Максим Калашников - Война с Големом
Наши люди хотят диктаторского государства, обеспечивающего сильную поддержку отечественной промышленности. За поддержку высокотехнологичных предприятий, космоса, авиации, информатики и фундаментальной науки ратуют от 49,5 процентов традиционалистов до 59,7 процента модернистов. Сторонники развития Россия по пути нефтегазового, сырьевого, вечно отстающего от Запада государства-придатка набирают от 29,6 процента среди традиционалистов до 28,7 процента в стане модернистов — все же меньшинство. В общем, тяга к экономическому великодержавию за счет господдержки налицо. Лишь в одном вопросе наблюдается существенное расхождение. Одна часть граждан предлагает поддержать отечественного производителя даже тогда, когда его продукция не соответствует мировым стандартам (от 44, 9 проц среди традиционалистов до 24,5 проц. у модернистов), тогда как другая убеждена, что отечественные товары обязаны конкурировать на равных с мировыми аналогами — а потому государство должно помочь самым продвинутым промышленникам (от 36,5 процента у традиционалистов до 64,9 проц. у модернистов).
Что же может сплотить сегодня наше распадающееся общество, сделав нас снова полноценной нацией? С какими лозунгами может придти лидер следующей волны?
Отвечая на вопрос о желательных общенациональных целях, участники социологического исследования на первый план вывели повышение качества жизни (60,9% опрошенных), создание равных возможностей для всех (37,1%), наведение порядка во всех сферах жизни (39,5%), остановку процесса вырождения русской нации (21,4%).
Таким образом, «привлекательность идей, выдвинутых российскими реформаторами на рубеже 80-х и 90-х годов ХХ века, продолжает снижаться». Людей не волнуют лозунги создания эффективной рыночной экономики, построения «открытого общества» и тому подобное. Нет, главнее всего становится достижение человеческого качества жизни, причем русские понимают это не только как высокие зарплаты, но и как возможность жить интересно, реализуя свои способности, полноценно проводя время.
Что ж, и дело избавления от унизительной зависимости от экспорта сырья сегодня вполне может стать национальной идеей. В этом наш народ власть поддержит большинством голосов.
Для того, чтобы государство могло проводить подобную политику, россияне согласны на национализацию важнейших отраслей. За возвращение казне сырьедобывающих, энергетических и железнодорожных структур, за контроль государства над высшим образованием и пенсионным обеспечением высказались три четверти опрошенных (а по «нефтянке» и электроэнергетике — даже 85,7 и 80,2 процента). Социологи отмечают, что с 1998 года желание национализации даже усилилось, особенно по части школ, нефтедобычи и сельскохозяйственных земель. Зато намного либеральнее наши сограждане стали относится к частному сектору в СМИ и телефонной связи. (В последнем случае сказались успехи фирм сотовой телефонии в деле демократизации своих услуг).
Примечательно, что самая беззащитная в нынешней стране часть населения — молодежь, не успевшая к разделу «советского пирога», не заставшая возможностей стремительного обогащения начала 90-х и лишенная многих возможностей подъема вверх в нынешнем обществе — выступает как последовательная сторонница политики возвращения государства в экономику. «Сравнение данных 1998 и 2004 годов показало, что молодежь, несмотря на вступление ее в самостоятельную жизнь уже в период реформ, отнюдь не стала от этого более «рыночно настроенной». Показатели младших возрастных когорт образца 1998 и 2004 гг. колеблются незначительно, и хотя по некоторым позициям, например, телефонной связи, наблюдается значительный (свыше 10 процентов) рост сторонников негосударственного сектора в этой отрасли среди молодежи, по большинству других позиций наблюдается скорее ужесточение ее позиций…», — отмечают социологи ИКСИ.
Фюрера!
Тяга русских к авторитарному государству со смешанной экономикой поразительна. Сегодня их волнует не демократия, а прежде всего личная безопасность и благосостояние. Ради этого они готовы поддержать «сильную руку» в Кремле и даже высказывают недовольство тем, что президент слишком медленно наводит порядок в стране.
И в 1998-м, и в 2004-м более половины опрошенных в выборе между «полной демократией» и «твердой властью» делают неизменный выбор в пользу последней, причем за шесть минувших лет число адептов авторитаризма только выросло — с 58,7 до 64,9 процента опрошенных. С 1998 г. существенно пополнились ряды тех, кто ценит материальное благополучие выше политических свобод — с 31,6 до 36,4 процента.
