Юрий Власов - Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги)
Был пущен на слом тысячелетний привычный уклад жизни, а вместе с ним и миллионы жизней. Именно это Ленин не брал к сердцу. Ведь всё приходилось складывать по-новому, ни одного даже мало-мальски известного шага, ни одного, а тут какие-то нация, Отечество, Русь, патриотизм… – хлам истории.
Сталин ценил в Ленине победу. Ленин не был болтуном, он был победоносен. Для Сталина это было ключевое представление о человеке.
У самого Сталина не водилось пустых слов. Он просто так не говорил. У него все слова имели силу.
Власть коммунистической партии привела к свирепой расправе над последним русским императором и его семьей, а также и русской православной церковью.
Русский хозяин был истреблён совершенно, а потом, уже после гражданской войны, – пожалуй, ещё даже и в утробе матери (были истреблены рачительные хозяева, а не жлобы, как нынешние: ничего не производят, а лишь набивают себе мошну перепродажей и обманом).
Эта власть под корень разрушила союз народов России и Русское национальное государство.
Эта же партия при Ленине и Сталине встала во главе истребления своего же собственного народа – вещь невиданная и неслыханная в истории.
Право на труд в советском государстве превратилось в право государства на принудительный труд каждого. Это было верно, потому что, кто не работает, тот не ест, но принуждение превращало жизнь в бесправие. Здесь возникло противоречие, узел, который следовало умело развязать. Никто и не подумал этим заняться. Всё возлагалось на принуждение.
Цензура (по суровости далее близко не сравнимая с царской) могильной плитой навалилась на плечи народа и русского искусства.
Доносчики и прихлебатели густо пошли в гору, дополняя, а после и замещая бездушную, карательную власть новых иноплеменных распорядителей России. Это в конце концов и переродило коммунистическую власть (и веру) в собрание недалёких и бессильных людей, мечтающих лишь о сохранении теплого местечка и дачи с персональной машиной. Выше всего было сохранение теплого местечка (карьера) – убеждения рядом с этим уже ничего не значили.
Торжествовала бюрократическая машина, её интересы и порядки, прикрываемые парсунами вождей Октября.
Что ж она такое ленинская коммунистическая партия?
Она клянётся в верности не Родине, а земному интернациональному братству разрушителей национальных Отечеств, служит не Родине, а идеологии. Это же извращение сути, основ государства. Она всегда готова повести войну против народа, что и доказала в первую мировую войну, когда она действовала плечом к плечу с кайзеровской армией, ибо поражение Родины открывало партии власть над народом.
Бойцы революции в окопах, как и бойцы революции в учёных залах, всегда заявляют одно: для них нет и не может быть отечества без их власти. Вот так: или мы, или нет Родины.
Разгром национальной России – задача этой партии, как партии сугубо марксистской. Именно поэтому Ленин взял и отдал туркам Карс, который входил в состав Российской империи. Отчего ж не отдать? Он же был интернационалистом (скажите, Карс был завоёван у турок? Так турки сейчас под разными предлогами требуют назад уже Крым и прочие земли).
Этак начать искать хозяев каждого города в России – и России не останется, по что Ленину до сего, коли он убежденный интернационалист. Раскромсать Россию на республики, автономные области и национальные округа, и пусть все выходят из её состава, поскольку провозглашается самоопределение. А Карс там и, возможно, другие города – так отдать немедленно…
Ведь грядёт всеобщая революция, всеобщее братство – так всё и бросить под ноги революции. А Россия? Так она всего "этап"…
Наш паровоз, вперёд лети!
В коммуне остановка…
Иосиф Виссарионович Сталин, напротив, был неутомимым строителем Русского государства, однако при этом людей не щадил. Уничтожение их нередко переходило в открытое изуверство: например, убийство посла СССР в Китае И. Т. Бовкун-Луганца вместе с женой. По приказу Сталина они были забиты… молотками в том классном вагоне, в котором якобы ехали на отдых в начале июля 1939 года. Смерть их выдали за несчастный случай в автомобильной катастрофе (потому и забили молотками) и торжественно погребли. Сталин был изобретателен [5].
Ну как это назвать? По-прежнему доказывать, будто время было такое?
Оно, действительно, было такое. Жестокостью и кровью заменили закон и человечность. Вогнали раскалённые кусочки свинца в головы и сердца миллионов людей – и назвали это строительством новой жизни.
