Алексей Пушков - От Давоса до Куршавеля. Где решаются судьбы мира?
В чем нас только не обвиняют! В нарочитом, пафосном патриотизме. В бряцании военными мускулами на военных парадах. В искусственном подогревании общественных настроений. И так далее, и так далее. «Да что вы там такое празднуете!» — скептически и зло доносится в наш адрес.
Что мы празднуем? Мы празднуем то, что выжили как нация. Мы не покорились и выжили тогда, когда многие страны и народы просто легли под Гитлера, например, Словакия или пол-Франции во главе с маршалом Петеном, или же с радостью присоединились к нему, как Испания при Франко, Италия при Муссолини, Румыния при Антонеску, Венгрия при Хорти и многие другие. Напомним: на военную машину гитлеровской Германии тогда работала почти вся Европа. Помимо Италии, Австрии, Испании, Венгрии, Румынии и части Франции, Гитлера поддерживали правители Австрии, Болгарии, Норвегии, Португалии, Словакии, Финляндии. А Турция и Швеция хранили трусливый нейтралитет.
Французы в оккупированном Париже, венгры в Будапеште или жители Брюсселя могли похвастаться, что неплохо жили и в годы войны. Мы тем же самым похвастаться не могли. Мы не можем сравниться с Европой по объему съеденных в годы войны окороков и сношенных фильдеперсовых чулок, без которых не мыслили себе жизни состоятельные европейки. У нас совсем другой отсчет. Неизмеримо более трагичный, но и неизмеримо более героический.
При всем том вкладе и всех жертвах, которые понесли в той войне Америка и Великобритания, их вклад и их жертвы невозможно соотнести с нашими. Напомним: Великобритания потеряла во Второй мировой 370 тысяч человек, США — 454 тысячи. Да, это наши подлинные братья по оружию. Но, к счастью для этих стран, на их землю так и не ступила нога гитлеровцев. Они победили, сражаясь на чужой территории. Мы же гнали врага до Берлина со своей.
Американский историк Ричард Пайпс ненавидит Россию и почти не скрывает этого. Но на прямой вопрос о том, кто сыграл решающую роль в войне, ему пришлось дать не менее прямой ответ: «Гитлер и немецкий вермахт были побеждены Советским Союзом. Мы сыграли серьезную роль, но победили вы, вы сломали вермахт… Никто не сомневается, что вы играли ключевую роль в той борьбе».
Сомневаться трудно: против нас тогда сражались 190 германских дивизий, а против наших союзников, вместе взятых, — всего 56. Так что Пайпс всего лишь признал очевидное. Но есть и те, кому очевидное признать нет сил. Кого бесит само по себе существование сильной и самостоятельной России. Они будут и впредь стараться подрывать и уничтожать нашу веру в себя. Если мы не дадим этого сделать, то одержим тем самым еще одну, и очень важную победу.
СТАЛИН И ГИТЛЕР: ЗНАК РАВЕНСТВА?
4 июля 2009 года в Вене, в комитете Парламентской ассамблеи ОБСЕ по демократии, была принята резолюция, уравнивающая сталинизм и нацизм. В этом документе перед Россией как участником ОБСЕ было выдвинуто требование: отказаться от «демонстраций во славу советского прошлого» и избавиться от структур, «приукрашивающих историю». Кроме того, ОБСЕ предложил учредить общеевропейский день памяти жертв сталинизма и нацизма, приурочив его к подписанию пакта Риббентропа — Молотова 23 августа 1939 года.
Таким образом, часть Европы (часть, потому что далеко не вся Европа с этим согласна) поставила на одну доску Советский Союз и Третий рейх. Именно в этом — подлинное содержание резолюции. Но возникает вопрос: а что было бы, если бы советские солдаты и армия страны, которой руководил в то время Сталин, не стали бы освобождать Европу от гитлеровских войск? И вместо того, чтобы поливать кровью поля и дороги Европы, спасать Краков и заключенных концлагерей, остановилась бы на нашей западной границе, оставив Европе возможность самой разбираться с Адольфом Гитлером? Судьба Европы была бы совсем иной.
Что же касается приукрашивания истории, нелишне было бы самой Европе вспомнить о своей истории периода Второй мировой.
Пока советские солдаты гибли на Восточном фронте, Париж жил весело и даже широко. Работали рестораны, театры, кафе и казино, а сами французы — если не все, то большинство — наслаждались жизнью. Это подтверждает недавняя выставка фотографий жизни Парижа периода оккупации, которая состоялась во Франции и вызвала шок у самих французов. На фото — беззаботные, улыбающиеся лица веселых парижанок, бойко шагающих на высоких каблучках под ручку с офицерами германского вермахта.
