К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №31 от 22.12.2009
Дмитрий ГОРОХОВ
От редакции. Не прошло и 40 лет после описанного здесь разгрома и спасения Франции Россией, как Франция – вместе с Англией и Турцией – опять пошла войной на Россию…
ОТВАЖНАЯ ПАРТИЗАНКА
В этом году исполнилось 90 лет со дня рождения Веры Волошиной. Родилась она в 1919 году в сибирском городе Кемерово. С начальных классов школы Вера сильно увлекалась спортом.
В Москве она поступила в Центральный ордена Ленина институт физкультуры. Параллельно записалась в московский аэроклуб, где освоила пилотирование самолета И-153 «Чайка» и занялась прыжками с парашютом. Кроме этого она всерьез увлеклась стрельбой, рисованием и поэзией.
В 1935 году во время тренировки по прыжкам в воду студентку заметил скульптор Иван Дмитриевич Шадр, который в это время выполнял заказ для строящегося Парка культуры и отдыха имени Горького. Символом того времени, эталоном советской женщины стала одиннадцатиметровая скульптура «Девушка с веслом», которую в 1936 году установили у главного входа в окружении фонтанов. Не все знают, что моделью для этой фигуры стала семнадцатилетняя Вера Волошина.
В том же 1936 году она написала заявление о желании принять участие в гражданской войне в Испании. Ей отказали. 23 июня 1941-го года Вера с подругой пришла в молотовский райвоенкомат Москвы и подала заявление об отправке на фронт. Девушкам отказали. До осени Вера рыла окопы и противотанковые рвы на подступах к Москве. Раз в месяц сдавала кровь для раненых. Регулярно писала заявления с просьбой отправить ее на фронт. Когда гитлеровцы были уже на подступах к столице, ее зачислили в разведывательно-диверсионный отряд для работы в тылу врага (в/ч №9903). 15 октября Вера Волошина и еще двадцать добровольцев прибыли на подмосковную станцию Жаворонки.
В ноябре 1941-го года в часть пришло новое пополнение. Среди новичков была ученица 9-го класса 201-й московской школы Зоя Космодемьянская. Их зачислили в одну группу, в которой Вера была комсоргом. Девушки подружились.
На свою последнюю боевую операцию в район Крюково Наро-Фоминского района Вера Волошина ушла 21 ноября 1941-го года в составе отряда Бориса Крайнева. По предложению комсорга группы Веры Волошиной партизаны заминировали дороги, а потом забросали окна домов, где жили гитлеровцы, гранатами. Ночью между деревнями Якшино и Головково группа была обнаружена немцами. Разведчики стали отходить к лесу. Волошина прикрывала огнем из автомата отход группы. Раненная в плечо, она отстреливалась до последнего патрона. Фашисты схватили отважную партизанку и после жестоких истязаний повесили ее у опушки леса. Лишь в середине декабря 1941-го года, когда немцы отступили, жители деревни смогли снять ее тело с дерева и похоронить в братской могиле в селе Крюково.
В тот же день, буквально в десяти километрах от этого места, в центре деревни Петрищево была повешена Зоя Космодемьянская. Месяцем раньше немецкая авиабомба разнесла в куски статую девушки с веслом в Парке Горького.
Сейчас в Крюково работает Дом-музей Веры Волошиной, где хранятся документы, фотографии и другие экспонаты, рассказывающие об ее жизни и подвиге. Перед зданием музея на братской могиле стоит памятник. В 1994 году указом президента РФ Вера Волошина посмертно удостоена звания Героя Российской Федерации.
Л. ВИНОГРАДОВА,
«Московский ветеран», №29-30, 2009 г.
СЛУЧАЙ В ДЕРЕВНЕ
Меня издавна интересовало, как после Октябрьской революции 1917 года начались гонения на церковь и непосредственно на самих священников. С чего вдруг в истинно христианской стране, большинство населения которой было православным, люди с таким энтузиазм принялись жечь иконы, сбрасывать купола и колокола с церквей и расправляться со священнослужителями? Одним влиянием безбожников-большевиков это объяснить нельзя. Из-за чего в стране, где почти тысячелетие проповедовали закон Божий, вдруг вспыхнула такая ненависть к попам? Мне кажется, что причины были глубже и крылись в самом поведении батюшек. И тут, перелистывая старые газеты, я наткнулся на статью, подтвердившую мое мнение.
Статья называлась «Невероятный случай насилия в деревне» и была опубликована в «Нижегородском листке» за 21 декабря 1903 года. Передаю ее полностью с сохранением тогдашней орфографии.
