Карл Маркс - Капитал. Том третий
Этим мы ограничимся в вопросе об экономии на средствах, предохраняющих жизнь рабочих (среди которых много детей) от опасностей и конечности рабочих от увечий, непосредственно обусловленных работой при машинах.
Работа в закрытых помещениях вообще. Известно, насколько экономия на пространстве, а следовательно на строениях, способствует скученности рабочих в тесных помещениях. Сюда присоединяется экономия на приспособлениях для вентиляции. В связи с продолжительным рабочим временем обе эти причины вызывают сильное увеличение болезней дыхательных органов и, следовательно, повышают смертность. Нижеследующие иллюстрации взяты из отчёта «Public Health, 1863, 6th Report»; отчёт составлен д-ром Джоном Саймоном, хорошо известным читателю по книге I этой работы.
Комбинирование рабочих и их кооперация – таково условие, допускающее применение машин в широком масштабе, концентрацию средств производства и экономию в их применении; равным образом эта совместная работа масс в закрытых помещениях и при таких условиях, когда решающим является не здоровье рабочих, а более успешное изготовление продукта, – это сосредоточение массы рабочих в одной и той же мастерской является, с одной стороны, источником растущей прибыли капиталистов, с другой же стороны, раз его последствия не компенсируются сокращением рабочего времени и специальными мерами предосторожности, оно является причиной расточения жизни и здоровья рабочих.
Д-р Саймон устанавливает следующее общее правило, доказывая его массовыми статистическими данными:
«В прямом отношении к тому, насколько население данного округа вынуждено прибегать к совместному труду в закрытых помещениях, растёт при прочих равных условиях процент смертности но данному округу вследствие лёгочных заболеваний» (стр. 23). Причина – плохая вентиляция. «И, по всей вероятности, во всей Англии нет ни одного исключения из того общего правила, что в каждом округе, где имеется значительная промышленность, сосредоточенная в закрытых помещениях, высокая смертность рабочих этой промышленности представляет достаточную величину, чтобы обеспечить во всей статистике смертности по данному округу абсолютное преобладание лёгочных заболеваний» (стр. 23).
Статистика смертности в отраслях промышленности, в которых работы производятся в закрытых помещениях и которые в 1860 и 1861 гг. подверглись обследованию со стороны санитарного надзора, даёт следующие результаты: на то же самое число мужчин 15–55-летнего возраста, на которое в земледельческих округах Англии падает 100 смертных случаев от чахотки и других лёгочных заболеваний, приходится: в Ковентри – 163 смертных случая от чахотки, в Блэкберне и Скиптоне – 167, в Конглтоне и Брадфорде – 168, в Лестере – 171, в Лике – 182, в Маклсфилде – 184, в Болтоне – 190, в Ноттингеме – 192, в Рочдейле – 193, в Дерби – 198, в Солфорде и Аштоне-андер-Лайн – 203, в Лидсе – 218, в Престоне – 220 и в Манчестере – 263 (стр. 24). Нижеследующая таблица даёт ещё более разительный пример. Она показывает количество смертных случаев от лёгочных заболеваний отдельно для обоих полов в возрасте от 15 до 25 лет на каждые 100 000 телей.
Выбор пал на такие округа, в промышленности которых, сосредоточенной в закрытых помещениях, заняты только женщины, тогда как мужчины заняты в самых разнообразных отраслях труда.
В округах с шёлковой промышленностью, где участие мужчин в фабричном труде выше, выше также и смертность. Показатели смертности от чахотки и т. п. среди лиц обоего пола вскрывают здесь, как гласит отчёт, «возмутительные (atrocious) санитарные условия на значительной части предприятий нашей шёлковой промышленности».
И это как раз та самая шёлковая промышленность, фабриканты которой, указывая на исключительно благоприятные санитарные условия своего производства, требовали и отчасти добились исключительно продолжительного рабочего времени для детей моложе 13-летнего возраста (см. «Капитал», кн. I, гл. VIII, 6, стр. 256 {48}).
