приветствовал несколько десятков студентов, активно участвовавших в тбилисской и киевской революциях; он назвал студентов «чемпионами свободы».
Через три месяца в Киргизии американский посол Стивен Юнг заявил: «Мы гордимся тем, что поддерживаем революцию». Эта поддержка здесь длилась более пяти лет. Соединенные Штаты не жалели средств ради увеличения влияния в стране, занимающей столь выгодное стратегическое положение — рядом с Китаем, в 200 км от Афганистана, вблизи от богатого нефтью Казахстана. Как пишет бывший французский атташе в этом регионе Рене Канья, «предлагая учебные стажировки для киргизских военных в США, американцы разложили киргизскую армию изнутри и помешали военным остановить революцию». Американцы прежде всего полагались на сеть неправительственных организаций, численность которых превысила 7000, — они покрыли всю территорию Киргизии. Эти организации обосновались даже в малых деревнях, финансируемые американскими фондами. В Киргизии обосновались представители Национального демократического института, возглавляемого бывшим госсекретарем Мэдлин Олбрайт, организации «Фридом хауз», руководимой бывшим главой ЦРУ Джеймсом Вулси, институтом «Открытое общество» Джорджа Сороса. Именно эти организации прежде всего создали активистов прозападного демократического движения.
В сообщении, посланном в Вашингтон, посол Юнг с гордостью признал, что на протяжении 2004 г. оказал оппозиции финансовую помощь в размере 30 млн долл. Помощь была существенно увеличена в соответствии с инструкциями государственного департамента США. Такие деятели киргизской революции, как Роза Отумбаева, провели близ Саакашвили более двух лет. Американское правительство финансировало через «Фридом хауз» типографию, где печатались 50 оппозиционных журналов. Этой типографией руководил бывший журналист из Иллинойса Майк Стоун. Когда киргизское правительство за пять дней до выборов отключило типографию от электричества, американское посольство сразу же предоставило свои генераторы. Национальный демократический институт финансировал работу 170 киргизских неправительственных организаций, выделив для этих целей 83 тысячи евро в год.
Но на этот раз не все получилось так, как того хотели американские стратеги и «продавцы демократии». Новый режим не проявил ожидаемой лояльности в отношении Соединенных Штатов. Новое правительство не пожелало выступить с декларациями о «выходе из зоны влияния Москвы». И американцы продолжают следить за страной, чья граница с Китаем проходит всего в 150 км от крупного китайского города Кашгар, центра уйгурских сепаратистских движений. В Киргизии проживает 10 тысяч китайцев.
Следующей целью обозначена Белоруссия. Американцы не очень хотят трогать режимы, подобные узбекскому, где у них уже есть две военные базы, а также Азербайджан и Казахстан, столь богатые нефтью.
ЧАСТЬ II
НАРУШИТЕЛЬ МИРОВОГО БАЛАНСА
Глава 7
ИМПЕРИЯ ПОБЕДИЛА РЕСПУБЛИКУ
МИР УТРАТИЛ БАЛАНС
В сложившихся условиях Вашингтон после 1989 г. уже не мог кивать на «противника у ворот»; Советский Союз самоустранился. Критически важным стало поведение главного пользователя мировых богатств — Соединенных Штатов. Именно в эти годы единственная сверхдержава могла создать систему, близкую к подлинно законопослушной, на основе массовой помощи бедному Югу, разумному природопользованию со стороны страны, на которую приходится потребление 40 % земных ресурсов. При этом страна не породила новых Вудро Вильсонов и Франклинов Рузвельтов — никаких глобальных схем спасения — возобладал заземленный священный эгоизм.
Вслед за окончанием «холодной войны» Соединенные Штаты постарались, во–первых, взять на себя мировые полицейские функции и, во–вторых, посредством глобализации закрепить свое мировое главенство, максимально удовлетворяя свои интересы, отчетливо определяя свои цели, создавая условия для безболезненного отхода после их достижения, решая силовые задачи ограниченным контингентом американских войск. И при этом стараясь минимизировать свои жертвы, максимально благоприятно освещая происходящее на телевизионных экранах. Классическим примером может служить вторжение в Панаму в 1989 г., когда американское правительство жестко обозначило угрозу своим национальным интересам (наркотики губят американскую молодежь) и свергло правящего Панамой генерала Мануэля Норьегу. Примененные силы были ограниченными: несколько убитых и хорошая картинка на американском телевидении.