На все это, как гласит отчет социологов, накладывается накат неоконсервативной волны. Жители РФ отворачиваются от западных ценностей, возвращаясь к традиционным — русским и советским, «идеалистическим». К этому стоит добавить и прогрессирующее недоверие к Западу. Уровень симпатий к США, скажем, в 2004 г. упал до трети опрошенных, тогда как доля враждебно настроенных к Америке поднялся до той же трети. Лишь 4,5 процента опрошенных сочла, что Запад искренне хочет нам помочь, тогда как 45 процентов заявило, что Запад решает у нас собственные проблемы. (Доля тех, кто уверен в том, что западники стремятся превратить РФ в слабое зависимое государство, сегодня достигает 37,5 процента).
Таким образом, выстраивается четкая линия народных предпочтений: сначала — личная безопасность и зажиточность, и только в последнюю очередь — демократия. А ради этого государство, по мнению его граждан, должно взять под контроль самые «валютоносные» и социально значимые отрасли.
Отсюда напрашивается четкий вывод, которые мы делаем без социологов: обстановка в РФ во многом схожа с атмосферой веймарской Германии начала 1930– годов. Если допустить, что у руля страны встанет прагматичный, великодержавный и сильный вождь, сумеющий провести в жизнь немецкие лозунги тех времен (каждой семье — работу, доступное жилье и «народный автомобиль»), то поддержка масс ему обеспечена.
И это же — шанс для малого и среднего бизнеса. Ему сегодня жизненно важно показать народу: «Я — источник рабочих мест, я могу развивать конкурентоспособные производства и обеспечивать доступные жизненные блага» (Например, дешевые коттеджи на семью)…
Теперь вы видите, читатель, какие надежды русские возлагали на Путина — и как он их обманул. Вы теперь без труда сможете представить себе и возможного вождя-спасителя. Или, если говорить точнее — спасительную силу.
Обстановка в толще народной пока складывается в нашу пользу. В пользу истребителей Голема!
Финал Беловежской России и наша борьба
Итак, друзья мои, финал проекта «Беловежская Россия», начатого в декабре 1991-го, замаячил на горизонте. Он проваливается. Получилась не страна, а «неведома зверушка», к тому же мертворожденная. А значит, нам есть смысл бороться за СССР-2. Кому не нравится это название, могу сказать иначе: за новую Империю взамен вот этого трехцветного позорища.
Дело в том, что ни одна из задач, стоявших перед нами перед крушением первого Советского Союза, не выполнена. Развал великой страны ничего не принес нормальным, полноценным людям. Я это знаю, как очевидец и современник расчленения Красного гиганта. Ну, а тем, кто слишком молод, напомню.
В конце 80-х годов наши сволочи-демократы пели, будто мы живем в «тюрьме народов». Что мы отстаем от Запада в технологиях и уровне жизни. Что русские, вымирая, вынуждены кормить за свой счет Среднюю Азию и Закавказье, Украину и Молдавию. Что если мы отделимся, то станем кататься сыром в масле от сибирских нефтедолларов, от поставок сырья на мировой рынок. В Верховном совете РСФСР (будущей РФ) в голосовании 12 июня 1990 года в едином порыве оторваться от Союза слились прозападные либералы и русопятые почвенники-дубины стоеросовые. Именно этот шаг стал торпедой в самый центр корабля Империи.
И СССР развалили под рев обманутых лохов. И что же? Мы не только остановились в развитии, но и покатились назад, в разряд самых нищих и забитых. Советский гражданин, как выясняется сейчас, жил богаче и качественнее россиянского. Теперь мы живем намного беднее, чем американцы и европейцы, чем в 1985-м. Если СССР лидировал в таких отраслях будущего, как авиакосмический комплекс, ВПК, точное машиностроение, кораблестроение, тонкая химия, биотехнологии; если Союз обладал мощной электронной промышленностью, наукой и великолепной системой подготовки человеческого капитала (школы, вузы, досуговые центры и центры творчества), то ныне… Секторы индустрии будущего, способные дать достойную жизнь в ХХI веке, уничтожены или низведены до жалких остатков, догнивая на глазах. Пока весь мир делает триллионы долларов прибыли на спутниках и информационных системах, на новых лекарствах и высоких технологиях, бессмысленная Россияния угрюмо добывает нефть. Если даже в Индии среди десятка самых богатых индийцев половина — бизнесмены в области фармацевтики, телекоммуникаций и новых технологий, то в Эрэфии весь олигархический «олимп» представляет из себя одних сырьевиков. Как в Нигерии. Но даже нефть РФ добывает варварски, на полное опустошение, не вкладывая бабки в геологоразведку и открытие новых месторождений. К 2005 году исполнилось ровно пятнадцать лет с тех пор, как в оборот были введены новые крупные залежи нефти и газа!
