Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2001г. v2
Самое удивительное, что представители племени, живущие в Москве, и их партнеры из Гарварда, как выяснила Ведел, друг от друга не отличаются ничем. Они воспринимают себя как единое целое, а весь мир - как огромное охотничье угодье. Книга Ведел, недавно удостоившаяся престижной научной премии в США, на русском языке, к сожалению, пока недоступна, но в 2001 году появилось русское издание книги Коэна, которую настоятельно рекомендую прочитать всем, у кого остались какие-то иллюзии относительно просвещенного Запада.
Коэн показывает, как этап за этапом американские элиты последовательно и цинично поддерживали Ельцина, игнорируя не только интересы российского населения, но и принципы американской демократии. За все это приходится расплачиваться не только ростом антиамериканских настроений в России, но и ростом коррупции, и деградацией политической культуры в самих США.
Сотни миллиардов неправедно нажитых долларов, которые во многом благодаря разработанной в США и проводимой в Москве политике начиная с 1992 г. утекали из России на Запад, могли привести к коррупции в различных учреждениях Америки, далеко выходящей за рамки нескольких получивших известность банковских преступлений. На эту возможность уже указывали многие наблюдатели, но ни один из них с такой убедительностью и полнотой, как недавно ушедший в отставку главный специалист ЦРУ по России, который, по-видимому, знает больше, чем может рассказать. (с. 208)
Мало того, что русские деньги разлагают американскую бюрократию (точно так же, впрочем, как раньше филиппинские или заирские деньги), но в Вашингтоне сформировалось мощное политическое лобби, которое не допускает изменения приоритетов внешней политики. Россию нужно поддерживать на пути реформ, а значит, толкать еще дальше в том же направлении, идя по которому мы уже пришли туда, где находимся.
Вашингтон последовательно поддерживал Ельцина во всем. И несмотря на некоторое изменение риторики, та же политика проводится и в отношении Путина. Пример чеченской войны в этом отношении показателен. История также отметит, что президент Соединенных Штатов дважды поддержал или, во всяком случае, не осудил военные преступления, совершенные Кремлем против своих же граждан в Чечне. Он уподобил их войне Линкольна против сепаратизма и рабства, а затем, говоря о разрушении Грозного, использовал термин «освобождение». (с. 207)
Книгу Коэна очень стоило бы прочитать той части демократической интеллигенции, которая, несмотря ни на что, все еще искренне верит, будто заграница нам поможет, а просвещенный Запад будет способствовать торжеству у нас демократических принципов. Перед нами самое настоящее обвинительное заключение, сборник доказательств, свидетельствующих, что Соединенные Штаты действовали в России в конце ХХ века точно так же, как в конце XIX века, во времена Королей и капусты, в Южной Америке. Да, они действительно способствовали насаждению американских ценностей, но свобода служила не более чем оберткой для Макдоналдса, а демократические идеалы - рекламным слоганом для продвижения своих корпораций на туземный рынок.
Что вовсе не означает, будто свобода и демократия не имеют самостоятельной ценности. Просто эти принципы не относятся к американской внешней политике. Во всяком случае, в России.
С.Коэн. Провал крестового похода. США и трагедия посткоммунистической России. - М.: АИРО-ХХ, 2001.
О ЛЮДЯХ И КРОЛИКАХ
Протест как предмет первой необходимости демократии
Эксперименты над животными необходимы для медицины. На хрюшках, кроликах и крысах проверяют различные препараты. От животных требуется информация. Причем не искаженная. Представьте себе, если бы кролики умели терпеть и регулярно докладывали бы «наверх» экспериментаторам: полностью поддерживаем и одобряем внутривенные препараты…
К счастью, животные лишены разума. Их реакция естественна, что делает их полезными для ученых. И науки.
А люди, к несчастью, наделены разумом. И на все реформы сверху отвечают: «Жить стало веселее», «Только бы у вас хватило терпения, товарищ президент».
Таким образом, своим молчанием, терпением и мнимой поддержкой народ искажает результаты экспериментов власти по улучшению благосостояния страны.
Гражданский долг каждого - адекватно реагировать на любые действия власти.
Наш обозреватель Борис Кагарлицкий, наблюдая за политическими движениями масс, нашел их (движения) ложными. И решил написать о людях и кроликах.
