Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №16 от 19.04.2011
Позже, уже во время службы, мне в составе спецгруппы довелось ознакомиться с некоторыми документами закрытого архива МВД СССР “дохрущёвского периода”. Так вот: “восемьдесят миллионов” в ГУЛАГЕ, “миллионы” расстрелянных - всё это откровенная и великая клевета. “Ужасающие условия” в лагерях, побои “заключённых”, издевательства над ними - полнейшая чушь. Наказания, естественно, были. Но в рамках установленных правил. В самом “страшном” 1937 году в исправительно-трудовых учреждениях СССР едва ли не вдвое меньше находилось осуждённых, чем во времена Б. Ельцина. Если говорить о расстрелянных, приговорённых к высшей мере наказания преступников за период 20-50 гг. прошлого столетия, то необходимо разделить общую цифру на эти 30 лет и получим ответ как в рекламе - “какие цифры смешные!”. Но нельзя даже и сравнивать огромную территорию великого государства с его великим населением с... РФ, хотя пока ещё большой! Ежегодное количество приговоренных - не более, чем в любой европейской стране. Вот почему наша власть не может и не хочет открывать все “секреты”. А теперь о личных впечатлениях тех лет...
Мы побывали в разных “сталинских лагерях”, где трудились осужденные. Именно тогда было запрещено называть их “заключёнными”. В местах трудового перевоспитания этот термин считался оскорбительным для советского человека, провинившегося, попавшего в беду. Буквально везде мы видели хороший внутренний порядок. В таёжных сибирских лагерях были добротные и теплые жилища. Иногда полуземлянки, но бревенчатые, приземистые из-за сильного снежного покрова, но чаще обычные деревянные дома. Везде - обязательно клуб, библиотека, спортзал, а летом спортплощадка. Обязательно школа. Самым любимым местом для осужденных была баня, разумеется, с парилкой. Веники заготавливали впрок. Почти повсеместно силами самих осужденных создавались производственно-технические мастерские, где обычно трудились либо ученые, либо специалисты высокой квалификации. В одной из таких мастерских занимался, например, не кто-нибудь, а сам Чижевский! Кто не знает про знаменитую “люстру Чижевского”! И впервые она применялась успешно именно для лечения осуждённых...
Конечно, там, в тайге, основным строительным материалом был лес. Аналогично выглядели и женские лагеря. Правда, женщины - мастерицы, и поэтому у них нередко порядок был более красивым… Мужское население под конвоем выводилось для работы на лесные делянки. Все привыкали к лозунгу “Даешь план!”. Ни от осужденных, ни от администрации мы нигде не слышали о каких-либо зверствах и страшных историях. Люди есть люди. Даже оторванные от родных и близких, они продолжали в свободное время заниматься любимыми делами: кто-то читал, кто-то рисовал, всегда находились мастеровые по резьбе по дереву, обработке камня, возились на огороде. Во многих местах можно было видеть лодки и сети. Оказалось, получившие доверие организовывали рыболовецкие бригады. Естественно, лес давал грибы и ягоды. Специальные бригады этим и занимались. Всё шло на общий стол. Я видел многочисленные письма в адрес руководства, администрации лагерей с большой благодарностью от тех, кто, отбыв наказание, уже был полноправным гражданином страны. Поверьте, читать эти послания от чистого сердца без волнения невозможно...
И в мужском, и в женском лагерях были “расконвоированные”. Они часто по заданию администрации бывали в поселке, где квартировали работники и располагался военный гарнизон. Ещё одна история.
Расконвоированный осуждённый К. встретился с такой же расконвоированной из женского лагеря З. Они часто встречались. Полюбили друг друга. Однажды К. срочно относил в указанное место пакет. От кого-то он узнал, что около женского лагеря случилась авария, в которую попала и его З. Нарушив маршрут, он устремился к месту аварии... Нашёл её, свою З., без сознания, взял на руки и понёс в поселковую больницу, почти за 4 км. Никакого транспорта не было. Принёс женщину в критическом состоянии. Но её удалось спасти. Только после этого он доставил пакет по назначению; его, несомненно, должны были наказать и лишить права бесконвойного передвижения. Однако администрация этого не сделала. Наоборот, его отпускали проведать З. Когда окончился срок наказания, пара убыла вместе. Через какое-то время начальнику колонии пришло письмо. Мне его показали. Как они благодарили своих начальников за доброе отношение к ним! Приглашали в гости. Люди обрели счастье и любовь через лагерную жизнь. Парадокс? Нет, всё нормально. Советское государство помогло своим гражданам, оступившимся однажды, снова стать в общий строй.
В другом “лесном хозяйстве” силами осужденных был создан музей лагеря. В музее хранился прекрасный мраморный памятник Иосифу Сталину. Откуда и зачем он оказался там? Тоже не простая история.
Когда в “царствование” Никиты Хрущёва пришёл приказ о ликвидации всех памятников вождю, руководство поселка обратилось к администрации лагеря с просьбой помочь убрать памятник в центре поселка. Куда? Да куда угодно, хоть на слом… Ломать так ломать... Собрали небольшую бригаду, инструмент - топоры да кувалда с лопатой... Но лучше обломки утопить, от греха подальше... мало ли чего... Получив приказ, несколько расконвоированных осужденных, охая и возмущаясь, сняли памятник с постамента и понесли к реке. Благо великая сибирская река недалеко поворот делала... Памятник было жалко. Обмотали его кусками брезента и мешковины...
Хмурому начальнику доложили о работе.
