Иван Стародубцев - Россия – Турция: 500 лет беспокойного соседства
Буквально накануне того выступления, при поддержке широкого фронта зарубежных стран, включая аравийские монархии – Саудовскую Аравию и Катар, а также Турцию, из десятка разрозненных группировок была на грубую нитку скроена так называемая «Свободная сирийская армия» (ССА), которая обозначила себя в качестве военного крыла «умеренной оппозиции».
Что уж подразумевается в данном выражении под «умеренностью», так сразу и не поймешь, поскольку свержение режима Асада, с арестом или же физическим уничтожением законно избранного сирийского президента, без предварительных условий и переговоров, было заявлено ССА в качестве главной цели своей вооруженной борьбы.
Может быть, «умеренность» заключается в том, что они пока еще людям головы на камеру в специально срежиссированных, постановочных роликах не режут? Как это стала практиковать запрещенная в России и в ряде других нормальных стран террористическая организация «Исламское государство» (ИГ), возникшая де-факто в середине 2000-х годов в Ираке в качестве ответвления «Аль-Каиды», но получившая всемирную известность лишь после провозглашения своей «государственности» и «независимости» в 2014 году. В том году «Исламским государством», воспользовавшимся возникшим вакуумом силы, был стремительно установлен контроль над значительными территориями, в том числе в Ираке и в Сирии, а штаб-квартирой стал сирийский город на севере страны – Эр-Ракка.
«Исламское государство», или, как его еще пытаются называть в последнее время, «ДАИШ», – это уродливое порождение разрушенного баланса в многоконфессиональном и построенном по кланово-племенному признаку Ближнем Востоке, не только одномоментно получило доступ к огромным ресурсам, обеспечивающим ему бесперебойное финансирование, но и заручилось серьезной скрытой поддержкой из-за рубежа. Это то, о чем, собственно, на саммите «Большой двадцатки» в ноябре 2015 года в турецкой Анталье заявил президент РФ Путин, пусть прямо и не обвинивший ни одну страну, но зато в качестве наглядного свидетельства подкрепивший свой тезис спутниковыми фотографиями автомобилей с цистернами, которые растянулись гигантскими змеями вдоль турецко-сирийской границы и напоминали скорее мобильные трубопроводные системы, нежели обычные автоколонны.
На рис. 9 показано, как, согласно турецким обозревателям, на пятом году войны, за два месяца до начала операции российскими ВКС, выглядело территориальное деление Сирии, зыбко оформившееся в этой странной войне всех против всех, которая лишь только номинально может называться гражданской.
Рис. 9. Карта контроля территорий Сирийской Арабской Республики различными силами – участницами конфликта по состоянию на конец июля 2015 года.
Понятна предельная условность этой карты, на которую чисто физически невозможно нанести все воюющие в Сирии стороны конфликта, включая многочисленные террористические организации и контролируемые ими населенные пункты и провинции. Оперативная ситуация меняется ежедневно и ежечасно. Если ты не офицер генштаба и не следишь за ней в режиме «7/24», то невозможно разобраться в десятках и сотнях различных группировок разной степени «радикальности» или «умеренности», среди которых у российской публики на слуху чаще всего оказываются лишь только «Исламское государство» и другое Аль-Каидовское ответвление – «Джебхат ан-Нусра». Однако, глядя на эти события со стороны, одно можно сказать со всей уверенностью: в Ирак и Сирию слетелся весь «цвет» террористического интернационала. У которого, надо сказать, и у себя дома «дела» остались. После того как сирийская «командировка» подойдет к концу…
А отсюда, собственно, и вытекает заявленная российским руководством официальная («официальная», безусловно, не означает «единственная») цель «химиотерапевтической» операции в Сирийской Арабской Республике, проводимой по приглашению сирийского правительства, – обеспечить целостность Сирии и выписать террористам «билет в один конец», не допустив их последующего расползания по миру. В первую очередь, конечно, – возвращения в нашу страну воюющих на стороне «ИГ» боевиков – обладателей российских паспортов. Согласно заявлениям российских официальных лиц, их численность оценивается в несколько тысяч. Тем, кто видел Дубровку и Буденновск, думается, не надо объяснять, что может сделать в мирном городе или поселке десяток вооруженных, обученных и обстрелянных боевиков, не говоря уже о рассматриваемом случае, где счет им идет на сотни и тысячи. Официальный счет, заметим…
Вот там бы весь этот копошащийся «гадюшник» и накрыть ковровым бомбометанием в едином порыве сплотившегося прогрессивного человечества, замечтаемся мы на секунду и тут же сами себя одернем: исходя из того, сколько зарубежных стран оказалось вовлечено в сирийский конфликт прямо и косвенно со своими узконациональными интересами, этот конфликт ряд обозревателей даже поспешил отнести к категории мировой войны.
