Сергей Кургинян - Суть Времени 2012 № 9 (19 декабря 2012)
Вряд ли этого не понимали даже авторы фильма. И уж тем более этакие вещи понимали горбачевцы, сделавшие заявку на сложную системную трансформацию и назвавшие ее перестройкой. Конечно, молодые энтузиастические студенты не понимали ничего. Но им и не полагается ничего понимать. А вот уже порывистая директор общепита, окончившая профильный институт, прекрасно все понимала. Она сдавала соответствующие экзамены, ей объясняли, что за такого рода затею она может получить тюремный срок. И не только может, но и должна! Мне скажут, что она влюбилась в молодого журналиста, а молодой журналист влюбился в демократическую идею, а идея… Но я не хочу так далеко идти в развитии образа, предложенного Рязановым и Галичем. Этак окажется, что у молодого журналиста есть куратор в «органах», а у куратора есть международный партнер… мало ли еще куда приведут опасные ассоциации!
Начав с ассоциаций, я всего лишь хотела обратить внимание читающих на то, что и Рязанов, и Галич делали фильм не об общепите вовсе. И что Галич, по крайней мере — использовал тему перестройки кафе как очень далеко идущую политическую метафору. А еще я хотела обратить внимание на казус с документацией и «порчей государственного имущества». Нет, не в смысле элементарного назидания. Мол, нельзя все делать с бухты-барахты. Ибо такое с бухты-барахты может кончиться идиллией только в кино, в жизни оно кончается большой бедой. При всей важности подобного назидания, намного важнее другое. Была ли на самом деле в нашем перестроечном процессе необходимая документация? Существовала ли профессиональная архитектурно-строительная фирма, которая передавала «студентам» полноценную документацию, избавляя их от необходимости и доучиваться, и брать грех на душу, и отвечать за последствия?
Такая фирма, очевидно, была. Точнее, было сразу несколько фирм, но наиболее известная называлась «АСУ-Перестройка». Я имею в виду очень профессиональное подразделение, действовавшее в ближайшей окрестности КГБ СССР, фактически внутри данного ведомства. С тех пор прошло не одно десятилетие, но никто не хочет обсуждать этот исторический сюжет, его героев, их реальные разработки. Все это лежит под спудом в архивах. Почему? Столько всяких тайн обнародовано за это время. Да что там сусальные конспирологические тайны, выдаваемые на потребу малообразованной публике! За прошедшие десятилетия (!) вытащено на свет много и впрямь ценнейшей архивной документации. Но ЭТА документация — остается под спудом. И тут может быть только одно объяснение: перестройка продолжается. Она не завершена. Она осуществляется на паях и в рамках суперкрупного глобального проектного начинания.
Говоря об «АСУ-перестройка», вовсе не хочу абсолютизировать это подразделение. Структур было много. Разные члены Политбюро занимались проектированием перестройки на паях с разными международными партнерами. Андропов взаимодействовал с одними европейскими партнерами, Косыгин — с другими. Ровно тем же, как это кому-то ни покажется странным, занимался и псевдоортодоксальный идеолог коммунизма Суслов, якобы боровшийся против андроповской идеи перестройки. Иногда мяч перебрасывался от одного члена Политбюро к другому. Косыгин начал диалог с Линдоном Джонсоном и его советником М.-Д. Банди. Этот диалог, начавшийся в 1967 г. в Гласборо, был аккуратно перехвачен Сусловым. Которого и впрямь торпедировал Андропов, осуществлявший свой международный диалог — через Гвишиани, Аньелли, связанного с Аньелли Палена… Перестроечные траектории сплетались (Гвишиани был зятем Косыгина и, в каком-то смысле, представлял в номенклатуре интересы остатков группы Берии) и одновременно воевали за право быть главным маршрутом, по которому покатится под откос поезд «развитого социализма». Клясться в верности последнему им всем одинаково сильно осточертело. Впрочем, подробный разбор таких сюжетов в газете невозможен.