«А.А. Страхович, под заголовком «Невероятный случай насилия в деревне» сообщает в «Санкт-Петербургских ведомостях» о следующем.
6 декабря 1903 года жена священника с. Никольского Губинова, Кудиновской волости Ливенского уезда Орловской губернии, о. Петра Михеева, возвратясь с мужем от обедни, обнаружила у себя пропажу 16 рублей. Заподозрив в краже служившую у нее прислугой 14-летнюю девочку Головину, она послала за сотским, который арестовал девочку и отправил ее в холодную. К вечеру, когда о. Петр служил вечерню, в арестное помещение явился крестьянин, известный пьяница и забулдыга, близкий о. Михееву человек и, по его поручению начал допрашивать девочку. Она не сознавалась в краже пропавших денег. Доброволец следователь для получения ее сознания, приступил к пытке ее: привязав ее косу петлей к веревке, перекинул другой конец через потолочную балку и, потянув за нее, оторвал несчастную девочку от пола. Раздались душераздирающие крики. Подвешивание в несколько приемов продолжалось довольно долго, при чем все время он уговаривал бедняжку сознаться. Не вытерпев этих ужасных мучений девочка, наконец, сказала, что деньги она взяла и запрятала в солому на дворе о. Петра. Пытку приостановили. Тем временем кончилась вечерня, и о. Петр со своим наперсником-инквизитором, который пришел доложить ему о результатах добытых расследований, пошли во двор искать деньги. Их не нашли, причем Головина разъяснила, что наклепала на себя зря, чтобы прекратить ужасные мучения подвешиванием ее за волосы, которые она дальше не могла выдерживать. Ее вновь засадили в холодную. На следующее утро, в то время, когда о. Петр служил обедню, его доверенный вновь пришел допрашивать Головину. Так как она опять не сознавалась, то он вновь начал пытать бедную девочку. Способ пытки был выбран иной: он наворачивал на палец по небольшому пучку волос и с силой их выдергивал.
При медицинском освидетельствовании Головиной у несчастной на голове оказалось несколько мест, величиной с серебряный рубль, совсем оголенных этой операцией.
Не выдержав этой ужасной пытки, бедная девочка опять сказала, что деньги взяла она и передала их своему отцу. Послали за ним. Дочь с рыданиями стала умолять отца дать деньги мучителю, чтобы он оставил ее и перестал пытать. Это было сочтено за признание. За неимением денег, отец Головиной таковых дать не мог. Тогда девочку повели в дом к священнику, где инквизитор доложил обо всем матушке, жене о. Петра. Она послала девочку в кухню, где тот же подручный ее мужа с другими их приближенными продолжил пытку несчастной страдалицы. Ее раздели почти догола и начали стегать постромками по спине и ягодицам до крови. Ее били долго, до потери сознания.
Хотел было суровый следователь накалить в печи кочергу и прижечь половые органы девочки, как был кем-то удержан. Почтенная матушка все время слышала раздирающие душу крики пытаемой с ее ведома девочки. В бессознательном состоянии ее отвезли опять в холодную. При этом надо еще добавить, что за все время ей не давали никакой пищи. На третий день, обессиленная пыткой и голодом, бедная мученица чувствовала себя настолько слабой, что думала, что она кончается. Послали за батюшкой для приобщения Св. Тайн. О.Петр отказался прийти, так как за ним не послали лошадь. Когда таковую за ним послали, он приехал и причастил ее, причем предварительно на исповеди производил настойчивый допрос о пропавших деньгах с угрозами.
Этим закончилось следствие о. Петра и началось следствие полицейских властей, но не над ним, к сожалению, главным единственным виновником, а над его наперсником об истязаниях бедной замученной девочки.
Все сообщенное мною – пишет г. Стахович – извлечено из полицейского дознания и медицинского освидетельствования тела несчастной Головиной. Она, бедная, жива, но очень слаба».
Признаюсь, я человек не сентиментальный и на своем веку повидал многое, но даже у меня, делая эти выписки из газеты, шел мороз по коже. Каким же скотом был этот поп Петр Михеев!
Если бы он дожил до революции, то крестьяне, несомненно, подвесили бы его за длинную гриву, и были бы правы. Именно крестьяне, над которыми он так издевался! И большевики здесь ни при чем – сельчане бы сами с ним расправились.
В 2000 году РПЦ причислила к лику великомучеников всех попов, пострадавших после революции, посчитав их жертвами политических репрессий. Всех скопом… И этого мерзавца, вероятно, тоже…
