Джордж Бейли - Поле битвы - Берлин. ЦРУ против КГБ в холодной войне
Соколовский, Василий Данилович. Заменил Жукова на посту главы Советской Военной администрации в Германии. В качестве начальника Генерального штаба Советской армии Соколовский был послан в Восточный Берлин в июне 1953 года для подавления мятежа и восстановления порядка.
Тищенко, Яков Федорович (Василий Петрович Рощин, Разин). Ветеран внешней разведки, заменивший Малинина как резидент КИ в Карлсхорсте во время блокады Берлина.
Фадейкин, Иван Анисимович. Действующий руководитель аппарата в Карлсхорсте во время мятежа в июне 1953 года.
Федотов, Петр Васильевич. Глава внешней разведки МГБ. Заместитель директора Комитета информации (КИ).
Шелепин, Александр Николаевич. Председатель КГБ в 1958—1961 годах (до возведения Берлинской стены.). Его конфликт с главой аппарата в Карлсхорсте Коротковым ослаблял аппарат во время берлинского кризиса 1958—1961 годов.
ЗА ЛИНИЕЙ ФРОНТА «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»
Далеко не всегда книге требуется комментарий издателя, но «Поле битвы Берлин» — как раз такая книга. Она о сложностях эпохи «холодной войны», о которых пока никто не говорил, тем более с точки зрения, уникальной для шпионской литературы нашего века.
«Холодная война» для сегодняшних школьников — всего лишь урок истории, ничем не отличающийся от тех уроков, где им рассказывают о Римской империи или Войне за независимость США. Еще двадцать лет, и не останется даже эха. Привычный страх, который испытывали люди в течение нескольких десятков лет после Второй мировой войны, покажется непостижимым тем, кто родился в эпоху крушения Советской империи, почти библейском в своей неожиданности, сравнимый разве что с загадочным исчезновением армии Сеннахерима во времена правления Езе-кии.
Но для всех тех, кто боялся новой мировой войны в 1948 году, когда во время блокады Берлина американцы на самолетах доставляли туда продовольствие; кто в страхе следил за захватом Южной Кореи в 1950 году и предвидел, что разделенная Германия может стать следующей ареной военных действий; кто был в шоке от сенсационных открытий о проникновении советской разведки в верхние эшелоны власти США, Великобритании, Франции; кто в ужасе ожидал развязывания ядерной войны в Берлине в 1961 году и на Кубе годом позже и кто к 1990-м годам усомнился в предпосылках (юридических, этических, политических), на которых строятся наши собственные разведки — для всех этих людей книга «Поле битвы Берлин» будет настоящим откровением.
Многие писали о блокаде Берлина и корейской войне, о полковнике Попове и знаменитом проекте туннеля (1954 год), выданном британским агентом Джорджем Блейком, и наконец, о возведении Берлинской стены, но никто еще не писал обо всем этом и о многом другом с точки зрения и американской, и советской разведок. Впервые появилась возможность увидеть, как обе стороны соперничали, воевали, понимали и не понимали друга друга. Теперь мы в состоянии воспринять всю драматургию тогдашнего действа.
Более того, никогда и никому прежде и в голову не приходило, что обе стороны могут вместе работать над документами из архивов КГБ и ЦРУ, да еще вместе рассказывать о событиях недавнего прошлого. И делают это не кто-нибудь, а главные участники: Дэвид Мерфи, бывший глава Берлинской базы ЦРУ, и Сергей Кондрашев, генерал-лейтенант и бывший глава германского отдела КГБ.
То, что они воссоздают, — не просто шпионский детектив. У них глобальная задача — показать будни огромной бюрократической и политической машины, на чьей совести большая часть шпионской деятельности в период «холодной войны» (о которой речь в первых главах), словно театральный задник для интересующих авторов событий. Главные герои тут не люди, а две сверхдержавы, противостоящие друг другу всей своей бюрократической, технологической, политической мощью. Конфликт заложен не в чем-то одном — в успехе или неуспехе операции с туннелем, например, или проникновения фрау К. в восточногерманскую военную разведку в 1959 году. На самом деле, конфликт — между двумя способами мышления и организации мира. Оружие, в этих конфликтах, было не из металла. Этим оружием стала — Информация. Развязкой конфликта, который вовлек в противостояние тысячи людей, было строительство Берлинской стены в 1961 году, но эта развязка не стала окончательной, ибо в 1989 году стена пала.