Более масштабная будущая картина мира была показана в ходе «войны в Заливе» 1991 г. При осуществлении национальной цели — обеспечении постоянного потока нефти из Персидского залива уровень американских потерь оказался необычайно низким, а вид на американских телеканалах был фантастическим. Победа почти без потерь на одной стороне и большие потери на противоположной стороне. Экспедиция 1992 г. в Сомали была предпринята по гуманитарным соображениям. Но уже в Сомали, Руанде и на Балканах стало совершенно отчетливо ясно, что таит в себе система гегемонии: исчезновение балансирующей сверхдержавы развязало силы огромной разрушительной мощности. Как с горечью резюмирует английский исследователь Харви, «в последнем десятилетии XX века не хватало воли остановить традиционные проявления человеческой дикости»[171]. Америка была занята своими интересами, и резня типа руандийской в 1994–1995 гг. прошла мимо американцев.
Начало третьего тысячелетия явилось временем господства в самой могущественной стране мира группы неоконсерваторов, посчитавших, что история не простит им, если они «упустят» очевидный для них шанс возглавить мир и дать верное направление его развитию. Соединенные Штаты словно решили показать всем, что «никакая политика не является для них табу»[172].
История, география и экономика дали Вашингтону шанс, который прежде имели лишь Рим и Лондон. Впрочем, Паке Британника жил экономно. Британская армия была меньше европейских, и даже королевский военно–морской флот равнялся всего лишь двум следующим за ним флотам — ныне все, взятые вместе, военно–морские флоты не сравняются с американским. Наполеоновская Франция и Испания Филиппа Второго имели могущественных врагов и являлись частью многополярной системы. Римская империя распространила свои владения дальше, но параллельно с ней существовала еще одна великая империя — Парфянская и огромный Китай. Короче говоря, современную американскую империю не с чем сравнивать.
Как формулирует английский политолог А. Ливен, «комбинация экспансии американского геополитического влияния, поддержка военных интервенций и в высшей степени селективное продвижение демократических ценностей сделали Соединенные Штаты исключительно грозным противником любого государства, в котором они готовы увидеть противника».
При этом трехнедельный блицкриг весной 2003 г. в Ираке вызвал у мирового лидера подлинную эйфорию; скорость и эффективность силового воздействия породили еще «менее скованное» отношение к применению фантастической военной мощи Америки. Разве военные расходы, составляющие всего 3,5 % валового национального продукта США, не стоят феноменального имперского влияния?
В 2003 году мир утратил баланс, в чем вторжение американо–британских войск в Ирак — вопреки процедурам ООН и в отсутствие фактического наличия у Хусейна ОМП — убедило даже явных скептиков. Есть все основания утверждать, что мир в Афганистане и Ираке вступил в схватку, конца которой не видно. Могущественное меньшинство уже не спрашивает санкции мирового сообщества для военных экспедиций. И по понятным причинам. Нет и не может быть собрана в обозримое время никакая коалиция, уравновешивающая колоссальную мощь Соединенных Штатов. Отныне и на десятилетия анализ понятия «Американская империя» будет главным занятием политологов. Самым главным документом начала третьего тысячелетия явилась «доктрина Буша». В ней президент Дж. Буш–младший указал, что «Соединенные Штаты обрели чрезвычайно благоприятное положение страны несравненной военной мощи, которая создает момент возможности распространения благ свободы по всему миру». Главный тезис доктрины покоится на том основании, что «нам угрожают не флоты и армии, а генерирующие катастрофы технологии, попадающие в руки озлобленного меньшинства. Стратегическое соперничество ушло в прошлое. Сегодня величайшие державы мира находятся по одну сторону противостояния — объединенные общими угрозами со стороны порождаемого террористами насилия и хаоса. Даже такие слабые государства, как Афганистан, могут представлять собой большую опасность нашей безопасности точно так же, как и мощные державы». Разъясняющая «Стратегия национальной безопасности» ставит все точки над «i»: «Учитывая цели государств–изгоев и невозможность сдерживать традиционными методами потенциального агрессора, мы не можем позволить нашим противникам нанести удар первыми».