А вот что возможно, это сразу поместить тему перестройки — о необходимости завершения которой (даешь перестройку-2!) все сейчас дружно заговорили — в правильный, соответствующий ее масштабу глобальный контекст. В связи с чем, позволю себе обратиться к книге Л. Канфоры «Демократия. История одной идеологии». Историк Лучано Канфора, рассматривая новую историю Европы, говорит, что она развернута между двумя датами-эмблемами, которые должны «помочь отыскать в ней смысл или даже составить некий промежуточный эпилог». Он обращает внимание на то, что разные авторы называют разные пары дат, и это совсем не случайно, а соответствует двум принципиально различным концепциям истории. С разными делениями и периодизациями: первая пара — 1789/1917, вторая — 1789/1989.
«В первом случае мы имеем идею движения в каком-то направлении с целью добиться лучшего. В основе ее лежит понятие об историческом характере всех политических форм, включая «парламентскую демократию». Во втором случае — взгляд или, если угодно, идеологию, построенную на исконном, вневременном превосходстве «парламентской демократии», и убеждении в том, что в задачу всех народов входит раньше или позже достигнуть этой великой цели, начиная с народов Европы, где и родилась такая модель на все времена. Согласно такой перспективе, все, что происходило между установлением модели парламентарного строя (пусть еще несовершенной) по окончании четверти века, заключенной в рамки 1789–1815 годов, и ее подлинной победой в 1989 году, не что иное, как «отклонение», временное затмение. С «лучезарным» двухсотлетним юбилеем не только история, но и политическое моделирование приходят к своему завершению».
То есть, речь об отношении в принципе к социальной борьбе после установления буржуазного порядка. Признается ли возможным дальнейший поиск человечеством путей своего развития или «рецепт счастья» известен, XX век — век мощнейших социальных преобразований и идейного противостояния «коммунизм — фашизм» — был последним (неприятным) «выкрутасом» истории, а перестройка, наконец-таки, всё устаканила? Согласитесь, предельное историософское значение придается нашей перестройке!
Диффузные сепаратистские войны
Возрождение казачества. Вопросы, на которые придется отвечать
Почему историки и чиновники популяризируют и славят того, кто воевал на стороне фашистской Германии?
Эдуард Крюков
В предыдущих номерах нашей газеты уже рассматривался ряд элементов диффузной сепаратистской войны, которые можно объединить под условным названием «регионалистское краеведение».
Это такой особый тип «краеведения», при котором отдельная «история родного края», которая является неотъемлемой частью истории нашей страны, начинает странным образом «переосмысливаться». И в результате оказывается, что в России якобы давно существует некий «коренной народ». И что этот «коренной народ» имеет и собственную отдельную «богатую историю», и собственных «народных героев», которых якобы почитает часть местного населения. А потому этот народ вправе претендовать, как минимум, на «национально-культурную автономию», а лучше — на политическую автономию или даже на независимое государство.
При этом часть региональной элиты — иногда самостоятельно, а иногда и при поддержке из Федерального центра (или из-за рубежа) — под лозунгом «возрождения народных традиций» начинает использовать такой тип «краеведения» в своей политической игре.
Когда такие игры ведут люди, не обремененные властными полномочиями, то это можно остановить или придать этому конструктивное направление через мобилизацию общественного мнения, в крайнем случае, привлекая на помощь местный «административный ресурс».
Но когда в этом процессе участвуют представители региональной власти при нулевой реакции (или при поддержке) из Центра, то возникают не только проблемы, но и серьезные вопросы.
И мы хотим их задать.
Предварительно оговорим, что мы предельно положительно относимся к такому явлению нашей жизни, как возрождение казачества. Но — при одном условии. Возрождение традиций служилого казачьего сословия, содержащих в себе огромный державостроительный потенциал, должно быть направлено на благо Отечества. То есть, на укрепление территориальной целостности России, на поддержание межнационального мира, на борьбу с искажением и осквернением истории нашей страны.
И в данном случае, мы хотим поставить те вопросы, ответов на которые ждут и представители самого «казачьего сословия», и их потенциальные союзники в деле укрепления российского государства.
В предыдущей статье я уже обсуждал учредительный съезд «Казачьей партии Российской Федерации» (КпРФ), который состоялся 24 ноября 2012 года. Там, как мы помним, вице-губернатор Ростовской области С. Бондарев (возглавивший КпРФ) высказался по одному из ключевых вопросов, относительно которого среди казаков нет единого мнения. Так, С. Бондарев заявил, что КпРФ, созданная «для всех граждан России», не претендует на то, чтобы казаки были признаны «самостоятельным народом».
