Евгений Примаков - Мир без России? К чему ведет политическая близорукость
Второе. В настоящее время основная добыча нефти и газа осуществляется с месторождений, открытых еще в советскую эпоху в Западной Сибири. Их запасы истощаются. Столь необходимый стране рост добычи станет возможным лишь при освоении новых месторождений в труднодоступных местах Восточной Сибири, на шельфе северных морей, на Каспии. Для этого необходимы огромные средства, призванные обеспечить разведку, обустройство, защиту окружающей среды, дорожную инфраструктуру, дорогостоящую новую технику, особенно для добычи на шельфе. Получение таких средств, в свою очередь, возможно при бесперебойных поставках российских энергоресурсов на внешние рынки.
На государственном уровне предпринимается целая система мер, стимулирующих нефтяной и газовый бизнес развернуться к новым источникам. С целью активизировать геологическую разведку сокращается налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Вводятся нулевая ставка НДПИ для месторождений с труднодоступными запасами и налоговые каникулы на добычу на шельфе. Освоение новых месторождений нефти и газа наряду с продолжением курса на то, чтобы снять Россию с сырьевой иглы, становится жизненно необходимым.
Конечно, рост добычи нефти и газа усиливает внешнеполитические позиции России. Никто с этим не спорит. Но главные побудительные мотивы наращивания потенциала энергоносителей для их внутреннего потребления и экспорта лежат в плоскости интересов экономического развития нашей страны.
Третье. Географическое расположение основных месторождений, с которых ныне добывается нефть и газ в Западной Сибири, делает наиболее выгодным рынком для их российского экспорта Европу. Выбор европейского рынка порожден чисто экономическими причинами. После вступления в строй месторождений Восточной Сибири, на шельфе Арктики и новых трубопроводов, строительство которых уже происходит, появится и будет использована реальная возможность диверсификации рынков сбыта российских нефти и газа – Китай, Япония, Корея, Соединенные Штаты.
Между тем значение Европы как потребителя основной части нефтегазового экспорта России сохранится на десятилетия. Вот почему в интересах и России, и ее европейских партнеров заключение долгосрочных контрактов на поставки российских нефти и газа. Надежность российских поставок подтверждается историей – они не прерывались даже во время холодной войны. Сегодня эта надежность опирается на уже существующие и дополнительно создаваемые трубопроводы, которые связывают российских производителей с европейскими потребителями.
Следует принимать во внимание и благоприятные перспективы увеличения добычи энергоносителей с месторождений в Западной Сибири. В настоящее время коэффициент извлекаемости нефти там равен 30, следовательно, 70 процентов остается в недрах. Это значительно больше, чем у основных зарубежных производителей, а также в сравнении с практикой советского периода. Серьезные резервы увеличения добычи существуют и по газу – наряду с ростом использования попутного газа при нефтедобыче, на что сейчас обращается особое внимание, предстоит ввод в строй Штокмановского месторождения, обладающего огромными запасами.
Четвертое. В реализации нефти и газа за рубежом Россия жестко переходит на рыночные рельсы. Она полностью отказывается от занижения цен на нефть и газ, поставляемые в ряд стран СНГ только по причине их формального нахождения в Содружестве. Переход на рыночные цены будет завершен для всех стран СНГ в 2011 году. Ценовая дифференциация имеет место только на переходный период – она связана главным образом с выполнением страной – членом СНГ обязательств по транспортировке нефти и газа по своей территории и наличием согласованного плана перехода на рыночные цены.
Когда Россия искусственно занижала цены на поставки нефти и газа в нуждающиеся в них страны СНГ, ее никто не обвинял в семи смертных грехах. Но когда, убедившись, что субсидирование экономик этих стран за счет своего благополучия оказывается неудачным как средство развития и укрепления Содружества Независимых Государств, Россия перешла на общемировую практику рыночных цен, ее стали обвинять в давлении на страны – потребители нефти и газа. Где здесь логика? И как, интересно, поступят «обвинители», если так произойдет, что будут снижены рыночные цены на нефть и газ, поставляемые тем странам СНГ, которые решительно пойдут по пути создания единого с Россией экономического пространства? Станет ли это опять поводом для обвинений в адрес нашей страны?