Освенцим, Бухенвальд, Сталинград, война на далеком Восточном фронте или в песках Северной Африки? Их это мало касалось. Парижанки не могли обойтись без духов и теплой воды — и охотно шли на «контакты третьей степени» с германскими офицерами. Да, были французы, которые пошли в Сопротивление, были и такие, кто отдал жизнь за свою родину. «Пламя французского Сопротивления не должно погаснуть и не погаснет», — взывал к французам из Лондона генерал де Голль. Но вот свидетельство английского журналиста и писателя Александра Верта, жившего в послевоенные годы во Франции: «Во Франции не было тогда пламени, лишь едва тлело несколько угольков, имелось очень мало горючего материалы, который мог бы вспыхнуть для сопротивления внутри страны».
Не сопротивлялась не только Франция. У Гитлера в союзниках была добрая треть Европы, той самой, которая после войны постаралась об этом быстро забыть. Напомним: вместе с Гитлером были Италия, Венгрия, пол-Франции по главе с маршалом Петеном, Хорватия, Словакия, Норвегия, Испания, Португалия, Румыния, Болгария. Эти страны не просто соглашались с тем, что делали германские нацисты, но и помогали им в их преступлениях. Почти каждая европейская нация имела собственных нацистов и делегировала на Восточный фронт своих отпрысков сражаться с Россией на стороне фюрера. У добропорядочной и нейтральной Швеции были милейшие отношения с гитлеровским рейхом, финны добровольно выдали Гиммлеру несколько тысяч человек левых и антифашистских убеждений, а Швейцария с удовольствием хранила в своих банках слитки золота, отлитого из зубных коронок и украшений жертв концлагерей…
И вот эта Европа — Европа с грязной совестью, не признавшаяся в своем соучастии в гитлеровских преступлениях и не покаявшаяся за них — рассуждает о высокой морали, пытаясь прикрыть свое прошлое белыми одеждами праведников. Но праведников в руководстве довоенной Европы просто не было.
Сейчас вся Европа вспоминает пакт Риббентропа — Молотова. А как насчет Мюнхенского сговора, господа? Вас коробит так называемый раздел Польши, но почему мы не слышим возмущения по поводу дружеской встречи глав демократической Франции и демократической Великобритании с Гитлером и Муссолини в Мюнхене в 1938 году. Там, в Мюнхене, западные демократии — из соображений собственной безопасности — разрешили нацистам захватить Чехословакию, лишь бы Гитлер начал двигаться на восток, а не на запад. И разве Сталин, пытаясь выиграть время и подписав договор с Риббентропом, не действовал по правилам, уже написанным высоконравственными европейскими демократиями? Разве он играл не созданную ими игру? Когда я сказал об этом на одной публичной дискуссии в Лондоне, британская аудитория, непривычная к правде, отреагировала возмущенным гулом. Но ни один человек не встал и не опроверг сказанное.
И вот наследники той Европы, погрязшей в предательствах и соглашательстве с нацистами, Европы, наслаждавшейся винами в компания с нацистскими офицерами, Европы, мечтавшей лишь о собственном благополучии и выживании, наследники Европы с подлой совестью, будут осуждать тех, кто проливал кровь за ее спасение? Но эта Европа не имеет права судить нас. Она сама себя его лишила — ив Мюнхене, и после него. А Россия сама разберется со своим прошлым. И резолюции ОБСЕ ей для этого не нужны.
КАК ДЯДЯ ОБАМЫ ОСВОБОЖДАЛ ОСВЕНЦИМ
Президент США Барак Обама известен своим ораторским даром. О том, как он говорит и как держит себя перед публикой, очень много писала американская пресса. Однако реже задаются вопросом, ЧТО говорит Обама. А если задаться, то выясняется: ради красного словца и получения нужно эффекта, Обама весьма легко оперирует и фактами, и псевдофактами. Недавно его уличили в использовании цитаты из Уинстона Черчилля, которой Черчилль никогда не произносил. Во всяком случае, как ядовито заметила британская пресса, историкам это высказывание неизвестно.
Есть и другие казусы. В мае 2008 года, писала британская газета «Таймс», в то время еще кандидат в президенты Барак Обама во время предвыборного выступления в штате Нью-Мексико рассказал о подвигах своего деда. Он, по словам Обамы, освобождал концлагерь Освенцим — по-немецки Аушвиц. «У меня был дедушка, — дословно сказал Обама, — который входил в состав первых частей американских войск, вошедших в Аушвиц и освободивших концентрационный лагерь». По словам Обамы, это событие глубоко впечатлило его деда: вернувшись с войны, он заперся в доме и в течение шести месяцев не выходил на улицу. Однако не дремлющая оппозиция в виде американских республиканцев тут же поймала Обаму на слове. Они напомнили ему, а заодно и легковерным американцам, что узников этого концлагеря освобождали не американские, а советские войска.
