KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Политика » Михаил Леонтьев - Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию

Михаил Леонтьев - Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Михаил Леонтьев, "Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

В традиционном феодальном обществе богатство и власть не разобщены — купцы есть, но средоточением и власти, и богатства является феодал (в нашем случае князь), и поэтому богатство в основном с ним и ассоциируется. При этом апология власти сильна (во-первых, она от Бога и защищает веру, а во-вторых, она зримым образом защищает остальных от многочисленных врагов и злодеев), а у богатства в православной культуре никакой апологии нет. Но в силу этой неразделенности к богатству нет никакого особого отношения. При капитализме с его возможностью сколотить состояние появляется большое количество очень богатых людей, которые никакого отношения к защите веры или людей никогда не имели — ни они сами, ни их предки, сплошь и рядом они вообще иноверцы (разговоры о том, что любой капиталист, создав состояние, принес обществу много пользы, все-таки явная американская лапша на уши). Это вызывает неприятие, но терпимых масштабов — в конце концов, не так оно и заметно, чужое богатство; но вот ранний капитализм превращается в развитой, и объектами покупки становятся уже не только каменные палаты и горлатная шапка, но множество новых интересных вещей, весьма заметных для окружающих: древние поместья и роскошные дворцы, земли и заводы, газеты и спортивные команды, депутаты и губернаторы, политические партии и фракции в парламенте (все это, как вы понимаете, родилось не в 1992 году, и даже не на 100 лет раньше). И вот это становится нетерпимо для народа, нравится вам это или нет, таков у нас народ и такова культура. У лютеранских народов, в частности у американцев, это не так, там богатство считается признаком богоизбранности (лично мне такие взгляды кажутся омерзительными, ну да Бог им судья), но мы не лютеране, опять же, нравится это или нет.

Я недавно сидел в холле гостиницы, листал лежащий на столике какой-то глянцевый журнал и прочел там, как в некоем московском автосалоне молодой человек явно школьного возраста расспрашивал продавца про стоящий «Бентли». Тот с неохотой отвечал, понимая, что школьник спрашивает просто так. После этого молодой человек позвонил маме и сказал, что он наконец нашел себе машину к окончанию школы: не новая, но зато большая и удобная, и стоит недорого — всего 150 тысяч долларов. Мама приехала через полчаса, осмотрела машину и отправила сына в банк. Так вот, сидящий рядом со мной и читающий тот же журнал незнакомый человек, по виду явно обеспеченный, сказал мне (наверное, заметив, что я читаю ту же статью): да, все теперь лучше, чем при совке, живи — не хочу, но я бы многое отдал из сегодняшней жизни, чтобы такого не было. И я присоединяюсь к этому не знакомому мне человеку: и я бы отдал. За то, чтобы не было частных владельцев футбольных клубов и телевизионных каналов, школьников, ездящих на «Бентли», и девушек, томно заявляющих, что они не понимают, как можно летать на рейсовых самолетах. Я совсем не против того, чтобы человек сколотил себе состояние и в 20, и в 50, и в 100 миллионов долларов, но всему есть предел, количество переходит в качество, и мне от вида всего вышеупомянутого делается противно и горько, при том, что я сам мультимиллионер, и никакой зависти к этому испытывать не могу. Ну да Бог со мной, но таких, как я, в этом аспекте — большинство (или по крайней мере очень много), и не видеть этого и того, к чему это неизбежно приведет, — значит проявлять такую же слепоту, какую проявляли и власти, и мыслители в начале XX века, с известным результатом (особенно персонально для проявлявших слепоту). Можно, конечно, сказать, что вот, дескать, наш народ всегда так — не своя корова важна, а чтобы у соседа сдохла. Но для тех, кому не нравится наш народ, у меня ответ один: билеты из России на все направления свободно продаются в кассах и турагентствах. По мне, так то, что для нашего народа соответствие окружающей жизни своим представлениям о правильности и справедливости важнее, чем удои собственной коровы, означает лишь то, что наш народ по духу не торгашеский (хотя вполне умеющий зарабатывать), за что я его и люблю.