Как тут не вспомнить, что на переговорах о вступлении России во Всемирную торговую организацию (ВТО) требовали, чтобы она подняла внутренние цены на нефть и газ до уровня мировых. А теперь Россию подвергают острой критике за то, что она поднимает цены до уровня мировых и переходит на общепринятую коммерческую практику в отношении всех потребителей своих первичных энергоресурсов. При этом Россия еще дает время импортерам подготовиться к переходу на мировые цены и к тому же взяла курс на постепенное выравнивание внутренних и экспортных цен. Неужели непонятно, что подоплека нелогичной, несуразной критики России лежит в политической области?
Пятое. Разведку, добычу и транспортировку нефти и газа Россия осуществляет не изолированно. Она привлекает к этому иностранных участников. Разве не свидетельствует об этом, например, приглашение французскому концерну Total и норвежскому Statoil-Hydro совместно с «Газпромом» участвовать в консорциуме по освоению богатейшего в мире Штокмановского газового месторождения? Или участие немецких компаний в строительстве газопровода по дну Балтийского моря и одновременно в добыче газа в Западной Сибири? Или тот факт, что американская Exxon Mobil (30 %) совместно с индийской ONGC (20 %), «Роснефтью» (20 %) и японской SODECO (30 %) вывели на проектную мощность добычу нефти на «Сахалине-1», а американская Conoco Phillips расширяет сотрудничество с компанией «Лукойл»?
Готовность сотрудничать с иностранными корпорациями – и государственными, и частными – стратегическая линия России, которая заинтересована в получении передовых технологий, опыта, инвестиций. Без всего этого было бы гораздо труднее разрабатывать новые месторождения. Но такое сотрудничество должно быть равноправным и взаимовыгодным, что проявляется, в частности, в желании России получить соответствующую долю в сфере распределения и транспортировки своих нефти и газа.
Шестое. Государство усилило свое участие в нефтегазовом комплексе. Оно не только создает условия, благоприятствующие деятельности частных компаний в этой области, но и имеет основные позиции в добыче и транспортировке нефти и газа. Во многом это диктуется необходимостью обеспечить обоснованные потребности внутреннего рынка и энергетическую безопасность России.
Что вкладывается в понятие энергетической безопасности? Прежде всего, не односторонняя гарантия поставок, как трактуют энергетическую безопасность многие западные представители, что проявилось, например, при подготовке документов Санкт-Петербургского саммита «восьмерки» в 2006 году. Безопасность должна обеспечиваться «тройственной» гарантией: поставок со стороны стран-производителей; транспортировки со стороны стран, по территории которой она осуществляется; спроса со стороны стран-потребителей. Все они должны делить ответственность и риски за бесперебойное функционирование глобальной энергетики.
Переломный 2006 год
В этот год произошли два события, оказавшие серьезное влияние на отношения России с зарубежными партнерами в энергетической области и вызвавшие наибольшую волну наскоков на ее политику. Первое из них – кульминация, которой достиг конфликт с Украиной, по территории которой проложен трубопровод для экспорта российского газа в Центральную Европу. Второе – кризис в отношениях с иностранным оператором проекта «Сахалин-2».
В результате «оранжевой революции» в Киеве действительно пришли к власти люди, далеко не во всем импонировавшие Москве – и по своим заявлениям, и по начавшейся антирусской политике. Новая обстановка наложила отпечаток на российско-украинские отношения в энергетической сфере. Украина ответила отказом на предложения «Газпрома» в отсутствие соглашения по цене сесть за стол переговоров. В свою очередь «Газпром» сначала предупредил, а затем прекратил поставки газа, предназначенные для Украины, что не должно было, по мнению Москвы, повлиять на поставки по соглашениям с европейскими странами. Однако украинский «Нафтогаз» решил наступить на «больную мозоль» Москвы и начал отбирать себе из газа, предназначенного европейским потребителям. Возобновление через три дня поставок газа на Украину в полном объеме произошло сразу после того, как украинская сторона согласилась на переговоры и прекратила отбор газа по проложенному по ее территории трубопроводу.