В этой книге нам показаны две системы в действии. Американская разведка в конце Второй мировой войны почти не имела профессиональных или административных ресурсов. Это было ad hoc учреждение — с плохим финансированием, с малочисленным штатом, без достойного будущего. И наоборот, советская разведка в 1945 году была высоко профессиональной, с историей, уходящей корнями в революцию 1917 года.
Советская разведка имела доступ к тем, кто был на вершине властной иерархической лестницы в Америке, Англии и Франции. Например, она могла знать, что обсуждал британский кабинет министров 10 сентября 1948 года, собравшись на несколько минут, и в начале октября доложить об этом Сталину. Она отвоевывала позицию за позицией, но все же никогда не могла понять ни американцев, ни немцев, поэтому не имела четкого представления, как поступят американцы перед лицом берлинской блокады. А американцы, не имея даже мало-мальски сравнимых ресурсов, тем более успешных операций, оказались в состоянии правильно оценить готовность Советов развязать войну из-за блокады, и благодаря своим аналитикам, — если верить авторам книги — с успехом реализовали операцию «воздушный мост».
Западу в тот критический период удалось выжить не столько благодаря оружию, винтовкам, танкам, самолетам, бомбам, сколько знаниям. Великий сюжет этой книги заключается в том, что информация становится знаниями, а знания — политической силой.
Можно сказать, что советских людей предали их лидеры. Почему? Потому что идеологические обязательства и всепоглощающее стремление удержать власть были для лидеров главным и мешали смотреть правде в глаза. Как говорил Мэтью Арнольд, «поглощены собой они». И хотя информации у них часто было больше, использовать ее с максимальной отдачей им не удавалось. Выигрывая сражение за сражением, они проиграли войну. Не так уж часто Сталину представляли информацию, которую он не желал знать. Очень редко советские лидеры узнавали о Западе правду. Им говорили то, что они хотели слышать, они видели то, что от них требовала их идеология. Когда Горбачев попытался это изменить, система развалилась.
Каким образом разница в оценке действительности Востока и Запада повлияла на структуру двух самых больших в мире разведывательных служб, а также на историю второй половины XX столетия, и рассказывает книга «Поле битвы Берлин».
Джонатан Брент, главный редактор издательства «Йейл Юниверсити Пресс»
Часть 1. ПРОТИВОСТОЯНИЕ
1. БЕРЛИНСКАЯ БАЗА ЦРУ: ВОПРОС ЗНАНИЙ
В канун Рождества 1943 года в Москву прилетел генерал Уильям Донован, возглавлявший первое американское централизованное разведывательное учреждение —Управление стратегических служб (УСС). Он только что завершил изнурительную поездку в Китай и прибыл в Советский Союз с твердым намерением завязать контакт со своими советскими коллегами, аналогичный тому, что установлен у Советов с Британией. К большому удивлению сотрудников американского посольства, Донован уже на следующий день отправился в Министерство иностранных дел к Вячеславу Молотову и изложил ему свой план болгарской операции. И хотя Молотову, наверняка, пришлись не по душе намерения УСС в отношении Балкан, ибо они явно не совпадали с советскими претензиями в этом регионе, он довольно быстро организовал Доновану встречу с работниками Советской внешней разведки[1].
Через два дня Донован был представлен комиссару государственной безопасности Павлу Фитину, главе внешней разведки Народного Комиссариата Государственной Безопасности (НКГБ). Фитин в свою очередь представил полковника Александра Осипова, возглавлявшего отдел подрывной деятельности на оккупированной Германией территории. Переводил Фитину полковник Осипов, чей английский язык был с явным американским акцентом. Легко представить возможную реакцию Донована, если бы он узнал, что «полковник Осипов» это на самом деле Гайк Ова-кимян, известный ФБР как «хитрый армянин». В 1941 году он был арестован и обвинен в шпионаже, но освобожден после германского вторжения в Советский Союз, а теперь стал заместителем Фитина, ответственным за англо-американские операции[2]. Несмотря на то, что об этой встрече рассказывали многие, столь подробно о «полковнике Осипове», его личности и деятельности, здесь говорится впервые[3].