Прошло немало лет. Из той бригады остался один, да и он готовился после праздника к освобождению. Старался помогать товарищам по несчастью. На подходе был самый великий праздник страны Советов - 7 ноября. Администрация разрешила осужденным поставить в клубе спектакль. Написали сценарий, репетировали, готовились хорошо ещё и потому, что на праздник должен был приехать большой начальник. Стали репетировать, а по сценарию должен быть бюст Сталина на сцене. Ни портрета, ни бюста... Рисовать? Что же делать? И вот тут-то готовящийся к освобождению и подсказал... Так, мол, и так... должен быть бюстик вождю... Срочно собрали бригаду, но осужденный попросил лодку. Разрешили. Они добрались до берега, там после переговоров с начальником лагеря им дали лодку, и осуждённые отплыли к небольшому островку. На небольшой глубине нашли то, зачем приплыли. Уже на берегу стащили с памятника всё гнилое и рваное, вымыли его и доставили в лагерь...
7 ноября администрация, осужденные и приехавшие “высокие” гости собрались в клубе. Когда открылся занавес, рассказывал начальник лагеря, наступила такая тишина, такая глубокая тишина... И вдруг взрыв аплодисментов, здравицы в честь вождя... Что было! Такое запоминается на всю жизнь. Это ликование показало, что вот они, осужденные, находящиеся в неволе, не потеряли того, что приобрели от рождения - великой любви к своей Великой Родине и её вождю... Это мне с гордостью сообщил начальник лагеря. «Кстати, - вспомнил он, - мне тогда из Москвы звонили... с самого “верха”... похвалили...”. Что тут можно добавить? К образам Ленина и Сталина в нашей стране всегда и везде относились с большим уважением. Помню, знакомый мне человек ездил повидать родственника в колонию строгого режима в Элисте. Рассказывал, что был поражён в клубе колонии. Там руками осужденных создано панорамное отражение биографии Владимира Ильича Ленина. Использованы великолепно написанные маслом картины пребывания вождя в памятных местах России и за рубежом, природные материалы… Например, Ленин изображен пишущим на пне на берегу Финского залива. «Смотришь и кажется, что вот сейчас Ильич встанет... Ну как живой! Сколько же надо вложить умения, искусства и любви к этому великому человеку, чтобы все так реально выглядело...» Вот вам и сталинский ГУЛАГ!
Много баек сочинено про легендарные Соловки. Кто бывал там, говорят – место красивое. А что касается отбывавших там наказание - ложь. Нельзя всё в одну кучу сваливать: и откровенных бандитов, и политических, и переселенцев... Тут мне родная моя мама поведала историю…
В детстве она прислуживала в доме богатого уральского заводчика. Это недалеко от Тагила. Хозяева были образованные, культурные, к работникам относились хорошо, как к своим. Маму отпускали на занятия в церковный хор, она дружила с детьми хозяина. После революции эта семья продолжала трудиться на республику. Помешала Гражданская война. Наши временно отступили, пришли белые, всё разграбили, обобрали “для армии”. Но когда вернулись наши, хозяина по доносу арестовали якобы за помощь белым... И присудили выселить всех на Соловки, оставили только младшую дочь, ибо она была с рождения больна и под присмотром бабушки. Их не тронули. Мама тогда дружила с младшим сыном хозяина. Его звали Николашей. На сборы дали два дня, выделили пару повозок и... распрощались.
Прошло много лет. Возвратившись с войны, отец работал на железной дороге. Мы жили рядом с вокзалом, через пути. Однажды мама пошла по делам, но не по путям, а по переходному мосту, который и назывался “железнодорожный”. Там, вверху, на ветру шел ей навстречу военный... Подойдя, он неожиданно взял маму за руку: “Катюша?” Мама сразу узнала в нём того самого Николашу... Она пригласила его к нам, но он очень торопился. Разговор был короткий, самое главное они друг другу все же сказали. Конечно, маму интересовало, как остальные, кто где, что было на Соловках... Он говорил четко, быстро и понятно: до Соловков - на перекладных, встретили, поселили всех вместе в барак. Вскоре отцу предложили работу по его специальности и опыту, мама пошла работать учительницей, да так работала до конца, стала заслуженным работником, дважды была награждена. Позднее переехали в добрую квартиру. Сестры, окончив школу, уехали в институт... “А как ты, Николаша, как твоя судьба сложилась?» - спросила его мама. Он ответил, что всё, о чем мечтал с детства, сбылось, хотел стать летчиком - стал... Она спросила, не довелось ли воевать. Он распахнул шинель и... мама ахнула. Она увидела на его груди Золотую Звезду... Значит, воевал? Он кивнул в знак согласия, но добавил:”Воевал, Катюша, воевал... но не на этой войне...” И она всё поняла... Ещё он, прощаясь, сказал, что Соловки, особенно летом, очень похожи на наш Урал, поэтому привыкли быстро. И люди там, сказал он, хорошие, работящие, всегда на помощь вовремя придут. Она спросила, все ли так устраивались на новом месте. Николай ответил, не задумываясь, что все высланные имели возможность быстро освоиться, а вот преступники и бандиты, ярые антисоветчики принимались местной властью по-иному, строго. «О нас же заботились. Ты помнишь, Катюша, мы были знатны и богаты, Советы приняли нормально, а на Соловках стали как все. Пришлось всё начинать сначала. Но мы понимали, что мы – русские, значит, надо работать на свою Родину... А работа - главное в жизни».