Над нами можно экспериментировать, как над кроликами. Нет, лучше, чем над кроликами. Ибо мы умеем переносить боль и унижение. Беда в том, что кролики, обладай они такими замечательными чертами, давно погубили бы науку. Ведь для успеха эксперимента нужна обратная связь. Нужна естественная реакция. Если народ терпит, власть считает, что все в порядке. И продолжает в том же духе. Пока не станет уже совсем плохо. Для власти, разумеется.
Из всех демократических принципов мы выучили только один: терпимость. Причем понимаем ее как-то странно. Мы нетерпимы к чужому мнению, к чужой личности (кто это сказал? Ах, он? Так я и слушать не буду). Но к различным политическим и социальным безобразиям, происходящим буквально у нас на глазах, мы терпимы невероятно. Мы выработали стопроцентную терпимость к воровству, эксплуатации, произволу, несправедливости.
Вообще-то, для того чтобы существовала демократия, все должно быть наоборот. Терпимость к чужому мнению и нетерпимость к несправедливости - две стороны одной медали. Без одного не будет другого.
Вот уже несколько месяцев с Запада приходят необычные новости и неожиданные телекартинки. Баррикады и демонстрации, толпы молодых людей, противостоящих полиции, заставляют вспомнить 1968 год. Возвращение в прошлое? Или назад в будущее? Что происходит? И как это относится к нам?
В нынешнем году первомайские репортажи основных телевизионных каналов - ОРТ и «обновленного» НТВ - выглядели исключительно странно. Показав привычные картинки с профсоюзного и «народно-патриотического» митингов, телевизор на несколько мгновений перенес нас как бы в другой мир, где тысячи демонстрантов осаждали здание Мирового банка в Лондоне или пытались блокировать шествие неонацистов в Берлине. После этого дикторы успокоили нас, заявив, что до Москвы первомайская волна «погромов» не докатилась и у нас подобных безобразий быть не может. Короче, спасибо товарищу Зюганову!
Несколько слов о «погромах»: те, кто в отличие от большинства из нас, умудрился в этот день по спутниковому TV посмотреть SkyNews или какой-либо иной западный канал, обнаружили, что толпа в Лондоне стояла довольно мирно, лишь отбивая попытки полиции рассеять людей. Задача демонстрантов была в том, чтобы блокировать Оксфорд-стрит, а для этого ничего громить не требовалось. Все магазины сами закрылись, а контора Мирового банка нормально работать оказалась не в состоянии. Сооруженная студентами-историками катапульта в Квебеке обстреливала полицию плюшевыми мишками, из которых сыпались листовки. В Барселоне на прошлой неделе Мировой банк решил вообще отменить свою ежегодную встречу, узнав, что полторы сотни тысяч молодых людей и профсоюзных активистов пообещали прийти на демонстрацию протеста.
Выступления подобного рода продолжаются уже около двух лет и, к сожалению, не всегда оказываются столь мирными. Но показательно, что полиция арестовывает преимущественно иностранцев, которых можно выслать, а ни одно серьезное дело против «зачинщиков» до суда не было доведено. Дело вовсе не в «мягкости» закона: попробуйте просто так набить морду полицейскому или разбить витрину магазина - и вам придется долго расплачиваться, а может быть, и сидеть. Но массовые выступления и даже уличные бунты не являются, по крайней мере в англосаксонских странах, по определению незаконными.
Ибо в основе демократии лежит право на восстание.
Это право провозгласили бароны и горожане, выбившие из короля Джона Великую хартию вольностей в XIII веке. На этом же основании американцы в XVIII веке восстали и провозгласили республику. Народ не обязан выполнять распоряжения власти, если законность этих распоряжений сомнительна.
А неповиновение становится не только правом, но и гражданской обязанностью.
Разумеется, против демонстрантов можно применить существующий еще с XVIII века «закон о мятеже», но «бунтовщики», в свою очередь, обвинят власти в заговоре с целью ограничить демократию. Поскольку полиция, ограничивая право на демонстрацию, действует с точки зрения конституционных принципов по меньшей мере сомнительно, любая попытка осудить «зачинщиков» массовых выступлений обернется волной встречных исков и новых протестов, так что власти просто не рискуют идти с серьезными делами в суд.
С нашими властями в такие игры играть бессмысленно. Но спокойствие на московских улицах гарантировано вовсе не свирепостью полицейского режима, а стараниями прорежимных коммунистов и коррумпированных профсоюзных лидеров, которые даже на митинг протеста выходят, чтобы поддержать президента и верноподданнически попросить его оценить их заслуги и включить их в кабинет министров.
