Боб Вудворд - Признание шефа разведки
На третий день своего пребывания в должности Кейси получил копию специальной секретной записки, законченной как раз накануне его приведения к присяге. Озаглавленная «Ливия: цели и уязвимые места», записка на 12 страницах указывала на то, что можно было ожидать от Каддафи в ближайшее время. Каддафи переставал быть абстрактной проблемой для Кейси.
«Записка подготовлена директором центральной разведки, — прочитал Кейси. — Национальный совет по внешней разведке согласен, за исключением мест, отмеченных в тексте». Совет являлся совещательным органом директоров всех американских разведслужб, где теперь председательствовал Кейси. Основные выводы были такие:
1. Недавний успех Каддафи в Чаде является гарантией того, что его агрессивная политика будет представлять растущую угрозу США и интересам Запада. Несколько месяцев тому назад Каддафи направил тысячи солдат в соседний Чад, к югу от Ливии. Чад, французская колония до 1960 г., представлял собой одно из молодых африканских государств, лидеры которых постоянно стремились к захвату территорий. В оценке говорилось, что проблема Каддафи сама по себе не исчезнет, перспектива — еще больший авантюризм.
2. Внутренняя и находящаяся в изгнании оппозиция его режиму плохо организована и малоэффективна. Это означает, что для тайной акции потребуется нечто большее, чем только передача денег или оружия. Необходимо будет решать проблемы организации и морального уровня оппозиции.
3. Антизападная политика Каддафи служит интересам Советского Союза. Хотя Каддафи и не является пешкой Советского Союза, его отношения с ним можно охарактеризовать как слишком тесные.
Далее в записке говорилось, что в последнее время Каддафи «применял политические интриги, проявлял дипломатическую активность, практиковал терроризм, совершение покушений, а теперь в Чаде прибегнул к военной оккупации».
ЦРУ наняло психологов и психиатров, которые на основе полученных на месте разведывательных данных составили психологический портрет Каддафи. Записка давала анализ его личности, в ней говорилось: «В силу особых условий, в которых проходило его детство, Каддафи усвоил в преувеличенной форме примитивный идеализм бедуинов, религиозный фанатизм, непомерную гордость, аскетизм, боязнь иностранцев и чувствительность к неуважению».
Отец Каддафи, бедуин-кочевник, всю жизнь пас овец. «В результате дискриминации, с которой он, будучи бедуином, столкнулся во время учебы со стороны как ливийцев-горожан, так и иностранцев, у Каддафи получили сильное развитие острое презрение к избранной элите, прочная приверженность к его бедуинскому сословию, чувство принадлежности к угнетенным».
Одним из результатов этого, говорилось в записке, стал «его личный бунт против власть имущих и поддержка всех без разбора бунтарских выступлений во всем мире».
Погружаясь в глубины психоанализа, оценка отмечала: «В поисках собственной психологической защиты Каддафи развил в себе экзальтированное, претенциозное чувство самомнения. Представления Каддафи о будущем Ливии основываются на чистоте и простоте жизни нации, которые, как он считает, существовали в ранний период арабской истории».
В записке говорилось и о других странах, где Каддафи проводил нелегальную подрывную деятельность. «Ливия осуществляет тайные операции во всех странах черной Африки, используя в том числе подкуп местных лидеров. Как сообщается в последних секретных донесениях (под этим имеется в виду информация, полученная от агентуры и в результате применения технических средств разведки), в Тунисе, который имеет 200-километровую общую границу с Ливией, ведется вербовка и ускоренная военная подготовка тунисских диссидентов».
Каддафи в течение нескольких лет претендует на территориальные воды за пределами международно признанной 12-мильной зоны, утверждая, что залив Сидра шириной 275 миль, вдающийся в 800-мильное средиземноморское побережье Ливии, принадлежит ему. «Является вопросом, пойдет ли Каддафи на риск возможного американского возмездия, — говорилось в записке, — однако его вооруженные силы имеют постоянно действующий приказ атаковать корабли и самолеты США, вторгающиеся за эту линию». Этот раздел записки заканчивался выводом: «Возможности возникновения инцидента у берегов Ливии с участием США относительно велики».
Далее в оценке отмечалось, что около 10 % импортируемой США нефти поступает из Ливии, которая является «главным поставщиком трудно заменимой легкой нефти с низким содержанием серы». Прекращение или запрет на поставки ливийской нефти может вызвать «серьезную нехватку бензина на Восточном побережье США».
