Виталий Бондаренко - Борьба за власть: Троцкий, Сталин, Хрущев, Брежнев, Андропов
И как оказалось, это было своевременно, ибо уже в самом начале 1980-х годов советская разведка достала и передала непосредственно руководству страны так называемый Гарвардский проект. Название проекта отражает факт его разработки в Гарвардском университете, выполняющим наряду с Колумбийским, Хьюстонским и другими университетами заказы ЦРУ. Проект содержал детальные разработки по уничтожению СССР.
Проект состоял из 3-х томов: «Перестройка», «Реформа», «Завершение».
Том 1. Перестройка – гласность, социализм с человеческим лицом, переворот.
Том 2. Реформа – ликвидация мировой социалистической системы, ликвидация Варшавского договора, ликвидация КПСС, распад СССР.
Том 3. Завершение – ликвидация русской армии, ликвидация государственной и общественной собственности; ликвидация государственных и социальных гарантий в области трудовой занятости, здравоохранения, социального обеспечения; уничтожение русской интеллигенции и российского интеллектуального потенциала; вымораживание голодного населения.
Кроме того, с Гарвардским проектом корреспондировался так называемый Хьюстонский проект, предполагающий расчленение уже собственно России в интересах ряда стран, в том числе США, Японии, Германии, Китая, Франции, Великобритании.
Исполнение изложенного могло осуществиться только при условии кадрового и идеологического обеспечения внутри страны.
Для этого, во-первых, была проведена сепарация, целевой подбор и расстановка руководящих кадров в партийных органах и КГБ, в частности, за короткий срок пребывания Ю. В. Андропова на посту Генерального секретаря им было снято около 20 % руководителей в аппарате ЦК КПСС, в республиканских, областных партийных комитетах; во-вторых, был разработан детальный план «Голгофа».[36]
План «Голгофа», разрабатываемый в бытность Ю. В. Андропова председателем КГБ, был утвержден им незадолго до его смерти, в феврале 1984 г. План предполагал 4 этапа реализации.
1. Системный развал существующего политико-экономического устройства страны.
2. Переворот и форсированное внедрение капиталистической системы «дикого типа».
3. Направленное пролонгирование хаоса и неразберихи, как средства мобилизации озверелых масс на борьбу с властями под социалистическими лозунгами.
4. (Повторная) социалистическая революция, поддержанная всем населением, радикальная аннигиляция компрадорской буржуазии и связанных с нею политико-экономических структур.
Разумеется, что авторы-разработчики плана «Голгофа» понимали, что п. 4 не будет осуществляться, ибо уже на 3-м этапе всякое протестное движение населения будет не просто блокировано внешними силами, но само по себе будет квалифицировано как бунт и, после соответствующей информационно-пропагандистской обработки мирового общественного мнения безжалостно и с огромными жертвами подавлено.
По-видимому, вторая половина третьего и четвертый этап плана вписаны в текст как некое идеологическое прикрытие на случай преждевременного разоблачения.
Вместе с тем даже начало осуществления любого радикального плана возможно было в СССР только при условии, что ключевой пост Генерального секретаря ЦК КПСС принадлежит заинтересованной в его реализации стороне. Недаром после избрания И. В. Сталина генеральным секретарем РКП(б) (1922 г.) остроумный Карл Радек сказал: «История человечества, которая раньше делилась на две стадии, теперь делится на три – матриархат, патриархат, секретариат».
Проживавший в то время в вынужденной эмиграции русский мыслитель А. Зиновьев говорил: «Самое слабое место в советской системе то, которое сами советские люди считают самым надежным, а именно в партаппарате ЦК КПСС, в Политбюро, в персоне Генерального секретаря. Проведите своего человека в генеральные секретари, т. е. захватите эту ключевую позицию, и вы захватите все советское общество».
Как показано выше, к этому моменту Ю. В. Андропову удалось существенно изменить расстановку сил в Политбюро в свою пользу. Как говорится, «вслепую» он нашел поддержку некоторой влиятельной части Политбюро, а оппозиционную по отношению к себе часть с помощью интриг и подобранных компроматов либо вывел из Политбюро, либо нейтрализовал.
Однако по мере развития процесса подготовки деталей плана число людей, осведомленных о самом плане «Голгофа», увеличивалось и соответственно усиливалась опасность преждевременных разоблачений. Дальнейшие события развивались стремительно. Первый заместитель председателя Комитета госбезопасности С. Цвигун, получив тревожную информацию и подтвердив ее независимыми источниками, оказался близок к разоблачению Ю. В. Андропова и доложил об этом секретарю ЦК М. Суслову, фактически заменяющего Л. И. Брежнева во всех случаях его отсутствия. М. Суслов был потрясен, у него произошел острый сердечно-сосудистый криз, он попал в больницу, откуда сообщники заговорщиков живым его уже не выпустили. Одновременно было осуществлено убийство самого С. Цвигуна (последнее было представлено общественности как самоубийство).