При чем тут Сталин и красная империя? А при том самом: много плохого было при Сталине, куда больше, чем хорошего — только вот школьников на «Бентли» не было; а кто скажет, что, мол, даже если и признать, что это плюс, он явно не так важен, чтобы перевесить остальное, те совсем не понимают своего народа. Были, правда, «слуги народа», которые (как и их отпрыски) жили хоть и не во дворцах, но совсем иначе, чем все остальные; но это как раз и соответствует нашим представлениям, это древний архетип: князю можно, он за нас себя не щадит. По-научному это называется меритократия (от латинского «заслуга») — когда общественный статус человека, в том числе выражающийся и в материальном положении, определяется в основном по его вкладу в общее дело (что по-латыни, как известно, будет «республика»). И при всей субъективности такого подхода он, по моему мнению, куда ближе народу и, как я излагал выше, дает в среднем более хороших людей с гораздо более чистым отношением к этому самому общему делу (к тому же слуги народа — сегодня князь, а завтра в грязь; чего им завидовать: вот на «ЗИСе» рассекает, а завтра, глядишь, тачку будет катить). Как ни жестко это звучит, но это примиряло и примиряет по сию пору народ и тогдашнюю элиту, а с нынешней нет примирения, потому что нет апологии: не только они все имеют; причем вовсе не в награду за вклад в общее дело, но и бояться им нечего (кроме разве что взрывного устройства от конкурентов). И к Ивану Грозному имеем сейчас то отношение, которое имеем, причем все нарастающее, которое совершенно справедливо разоблачает Елена Чудинова (помимо всего прочего, и правитель-то он был трусливый и бездарный), потому же: да, зверь был, но страх вселил в элиту, даже ужас — а это единственное, что нас может примирить с самим фактом ее существования. (На самом деле это глупость, тогдашняя элита была служилой и ни в какой дополнительной апологии в глазах народа не нуждалась, но я говорю об отношении к Ивану Грозному не его современников, а наших.) И Хрущева ненавидят именно за это — начальство осталось, жить оно стало еще лучше, а страх у него исчез; где справедливость? И вот все это и есть первая и главная причина нынешней волны апологетики Сталина (а отчасти и предыдущих волн), хотя на осознанном уровне, как правило, четко не артикулированная: не было кричащего богатства, неравенство было не слишком большим и почти исключительно меритократическим, а к тому же психологически компенсировалось наличием у всей элиты обоснованного страха за свою жизнь и будущее. Да, и Деньги, и Власть — суть идолы, но и идолы не равны между собой по омерзительности: есть Дагон, а есть Молох, в котором сжигали первенцев. И Деньги, получается, для нашего народа идол худший, чем Власть. А ведь стали Деньги идолом не в 1992-м — они уже были им и в 1910-м, и в 1900-м. И чем сильнее в нашем обществе будет становиться либеральный идол Денег, чем отвязнее будет публичное ему поклонение во всех сферах жизни, тем сильнее будет тяга к альтернативному идолу Власти, тем менее страшным и более справедливым он будет казаться и тем сильнее и шире будут искренние попытки представить Сталина (несравненного адепта этого идола) величайшим из российских правителей всех времен и народов.

Другая причина связана с положением России в мире, среди других стран. Наша страна является отдельной и самобытной православной цивилизацией; из иных цивилизаций ей ближе всего другая христианская цивилизация, католическо-протестантская, иначе называемая европейской, и она же именно в силу этого объективно была, есть и будет самым большим из наших врагов. Здесь нет никакого парадокса, этот принцип сформулирован еще Дарвиным: борьба между биологическими видами тем острее, чем они ближе друг к другу. Не надо упрекать меня в безбожном социал-дарвинизме: я говорю здесь вовсе не о примитивной борьбе за существование (территорию, ресурсы, и т. п.), а о цивилизационной борьбе идей — религий, укладов и представлений. Сам факт существования исламского мира, например, или дальневосточного, радикально отличающихся от мира европейско-американского, никогда не был для последнего раздражающим фактором: не всем же быть одинаковыми (нынешние потуги на глобализацию не в счет, они скоро пройдут) — мы христиане, а они язычники. А вот мы всегда были для них бельмом на глазу (как до этого Византия): как это, не мы, а христиане; как же тогда с нашим божественным правом? И к XIX веку, когда религия ушла из европейской политики, а на первое место вышел вопрос о социально-управленческих укладах, а особенно в XX веке, Россия в этом новом смысле все равно оставалась альтернативной ветвью «западной», то есть христианской, цивилизации, и именно этот факт, а не какая-то мистика определяет достойное лучшего применения упорство и последовательность западного мира в повторяющемся выборе антироссийской идеологии и политики. И поэтому близоруки те, кто говорит, что главный наш враг — агрессивный исламский мир (или экспансионистский китайский), а не христианские, пусть и несколько другие, чем мы, народы: в военном смысле в данный момент — возможно, а в цивилизационном — нет! Всегда останется западный мир нашим смертным врагом, если только один из нас не исчезнет Божьей волей с лица Земли (тоже в цивилизационном смысле, конечно, а не в физическом), потому что нет здесь достойного места для нас обоих (не по нашему, а по их выбору). Но это не повод ни для паники, ни для немедленной мобилизации. Это факт, и относиться к нему мы должны без лишних эмоций, просто как к внешнему обстоятельству жизни, вроде зимнего холода — абстрактно, может быть, оно и неприятно, но изменить нельзя, а приспособиться можно (в первую очередь по формуле Александра III: единственные друзья России — русская армия и русский флот).

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*