Сергей Кургинян - Россия: власть и оппозиция
Говоря об оперативном уровне, я не могу не упомянуть театр «На досках», являющийся родоначальником всей этой сложно разветвленной инициативы и продолжающий участвовать в ней сразу на многих уровнях, включая концептуальный. Сюда оке входит клуб «Постперестройка», зарегистрированный в качестве общероссийской общественно-политической организации.
Вопрос о социальной базе нашего начинания для пас достаточно ясен. Мы действительно надеемся создать в нашем обществе новый интеллектуальный класс, сообщество людей культуры, национально и государственно ориентированное и обладающее культурным и телеократическим капиталом. Речь идет не об условиях продажи рабочей силы на льготных основаниях. Речь идет о власти, но о современной власти в современном обществе, власти исторически адекватной. Загнать Россию в варварство и навязать ей заведомо регрессивные и дегенеративные схемы бытия — нашим оппонентам не удастся. Слишком сильны традиции и культурная почва при всех издержках, сломах, травмах и шоках.
Россия выживет, восстановит силы и осуществит прорыв в XXI век, опираясь на свою культурно-историческую самобытность.
Что же касается финансово-экономических ресурсов, то мы уже создали главное — свой менеджмент, участвующий в проекте на равных с нами, так сказать, в одной научной, идейной, мировоззренческой упряжке.
Сделать это было трудно. Но теперь — это дает свои плоды. И мы гордимся этим своим достижением наряду с прочими.
Таким образом, мы находимся на самообеспечении. Мы не ищем заказчиков. Заказчики ищут нас. Мы не бегаем за спонсорами, а напротив — включаем в свою орбиту только тех, кто заинтересован в наших проектах и одновременно представляет для нас содержательный (а отнюдь не коммерческий!) интерес.
Поверьте в искренность наших слов. Мы действительно думаем только о России — и работаем для нее. Для той России, которая воскреснет по ту сторону кризиса власти. России — как супердержавы XXI века.
Доклад на презентации журнала «Россия — XXI век» и Международного фонда корпорации «Экспериментальный творческий центр» 26 октября 1992 г.
Часть I
Крах либерально-западнического проекта
1.1. Политическое andante
Статья Гавриила Попова, опубликованная в «Независимой газете» 8 ноября, подтверждает политическую гипотезу, выдвинутую мной четырьмя месяцами ранее в статье «ГКЧП-2. Когда?»
Вкратце — речь шла о политическом маневре так называемых демократических сил, оказавшихся у власти за пять, минут до катастрофы и пытающихся теперь «спрыгнуть с подножки» ими же разогнанного до предельной скорости российского «поезда», мчавшегося к пункту крушения. Такой маневр более чем логичен, и серьезный политический противник должен был бы его предвидеть заблаговременно. И принять меры.
На что же рассчитывают в этом случае маневрирующие «поповцы»? Разумеется, на то, что адекватных политических противников у них нет, что патриоты будут действовать в логике героя Высоцкого: «Бить ладьею как-то страшновато, справа в челюсть вроде рановато…», не слишком разбираясь в том, чем отличаются дебют от дуплета, а политика от аппаратной интриги.
В целом этот расчет верен. Наш оппозиционный патриотический истеблишмент в последнее время действительно наломал дров. Но еще больше их наломала сама власть. И конкуренция «дроволомов» рождает весьма своеобразный политический контур.
АППАРАТНЫЙ СИНДРОМЧего стоит, например, обещание не отпускать цены на энергоносители до зимы и буквально через два дня после этого обещания — резкое их повышение? Казалось бы, зачем? Ведь никто и не ждал, что цены останутся прежними! Элементарный здравый смысл требует «фигуры умолчания» в этом вопросе. Но нет! Последовал грубый политический «ляп», смысл которого всего-навсего в том, что необходимо было решить некую локальную задачу в сфере аппаратных игр, то есть там где по-прежнему сосредоточено все внимание самого Б. Н. и президентской команды. И в угоду этому приносится главный компонент власти — авторитет в массах, их доверие к легитимной российской власти, которая растабуируется самим ее высшим носителем.
Это происходит не в первый раз. В самом деле, давайте перечислим основные потери Бориса Ельцина. И подсчитал, во, что они ему обошлись.
