Е. Салыгин - Теократическое государство
Наиболее отчетливо избирательность государства по отношению к конфессиям выразилась в разделении их на религиозные организации и религиозные группы. По сравнению с религиозными группами религиозные организации наделены значительными преимуществами. В числе последних — право на создание образовательных учреждений и возможность обучать детей религии в государственных и муниципальных учреждениях (п.4 ст.5); возможность получения налоговых и иных льгот, государственная поддержка в преподавании общеобразовательных дисциплин в собственных образовательных учреждениях (п.3 ст.4); возможность создавать учреждения профессионального религиозного образования, очное обучение в которых дает право на отсрочку от призыва на военную службу (п.1, 3 ст.19); право обращения к Президенту Российской Федерации с просьбой об отсрочке от призыва на военную службу и освобождении от военных сборов для священнослужителей (п.4 ст.3); возможность создавать при себе представительства иностранных религиозных организаций (п.5 ст.13); право производить, приобретать, экспортировать, импортировать и распространять религиозную литературу, печатные, аудио- и видеоматериалы и иные предметы религиозного назначения (п.1 ст.17) и другие привилегии. Одним из главных преимуществ правового положения религиозных организаций перед религиозными группами является наделение их статусом юридического лица, что только и позволяет религиозным объединениям в полной мере реализовывать интересы, связанные с богослужебной, воспитательно-образовательной и проповеднической деятельностью. В Законе РСФСР "О свободе вероисповеданий" такой избирательности не было и все религиозные объединения признавались юридическими лицами.
Разделение религиозных объединений на религиозные группы и религиозные организации является одним из краеугольных положений нового закона, вызвавшем в процессе принятия и продолжающим вызывать сегодня немало упреков и споров. Ограничением правоспособности религиозных групп проводится черта между теми религиями, которые смогут выполнять свои функции в крупных масштабах, охватывая отдельные регионы и страну в целом, и теми из них, которые будут способны исповедывать и распространять веру в пределах небольших территорий, возможно, лишь на местном уровне. Формально- юридическими основаниями для создания религиозной организации выступают качественный и количественный состав ее участников — не менее десяти граждан Российской Федерации, объединенных в религиозную группу, а также более чем пятнадцатилетняя продолжительность религиозной деятельности на данной территории, подтвержденная органами местного самоуправления (п.1 ст.9). Следует отметить, что стоящий за юридической формулой, содержательный критерий выделения двух организационно-правовых форм религиозных объединений обусловлен в конечном итоге интересами главенства в обществе традиционных ценностей. Понятно, что пятнадцатилетний барьер оседлости смогут пройти далеко не все религиозные объединения, а лишь те из них, которые осуществляют деятельность на территории России с "доперестроечных" времен, когда государство проводило политику атеизма и в силу необходимости могло считаться лишь с наиболее крупными, "историческими" конфессиями — православием, мусульманством, иудаизмом, буддизмом и некоторыми другим.
Обращение к культурным ценностям и особое отношение государства к традиционным религиям, в особенности по сравнению с предшествующим советским периодом насаждения атеизма, должны расцениваться положительно. В отличие от предыдущего нормативно-правового акта, Закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" предусматривает определенные преимущества для конфессий в сфере образовательной, благотворительной и культурно-просветительской деятельности. Вызывает также одобрение и то, что государство не пошло по пути прямого узаконения возрождающихся теократических тенденций, что неоднократно предлагалось некоторыми политиками и представителями православного клира и ни одной из религий не придается статус государственной. Однако в то же время, в обсуждаемом законе государство не проявило последовательности в утверждении и развитии установленного Конституцией принципа главенства прав и свобод человека и гражданина. Оно пошло по пути "наименьшего сопротивления" и закрепило фактически сложившуюся на данный момент в России модель государственно- церковных отношений. После долгого периода притеснения роль религии в нашей стране заметно возросла. Наиболее ощутимо и динамично пробуждение религиозной активности проявилось в среде традиционных для России конфессий. Постепенно они стали занимать привычные, формировавшиеся на протяжении столетий, социальные страты и восстанавливать утраченное влияние в родных культурно- исторических ландшафтах. Вместе с тем, новые методы и способы религиозной деятельности, адекватные современному уровню развития общества, ими выработаны не были. В советское время об этом даже не приходилось помышлять, а постсоветский период для формирования стратегии в отношениях с государством оказался мал. Поэтому на практике во взаимодействии духовной и светской властей наметились давние, традиционные отношения, уподобившиеся в отдельных проявлениях (в мусульманстве и буддизме на уровне регионов, а в православии на уровне федерации) теократическим образцам. После непродолжительных и малоэффективных поисков приемлемых моделей взаимоотношений с конфессиями государство остановилось на традиционных моделях, с учетом, разумеется, некоторых поправок на современное развитие общества. Превращение православной, а также других традиционных для России конфессий по сути в государственные антиконституционно. Оно неминуемо приведет, а точнее уже приводит, к нарушению основных прав и свобод человека и гражданина и в первую очередь — свободы совести и вероисповедания, которые существенно ограничиваются у представителей нетрадиционных религий. Думается, что православной церкви следует укрепляться не в политических структурах, а в гражданском обществе, занимаясь духовно-нравственным воспитанием населения. Пути влияния церковной власти на общество должны проходить не через политику, а непосредственно через народ, через души людей. Стоящая перед православием задача оцерковления жизни должна быть реализована не внешним, принудительным способом, а внутренним, свободным выбором каждого верующего. Преодоление соблазна стать православным государством — серьезное испытание для новой российской государственности и возродившейся православной церкви. Остается надеяться, что выбор в данном отношении государство и церковь сделают правильный.
Для успешного построения адекватной модели государственно-церковных отношений предстоит многое сделать как государству, так и конфессиям. Этому будет способствовать более тесная координация деятельности Комитета Государственной Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций и Отдела по взаимодействию с религиозными объединениями управления Главного управления Президента РФ по вопросам внутренней и внешней политики и Министерства юстиции РФ, выполняющих функции государственного регулирования и контроля в области религии, а возможно, и наделение одного из этих органов власти большим объемом полномочий и компетенции. Существование религиозных ведомств практикуется многими государствами, которые нельзя отнести ни к теократическим, ни к государствам с теократическими тенденциями. Например, в Норвегии подобные функции выполняются Министерством культов и просвещения, в Швеции они поделены между министерствами по гражданским делам, юстиции, образования и финансов. Государственное ведомство не должно вмешиваться во внутриконфессиональные дела, как это имело место в бытность союзного Совета по делам религий. Его обязанностью должно стать регулирование внешней жизни религиозных объединений как субъектов гражданского общества. Конфессиям предстоит выработать основы социального учения, позволяющего с современных позиций оценить новые для церковной жизни проблемы рынка, демократии, прав человека, правового и социального государства. Только после осмысления конфессиями данных реалий можно говорить о создании концептуальной модели государственно- церковных отношений.
Сноски:
1. Цит. по: Цыпин В.А. Указ соч. С.419.
2. Зеньковский В.В. История русской философии. В 2 т. Л., 1991. Т.2. Ч.1. С. 43–44.
3. Бердяев Н.А. Душа России // Русская идея / Сост. М.А.Маслин. М., 1992. С.296.
4. Карпец В.И. Некоторые черты государственности и государственной идеологии Московской Руси. Идея верховной власти // Развитие права и политико-правовой мысли в Московском государстве: Сборник научных трудов. М., 1985. С.5.
5. Золотухина Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. М., 1985. С.46.
