Константин Казенин - Дагестанские народы Азербайджана. Политика, история, культура
Так или иначе, с 1994 года для «Садвала» в Азербайджане наступила полоса репрессий. В общей сложности по делам о взрывах в метро в Азербайджане были осуждены более 30 граждан лезгинской национальности. Новые аресты прошли в 1998 году. В списке азербайджанских политзаключенных, обнародованном в апреле 2005 года правозащитниками Лейлой Юнус и Эльдаром Зейналовым, значатся 14 членов «Садвала». (В № 39 за 2005 год дагестанский еженедельник «Черновик» опубликовал письмо жителя Магарамкентского района Дагестана, назвавшего себя членом «Садвала». По его данным, число лезгин-политзаключенных в Азербайджане доходит до 45 – просто те, кто не вошел в список Юнус и Зейналова, якобы формально осуждены по уголовным статьям.)
Отметим, что позднее «садвалисты» были обвинены и в ряде преступлений, совершенных до взрывов в бакинском метро. Так, в 1998 году семь жителей Кусарского района лезгинской национальности были приговорены к лишению свободы на сроки от 8 до 15 лет по обвинению в нападении в 1993 году со стороны Дагестана на азербайджанскую погранзаставу, в ходе которого один офицер погиб, а двое солдат получили ранения. По версии правоохранительных органов, нападавшие ставили целью насильственным путем создать Республику Лезгистан на севере Азербайджана. Также в 1994 году – как утверждают дагестанские СМИ, втайне от родственников – за разжигание межнациональной розни был осужден на 4 года сотрудник информационного центра «Садвала» Наби Мигралиев.
Суды над «садвалистами» были составной частью мероприятий по предотвращению распада Азербайджана, проводимых утверждавшимся во власти Гейдаром Алиевым. Напомним, что в первый год его правления была также арестована группа политиков, боровшихся за создание «Талыш-муганской автономии» на юге страны, а лидер «талыш-муганцев» Аликрам Гумбатов был приговорен к пожизненному заключению (в настоящее время освобожден и проживает в Западной Европе). Меры по укреплению территориальной целостности страны были, очевидно, необходимы для выживания Азербайджана на фоне потери им Нагорного Карабаха и прилегающих районов. Напрямую повлиять на ситуацию в «лезгинских» районах Северного Азербайджана разгром «Садвала», с 1994 года называемого в азербайджанской прессе исключительно «террористической организацией», не мог: до 1994 года эта организация не сумела создать там для себя широкую базу поддержки.
После 1994 года и до сегодняшнего дня «Садвал», официально запрещенный в Азербайджане, никак самостоятельно не фигурирует в политике этой страны. (Впрочем, официальные азербайджанские источники по сей день обозначают эту организацию как источник потенциальной угрозы. Например, в 2002 году депутат милли меджлиса (парламента) Азербайджана Захир Орудж заявил в СМИ, что «Садвал» «ведет антипропаганду против азербайджанского языка», пользуясь при этом покровительством «определенных кругов в России».) Одновременно в Азербайджане стимулируется деятельность лояльного Баку лезгинского культурного общества «Самур». Во время празднования десятилетия этого общества в 2002 году его председатель, доцент кафедры дорог и мелиорационных машин Азербайджанского университета архитектуры и строительства Мурадага Мурадагаев, заявил, что общество сыграло важную роль в разладе сепаратистской организации «Садвал»: «Нам удалось сломать хребет сепаратистов, которые представляли нам карту Лезгистана. Сейчас „Садвал“ потерял свое влияние в Азербайджане».
В Дагестане после 1994 года история «Садвала» складывалась не менее драматично. В 1995 году эта организация активно выступала против ужесточения режима на азербайджанско-дагестанской границе, связанного с первой чеченской войной. Члены «Садвала» провели в Южном Дагестане большое количество пикетов с требованием разрешить лезгинам пересекать границу. В апреле 1995 года решением Правительства РФ отдельные ограничения на границе были сняты, однако касались послабления только жителей приграничных районов. Лезгины, проживавшие, например, в Махачкале, по-прежнему были лишены возможности навещать своих родственников в Северном Азербайджане.