В чём была вина посла? Не угодил чем-то вождю?…
Случаи подобного живодёрства можно приводить сотнями и тысячами. Вождь очень часто сам назначал вид смерти неугодного лица или набор пыток, которым его следовало подвергнуть. Порой представляется, что кровожадность составляла одну из первых важнейших черт его натуры. И в общем, это не будет предубеждением.
И о некоторых исполнителях его воли.
"Последним на скамье подсудимых сидел Надария. В бытность комендантом тбилисской тюрьмы он, насколько я знаю, установил никем не превзойдённый рекорд, расстреливая за ночь до пятисот жертв, тогда как его московский собрат с Лубянки Блохин за сутки еле-еле справлялся с двумя сотнями обречённых. Метод у них был совершенно одинаковый – пуля в затылок" [6].
При выстреле в голову кровь бьёт под напором, настоящим фонтанчиком. Мне рассказывали фронтовики.
Если предположить, что из каждого убитого Надарией пролился литр крови (а в действительности – больше), то следует, что в одну ночь в канализационную сеть утекало полтонны крови…
Полтонны горячей, живой крови…
Государство всеобщего благоденствия Сталин возводил на преступлениях, крови и слезах.
Однако иного хода история после убийства Николая II и слома всего тысячелетнего уклада жизни России иметь не могла. Кровавая мука для народа становилась неизбежной.
Люди сами поддались и вступили на тот путь, где вождём мог быть только Сталин, и он один, и даже не Ленин, – подобные возможности марксистское учение таило в своих недрах, ибо насилие и кровь являлись опорным средством строительства нового государства.
Время…
Оно одно не поддаётся разрушению. Оно вечно и неизменно…
Исчезают планеты и галактики. Меняется облик земли. Падают государства и народы. Гибнут люди.
Всё разрушается и всё исчезает, не оставляя в неохватном безграничии пространства совершенно никакого следа.
Не изменяется лишь сущность времени. Оно проистекает из бесконечности и истекает в бесконечность.
Ему ничто не угрожает. Оно вещь в себе. Оно вечно. Ему нет ни начала, ни конца…
Для чего?
Зачем?…
И на этом ничтожном отрезке времени, называемом жизнью, беснуются и безумствуют люди…
Бездарные, маленькие люди, сведённые в политбюро, как и вся верхушка государства, не искали путей совершенствования социалистического строя, усматривая в том отступничество и ревизионизм. Это было очень удобно. В своём догматизме они видели заслугу, похваляясь верностью учению. Для своего оправдания они выставляли на торжественных ритуальных собраниях и съездах портреты и бюсты основоположников – Маркса и Ленина, И уже не с каждым десятилетием, а годом портреты и бюсты становились всё крупнее. Это производило комично-тягостное впечатление, наглядно свидетельствуя о явной умственной несостоятельности партийного руководства.
А народу льстили, уверяя, будто он источник власти и хозяин политики.
Пробовал преобразовать народное хозяйство и бывший кровавый наместник Сталина на Украине Никита Сергеевич Хрущёв, но только ещё пуще расстроил его. Во всяком случае, с него повелись закупки зерна в США на миллиарды долларов во имя процветания американского фермерства. Платили бы нашим мужикам той валютой – затоварили бы родную страну хлебом. Однако не стали платить; лучше, по мнению Кремля, было отдавать американцам.
При Брежневе страну уже откровенно подгрызали со всех сторон, особенно диссидентство, а генсек глотал снотворное и не хотел просыпаться.
Больно и скверно на душе от того, что делали (и делают) с людьми. Заброшенный народ…
Представление о том, что советский строй был здоровым, не отвечает действительности. Последние 10 лет он уже смердил, разлагаясь. Всё же это была болезнь, пусть очень тяжёлая, но она не означала обязательность рокового исхода – окончательного крушения русской государственности.
Однако партия упрямо шла к краху, ибо догма была поставлена в руководство живой жизнью.
Без своего совершенствования любой строй обречён. Вместо непрерывного приспособления социалистического строя к жизни и борьбе высокие кадры компартии пошли на сдачу, замаскировав её под перестройку. Они вдруг увидели выход в возвращении к частной собственности – так своеобразно поняла верхушка партии требования времени. Почти мгновенно лозунг "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" заместился на бухаринский призыв "Обогащайтесь!".