Однако, как отмечалось в оценке, дальнейшее пребывание Каддафи у власти не является несомненным. «У нас есть подтверждение предпринятой в мае прошлого года попытки его свержения и в августе — еще одной, более серьезной». В целях самозащиты Каддафи создал «систему информаторов», но организованная часть оппозиции в изгнании получает поддержку от ряда стран, в том числе от Египта, Марокко, Саудовской Аравии и Ирака. Некоторые оппозиционеры, находящиеся в изгнании, имеют поддержку внутри страны. «Тем не менее, — отмечалось в оценке, — перекрывая все возможности покушения на него, он может еще многие годы оставаться у власти».
В пункте 51 документа упоминался бывший министр обороны Хабре. Этот испытанный «воин пустыни» руководил борьбой с силами Каддафи в Чаде (согласно досье ЦРУ, лидер Судана Джафар Нимейри несколько месяцев назад тайно обратился с просьбой к ЦРУ оказать помощь Хабре. Нимейри опасался, что Судан, самая большая страна в Африке, окажется следующей в меню Каддафи). В оценке указывалось, что «Марокко, Египет, Судан и Франция оказывают все возрастающую тайную поддержку мятежному Хабре».
В такой оценке Кейси усматривал двусмысленность; Каддафи может вылететь, поскольку в записке говорилось о «наличии» заговоров, а с другой стороны, он может остаться. Документ изобиловал словами «может быть», «возможно», «не исключено». Кейси же интересовала более определенная оценка риска борьбы с Каддафи. Наконец, он прочитал: «Открытая враждебность Запада может обернуться выгодой для Каддафи, превратив его из отверженного в мусульманского мученика. Арабские режимы, которые ничего не имели против антиливийских акций со стороны США, особенно военной акции, могут столкнуться с опасностью со стороны своих собственных народов — и тогда может произойти то, чего они боялись, когда США угрожали военной акцией в Иране».
Последний пункт, 71-й, гласил, что «действия лидеров арабских стран (против Ливии) могут обернуться против них как в самих этих странах, так и во всем арабском мире».
Это была уже неприкрытая попытка увильнуть от ответа. Каддафи доставлял неприятности всем — Западу, Соединенным Штатам, арабским государствам, друзьям и врагам, даже самому себе. Документ ставил разведслужбы США в бюрократически защищенное положение, оставляя за ними возможность в случае чего стряхнуть пыль с этой оценки и сказать; «Вот видите, мы же вам говорили. Мы ведь говорили, что это может произойти». Сказать все — значит не сказать почти ничего, подумал Кейси.
Однако последняя фраза последнего пункта содержала какой-то луч надежды. Она касалась других арабских государств. «Мерой их хитрости является благоразумие, с которым некоторые противники Каддафи по региону, включая президента Садата, делают ставку на то, что он истечет кровью в своей самой больной точке — Чаде, а также на опасность, угрожающую ему в этой связи у себя дома».
Последняя фраза звучала как удар колокола. Если сосредоточиться только на ней, то вся оценка выглядела как искусный документ, где аргументация строится на хитроумном призыве к действию, предполагая и предлагая путь к достижению цели с минимальным риском: «хитрость», «благоразумие», с которыми надо дать полковнику «истечь кровью». Смысл заключается в том, что авантюра в Чаде является ахиллесовой пятой для Каддафи. Предлагаемый курс — похоронить в Чаде планы Каддафи — соответствовал стратегическому чутью Кейси. Он не хотел, чтобы ЦРУ прошло мимо такой возможности.
Вскоре в новом государственном департаменте Хейга и новом ЦРУ Кейси был разработан план тайной акции по поддержке Хабре. Ему дали название «вторая колея» в отличие от обычной «первой колеи», то есть стандартной, открытой дипломатии и экономической помощи. Политику делал Кейси. Чад, Судан и Египет граничили с Ливией на востоке и юге; они образовывали вал сопротивления, который нуждался в укреплении.
Состоялось несколько межведомственных совещаний. Последнее — в Белом доме с участием президента, который как бы скреплял принципиальную договоренность между главными участниками игры. Речь шла не просто об активизации тайных акций, но о восстановлении международной репутации США. Вскоре президент подписал официальную директиву, по которой выделялось несколько миллионов долларов для тайной поддержки Хабре. Так была приведена в действие первая тайная акция КеИси.