В 1995–1996 годах в Дагестане прошло несколько конференций «Садвала». Имеются сведения о том, что на них имело место противоборство «радикального» крыла, настаивавшего на создании единого Лезгистана, и «умеренного» крыла, предлагавшего сосредоточиться на решении гуманитарных проблем лезгин, разделенных госграницей. При этом радикальную позицию якобы поддерживал тогдашний лидер «Садвала» – депутат Народного собрания Дагестана Руслан Ашуралиев (родился в 1950 году, в молодости неоднократный чемпион мира по вольной борьбе, в 1990-е годы работал заместителем начальника Махачкалинской городской налоговой инспекции, был избран депутатом от одного из горных избирательных округов, населенных лезгинами, – Ахтынского округа, стал руководителем «Садвала» в начале 1994 года).
Ашуралиев лишился своего поста на VII съезде «Садвала». Съезд проходил в Дербенте (Южный Дагестан) 14 ноября 1998 года. Место Ашуралиева занял Нияз Примов, ранее служивший офицером в Российской армии, а в последние годы перед избранием занимавшийся бизнесом в Магарамкентском районе Дагестана. Смена руководства, по имеющимся данным, была связана с разным пониманием целей «Садвала», однако каждая из сторон называла радикалами своих оппонентов. Ашуралиев после съезда обвинил оппонентов в нежелании вести конструктивное обсуждение и сообщил о том, что в их выступлениях звучали призывы к выходу из состава России и созданию самостоятельного лезгинского государства, а один из активистов выдвинул идею создания теневого правительства Южного Дагестана. Позднее некоторые источники представляли дело таким образом, что «Садвал» раскололся на съезде на два крыла – «радикальное» (требующее создания единого Лезгистана) во главе с Кахримановым и Абдурагимовым и «умеренное» во главе с Ашуралиевым.[2]
Вместе с тем очевидно, что к своему VII съезду «Садвал» подошел как организация, скатывающаяся к позициям маргинальной. Достаточно сказать, что на съезде в качестве гостя выступал Али Алиев (лакец по национальности), командир абхазского флота в грузино-абхазской войне 1992–1993 годов, «председатель парламента Конфедерации народов Кавказа» – структуры, которая во второй половине 1990-х утратила какое-либо реальное влияние. После съезда «Садвал» и его новый лидер на протяжении нескольких лет практически не попадали в «информационное поле». О низкой активности «Садвала» говорит и то, что очередной, VIII съезд этой организации не проведен и даже не назначен. Впрочем, в 2005 году слово «Садвал» вновь стало звучать в СМИ, о чем речь пойдет ниже.
Наряду с «Садвалом» в Азербайджане действовала еще одна лезгинская организация, независимая от государственной власти, – Партия национального равенства Азербайджана (ПНРА), или Лезгинская партия. Она была учреждена в августе 1992 года по инициативе представителей лезгинской интеллигенции: Имрана Рзаева, Фахреддина Айдаева, Фируза Бадалова и других. Первоначальное название – Лезгинская демократическая партия Азербайджана. При регистрации партии представители ее руководства вынуждены были сменить название по настоянию властей. В программе ПНРА говорилось о том, что партия видит свою задачу в защите политических прав лезгинского народа в рамках конституции Азербайджанской Республики, признавая ее целостность и суверенитет. Отделения партии существовали в Баку, Сумгаите и в северных районах Азербайджана, где компактно проживает лезгинское население. Сейчас партия не функционирует, ее лидеры отошли от политики.
Аварцы, проживающие в северо-западных районах Азербайджана, не создали в начале 90-х какой-либо национальной организации и в целом по сравнению с лезгинами оставались «вне политики». Азербайджанские аварцы не имеют столь тесных связей со своей дагестанской «метрополией», как лезгины, по географическим причинам. К этому добавлялся и некоторый языковой барьер – диалект аварского, на котором говорят в Закатальском и Белоканском районах, довольно сильно отличается от литературного аварского языка. Наконец, если лезгины были разделены азербайджанско-российской границей практически «напополам», то аварцы, оказавшиеся в независимом Азербайджане, составляли все же малый процент от аварского этноса. Поэтому трудно было ожидать, чтобы формировавшийся в Дагестане в начале 1990-х аварский Народный фронт имени имама Шамиля своей главной целью провозгласил бы решение проблем аварцев в Азербайджане.
На протяжении 1990-х годов положение в Закатальском и Белоканском районах, населенных аварцами, довольно мало освещалось в СМИ и официальных документах, поэтому реконструировать его приходится на базе довольно скудных данных.