Дальнейшее продвижение во власть Ю. В. Андропова было уже делом техники. Он вместо умершего М. Суслова стал секретарем ЦК и основным кандидатом на роль преемника Л. И. Брежнева.
На должность председателя КГБ был по рекомендации Ю. В. Андропова назначен В. Федорчук. Запоздалые меры Л. И. Брежнева по выводу КГБ из подчинения Ю. В. Андропову и даже неудачная попытка его ареста в сентябре 1982 года уже ничего изменить не могли. Ордер на арест Ю. В. Андропова был подписан министром внутренних дел Н. Щелоковым, а группу захвата должен был возглавить 1-й заместитель министра МВД Ю. Чурбанов; однако своевременно предупрежденный Ю. В. Андропов 9 сентября 1982 года внезапно уехал в длительную командировку в страны Варшавского договора.
За время его отсутствия в Москве были преданы огласке компрометирующие материалы на Н. Щелокова и Ю. Чурбанова, некоторых членов семьи самого Л. И. Брежнева, и вопрос об аресте Ю. В. Андропова повис в неопределенности.
По сути, произошло соглашение об отказе от разглашений взаимных компроматов.
Постаревший и болеющий Л. И. Брежнев не обратился к партии, не призвал армию и, находясь в плену страха в связи с компроматами на членов своей семьи, упустил время.
В начале ноября 1982 года Л. И. Брежнев объявил в своем непосредственном окружении намерение созвать внеочередной Пленум ЦК для рассмотрения вопроса об усовершенствовании структуры руководящих органов партии по китайскому образцу. То есть разделить руководящие функции между двумя лицами: председателя партии и генерального секретаря.
Первую должность Л. И. Брежнев был намерен занять сам, а генеральным секретарем рекомендовал избрать В. Щербицкого. Он не назвал Ю. В. Андропова, претендующего на эту роль. 10 ноября 1982 года Л. И. Брежнев умер: мотивы, которыми руководствовался Л. И. Брежнев, назначая Ю. В. Андропова в 1967 году на пост председателя Комитета государственной безопасности, оказались не только ошибочны, они были преступны.
Состоявшийся после смерти Л. И. Брежнева Пленум ЦК, как и следовало ожидать, избрал Ю. В. Андропова Генеральным секретарем ЦК.
Наметившаяся реструктуризация управления партией была отменена. Теперь у плана «Голгофа» шансы на успех увеличились. Знаменательно в связи с этим заявление Джорджа Буша-старшего, бывшего директора ЦРУ и будущего президента США, приехавшего в Москву на похороны Л. И. Брежнева как вице-президент США, то есть тогда, когда земля на могиле усопшего еще не успела осесть, сделанное после встречи с Ю. В. Андроповым: «Мое мнение об Андропове состоит в том, что… он гораздо менее склонен к тому, чтобы неправильно истолковывать намерения Соединенных Штатов… А это создает определенный потенциал».[37]
А. Н. Яковлев, один из прорабов разрушения СССР, 17 июля 1998 года, то есть спустя 15 с лишним лет писал: «У нас был единственный путь – подорвать тоталитарный режим изнутри, при помощи дисциплины самой тоталитарной партии».
Ю. В. Андропов пробыл Генеральным секретарем партии 1,5 года, из которых около половины провел в больнице. Тем не менее в смысле подготовки исполнения плана «Голгофа», это время оказалось результативным:
– своими так называемыми логическими и творческими поисками, дезинформационно преподносимыми как теоретические изыскания, он дискредитировал государственную идеологическую доктрину, служащую фундаментом суверенного существования страны. Признавая констатацию, согласно которой Ю. В. Андропов был от природы весьма неглупым человеком, и вместе с тем зная о его действительно неполноценном образовании, приходится обоснованно сомневаться в том, что его жизненная концепция поведения, выбор задач и средств их решений были приняты лично, а не представляли собою управляемую извне реализацию внешних установок; по-видимому, в начале пути он доверительно сотрудничал с советскими органами госбезопасности, а затем, попав в поле зрения конкурирующих спецслужб, как кандидат с подходящей биографией и склонностями, стал объектом их целевой разработки и продвижения;