«Пожалуй, ни одна из обследованных до сих пор отраслей промышленности не даёт более печальной картины, чем швейное производство, обрисованное с этой стороны д-ром Смитом… „Мастерские“, говорит он, „весьма различны в санитарном отношении; но почти все они переполнены, плохо проветриваются и в высшей степени неблагоприятны для здоровья… В таких комнатах, кроме того, неизбежно душно; а когда зажигают газ, как это делается днём во время тумана или зимними вечерами, температура достигает 80 и даже 90 градусов (по Фаренгейту = 27–33° Цельсия), вследствие чего рабочие обливаются по́том, оконные стёкла отпотевают, вода постоянно струится и каплет с потолка, и рабочие вынуждены держать открытыми несколько окон, хотя они при этом неизбежно простуживаются“. Состояние 16 наиболее значительных мастерских в лондонском Уэст-Энде описывается следующим образом: „наибольшая кубатура на одного рабочего в этих плохо проветриваемых комнатах 270 куб. футов, наименьшая 105 футов, в среднем всего лишь 156 футов на человека. В помещении, окружённом со всех сторон галереей и получающем свет только сверху, работают от 92 до 100 человек; горит значительное количество газовых рожков; отхожие места находятся рядом с мастерской; на каждого человека приходится не более 150 куб. футов. В другой мастерской, которая, подобно собачьей конуре, помещается в глубине двора и в которую свет и воздух поступают только через небольшое отверстие в крыше, работают 5 или 6 человек, причём на каждого из них приходится всего 112 куб. футов“. И „в этих ужасных (atrocious) мастерских, описанных д-ром Смитом, портные работают обыкновенно 12–13 часов в день, а порой работа продолжается целых 15–16 часов“» (стр. 25, 26, 28).
Необходимо отметить – и это действительно отмечено Джоном Саймоном, составителем отчёта, заведующим медицинским отделом, – что для лиц в возрасте 25–35 лет приводятся заниженные цифры смертности среди портных, наборщиков и печатников Лондона, так как в обеих отраслях промышленности лондонские мастера получают из деревни значительное число молодых людей (вероятно, до 30-летнего возраста), работающих в качестве учеников и «improvers», т. е. совершенствующихся в ремесле. Они увеличивают общее число занятых в промышленности, на которое рассчитывается процент смертности промышленного населения Лондона; но число смертей в Лондоне среди них меньше, чем среди других рабочих, так как их пребывание в городе лишь временное; если они заболевают в течение этого времени, они возвращаются домой в деревню, где и регистрируется их смерть, когда болезнь имеет смертельный исход. Это в ещё большей степени касается более ранних возрастных групп, и потому лондонские цифры смертности для лиц этих групп лишены всякого значения в качестве показателя вредности промышленности для здоровья (стр. 30).
Приблизительно так же, как с портными, обстоит дело с наборщиками, у которых к недостатку вентиляции, отравленному воздуху и т. д. присоединяется ещё ночная работа. Их обычное рабочее время продолжается 12–13 часов, иногда 15–16.
«Страшная жара и духота, как только зажгут газ… Нередко случается, что испарения из словолитни или смрад от машин и сточной канавы поднимаются вверх с нижнего этажа и усугубляют недостатки верхнего помещения. Разгорячённый воздух нижних помещений поднимает температуру в верхних уже только нагреванием пола, и если комнаты низки, а газа потребляется много, – это настоящее бедствие. Ещё хуже обстоит дело там, где паровые котлы помещаются внизу и наполняют весь дом несносным жаром… В общем можно сказать, что вентиляция сплошь неудовлетворительна и совершенно недостаточна для того, чтобы после захода солнца умерять жару и удалять продукты сгорания газа, и что во многих мастерских, особенно там, где раньше были жилые помещения, санитарные условия в высшей степени достойны осуждения».
В некоторых мастерских, в особенности там, где печатаются еженедельники, работа производится почти без перерыва в течение двух дней и одной ночи, причём здесь также работают подростки 12–16 лет; в других наборных мастерских, выполняющих срочные работы, рабочие не имеют отдыха даже по воскресеньям, и их рабочая неделя составляет 7 дней вместо 6 (стр. 26, 28).
О белошвейках и модистках (milliners and dressmakers) мы говорили уже в «Капитале», кн. I, гл. VIII; 3, стр. 215–217 {49}, когда речь шла о чрезмерном труде. Их рабочие помещения в приводимом нами отчёте описаны д-ром Ордом. Даже в тех случаях, когда они днём несколько лучше, то в те часы, когда горит газ, в них чрезвычайно жарко, атмосфера испорченная и нездоровая. В 34 более благоустроенных мастерских д-р Орд нашёл, что в среднем кубатура на одну работницу была:
«В 4 случаях более 500 футов; в 4 других – от 400 до 500 футов… в 7 – 200–250; в 4 – 150–200 и, наконец, в 9 случаях – только 100–150 куб. футов. Даже самый благоприятный из этих случаев даёт содержание воздуха, едва достаточное при продолжительной работе в помещении с несовершенной вентиляцией. Даже при хорошей вентиляции вечером в мастерских становится очень жарко и душно вследствие того, что требуется значительное число горящих газовых рожков».