Имея в сентябре-октябре 1991 года невероятно высокий рейтинг (безусловно, более 70), он терял последовательно и не только там, где это было предусмотрено его аналитиками (принятие непопулярных решений плюс неизбежный эффект привыкания давали планируемое падение до 40–50 к октябрю 1992 г.), но и там, где это объяснялось только «медвежьими услугами» так называемых друзей Б. Н. Что стоит поездка в Карабах, например? Зачем это тогда ему было нужно? А если ему это было не нужно, то кто побудил его к этому шагу? Безусловно те, кто хотел снизить его популярность. И это были отнюдь не «враги», а «друзья», конкретно президентский советник, госпожа Старовойтова.
Не успел этот инцидент уйти в прошлое — и пожалуйста — чеченский конфликт! Шли аппаратные игры против Руцкого.
Кому-то казалось казалось невероятно важным «подставить его». Но в результате, как-то походя, зачем-то «подставили» всю российскую власть. Произошло растабуирование этой новой и к тому времени еще авторитетной российской власти, сравнимое по своим масштабам с тем растабуированием, которое сознательно осуществлял Горбачев в Сумгаите. Фергане и прочих «горячих точках» по отношению к власти союзного центра, в том числе и своей собственной. Странное упорство, странная тяга к самоуничтожению.
Впрочем, что тут странного? Действия по борьбе с «красно-коричневыми», например? И то, что сам этот термин со всей очевидностью говорил о нежелании брать власть, ибо брать власть всерьез можно, лишь осуществляя политический синтез, а не сознательно раскалывая общество?
Но ведь в высшей партшколе этого не проходили, а аппаратное мышление диктовало именно такое решение. Что касается советников, то они (как и при саморазрушении союзного центра) решали свои задачи, а вовсе не задачу укрепления российской власти.
Поразительно, но все классические самоподрывы, осуществляемые Горбачевым в национальной политике, оказались воспроизведенными Б. Н. в точности. Как я уже неоднократно говорил в предыдущих статьях, все делается по одному политическому «лекалу».
Да, имидж Б. Н. подрывался именно демократами. И я готов отстаивать подобное парадоксальное на первый взгляд заявление.
Возьмем, к примеру тему пьянства. Тут уж, казалось бы, приоритет «красно-коричневых» очевиден. Разве не Исаков сделал депутатский запрос на эту «деликатную тему»? Но эта очевидность — кажущаяся, рассчитанная на наивного обывателя. Ибо сюжет в телепрограмме, прошедшей по всем каналам, был показан демократами, плотно держащими в своих руках «вожжи четвертой власти». А Исаков лишь «дернулся в ответ» на вызывающий телесюжет, весьма, надо сказать, профессионально отснятый и смонтированный.
Затем — вся эта тема с включенностью Б. Н. в тайные структуры «Мальтийского ордена». Тайные структуры на то и тайные, чтобы в них включали без указов и фотографий. Кстати, где впервые появилась фотография Бориса Ельцина в мантии «Мальтийского ордена»? Отнюдь не в «Правде» или в «Советской России», а в «Комсомольской правде», контролируемой тогдашним пресс-секретарем Б. Н. Ельцина Павлом Вощановым. И произошло это задолго до публикаций в «красно-коричневой» прессе.
Добавим к этому сдачу Парфенова и выволакивание на свет божий темы с агентурой КГБ. Возникает три крамольные мысли по поводу агентуры, которыми я не могу не поделиться с читателями.
Первое. Собираются ли сами демократы в момент, когда они овладевают всей полнотой власти, управлять государством без агентуры? Если — да и если тот же Ю. Щекочихин, становясь министром внутренних дел или министром госбезопасности, намерен отказаться от агентурных данных и ликвидировать оперативные отделы, то он осуществит подобную трансформацию впервые в истории человечества. Если же он собирается при всех режимах оставаться «оппозиционным журналистом», то его наскоки на агентуру — это просто мальчишество, вряд ли свойственное здоровым людям его возраста.
Второе. Относится ли это «благородное негодование» только к агентуре КГБ или к агентуре вообще? И согласен ли тот же Ю. Щекочихин столь же страстно бичевать агентуру ЦРУ, действующую на нашей территории? Тут, как вы понимаете, есть проблема.
И, наконец, третье. Собираются ли те же американцы или немцы в обмен на сдачу нами нашей агентуры, работающей в их странах, сдать нам свою агентуру, работающую у нас? И как в противном случае выглядит моральное обоснование подобного одностороннего процесса?