Не стоит, конечно, сгущать краски, но линии фронта в сирийском конфликте, зачастую невидимые для простого глаза, простираются далеко за пределы географических границ самой Сирийской Арабской Республики, региона и евразийского континента. Понятно, что при отсутствии внешних спонсоров у сирийской «оппозиции» и у разномастных террористических организаций официальный Дамаск рано или поздно контроль над ситуацией в стране восстановил бы. Верно и обратное: при наличии у них по факту таких спонсоров, но без внешней поддержки самого Асада, – официальный Дамаск пал бы, каковая перспектива перед ним предстала воочию летом 2015 года.
Рассуждая на тему современных конфликтов, в последнее время все чаще говорят о войнах нового типа, используя какой-нибудь замысловатый термин типа «гибридная». Как Первая мировая война отличалась от наполеоновских войн, как Вторая мировая война отличалась от Первой, так и ведущаяся в настоящее время сирийская война отличается от всех предыдущих. Ведь человечество эволюционирует непрерывно вместе с развивающимся опережающими темпами искусством массового уничтожения себе подобных. И в этом смысле все конфликты, неизменно ведущиеся на переднем крае достижений науки и техники, разумеется, отличаются друг от друга по своей сомнительной «продвинутости». Особенностью сирийского конфликта на фоне формальной вовлеченности в него большого числа стран (свыше семидесяти) является минимальное участие многих из них при невиданной доселе роли освещения событий в СМИ – реальных, вымышленных и находящихся на стыке правды и лжи.
В качестве одной из первопричин ряд обозревателей указывает на столкновение суннитского и шиитского течений в исламе, где с одной стороны линии фронта – суннитская коалиция, ведомая монархиями Аравийского полуострова и включающая Турцию, а с другой – шиитский «пояс», – выходящий из-под режима международных санкций и постепенно набирающий мощь Иран и его союзники – Ирак, Ливан и официальный Дамаск. Если смотреть на ситуацию до предела упрощенно, то западные страны в общем и целом оказываются на стороне первых. Ну а в свою очередь, Российская Федерация и Китайская Народная Республика – на стороне вторых. Региональная сверхдержава Израиль в этой системе уравнений оказывается где-то посредине, как и положено умудренному древнему народу, маневрируя и ведя диалог с обеими сторонами.
При этом мысль о суннитско-шиитском противостоянии иногда объясняют «молодостью и пассионарностью» ислама как мировой религии, проводя при этом параллели с религиозными войнами в Европе пятисотлетней давности – мол, лет через сто или двести регион перемелется, успокоится, и снова зазвучит ночью в узких ближневосточных переулках протяжно-заунывное «в Багдаде все спокойно».
Что-то, конечно, в этом есть, но здесь все же налицо путаница с понятиями: расхождения в религии нередко становятся спусковым крючком крупных конфликтов, но никак не могут претендовать на роль первопричины, которая всегда комплексна и в общем виде может быть разложена на последовательность слагаемых – факторов политического, экономического, социально-демографического и прочих свойств. Когда все факторы сходятся в нужную комбинацию, вопросом становится лишь то, какой «триггер» сработает и когда.
Так, собственно, получилось и в имеющей важное транзитное значение Сирии, которая для этой ситуации не только созрела или, лучше сказать, в достаточной степени расшаталась, но и весьма некстати для себя попала в фокус интересов внешних игроков, включая своих непосредственных соседей.
И здесь важнейшую роль сыграла новая внешняя политика «миротворца» Обамы, объявившего об «уходе США» из региона и ставшего для местных игроков предвестником скорого образования вакуума силы на Ближнем Востоке. Конечно, легче сказать, чем сделать на практике: уж слишком США завязли в тех же Ираке и Афганистане. Однако факт остается фактом: развитие технологий коммерческой добычи сланцевых нефти и газа снижает значимость для американцев ближневосточных энергоносителей и делает неминуемым дистанцирование США от этого еще недавно стратегического региона с его государственными границами, весьма условно «по линейке» прочерченными столетие назад великими державами, а посему очень и очень зыбкими. Серьезным сигналом арабскому миру о том, сколько ломаных центов на деле стоит их дружба с США, стало то, как быстро и без тени сомнения в ходе «арабской весны» американцы сдали «умеренным исламистам» своего многолетнего союзника – президента светского Египта Хосни Мубарака.
