Сергей Комков - Тень Большого брата над Москвой (сборник)
— Вы знаете, полковник, у меня все последнее время было ощущение, что к моему виску приставлен пистолет. — Вован вздохнул и присел на бревенчатый край колодца. — И при этом, как вы подметили, будто кто-то связал мне руки. — Он посмотрел на свои ладони, встряхнул кистями и начал дышать на кончики пальцев. — Иной раз вечерами ощущаю, что они немеют и начинают жить отдельной от меня жизнью. Особенно, когда надо подписывать какой-нибудь важный государственный документ. — Вован тяжело вздохнул. — Где-то внутри умом понимаю, что делать этого нельзя, а руки не слушаются и сами выводят подпись. Это просто наваждение какое-то.
— А, может быть, кто-то целенаправленно оказывает на вас психо-физическое воздействие? Нам на курсах говорили о таких методиках. Можно без особых усилий на расстоянии управлять человеком, и он будет послушно выполнять любую вашу волю. Я даже однажды сам видел, как наш командир роты под воздействием какого-то гипноза чистил солдатам сапоги. Потом он, правда, вместо сапог надраил им холку. Когда в себя пришел. А сначала… Весьма забавно было. — Алексей выпрямился и прошелся вокруг колодца. Потрогал плотно уложенные бревна, попытался их раскачать. — Ладно сложено. Я думаю, что вот также и с нашим сознанием: если там все уложено аккуратно, то никто расшатать не сможет. А если кто-то клинышек туда вбил, то все развалится от малейшего толчка.
— Ну, этот клинышек не так просто вбить. — Вован потрогал пальцами воду в ведерке и, поджав губы, покачал головой. — Тем более что есть специальные службы, отвечающие за безопасность главы государства. В их прямую обязанность входит предусмотреть любую подобную возможность.
Алексей поднял с земли сухую ветку и с треском разломил ее напополам.
— Однако именно специалист из службы безопасности отключил в нашем самолете блок катапульты и повредил контакты взрывателей ракет! Мне эти спецы сразу не понравились! Особенно тот — косоглазый.
— А почему же вы сразу не доложили о своих подозрениях?
— Кому?! — Алексей отбросил подальше сломанную ветку, подошел к колодцу и отхлебнул из ведерка глоток воды. — Меня к самолету подпустили только за двадцать минут до вылета. Это же при вас было. Я уже фактически ничего не мог сделать! Единственное, что мне удалось, — исправить блок катапульты. Мне уже такое однажды приходилось делать. Это было еще в учебке. Тогда это было на учебно-тренировочном самолете. Но тот самолет уже был порядком изношенным. Там вообще все разваливалось. У него даже колеса однажды при посадке чуть не отвалились. А здесь — новейшая модель. Его выбирали специально из всего имеющегося парка. — Алексей глубоко вздохнул и отхлебнул еще один глоток. — Может быть я не прав, но кто-то очень хотел вас просто угробить.
— Зачем? — Вован тоже подбежал к ведерку и сделал несколько судорожных глотков. — Мне кажется, что последние годы я полностью устраивал все политические силы в стране. У нас ведь практически даже не осталось оппозиции. И рейтинг у населения зашкаливает все мыслимые пределы.
Алексей в раздумье остановился у крыльца избушки и, показывая куда-то вглубь заимки, проговорил:
— А вы заметили, что эти люди даже не знают, кто вы такой?
— Ну, это вполне объяснимо. У них, по всей вероятности, даже телевизора и радио нет. Да и газет они, скорее всего, не читают. Они похожи на каких-то отшельников.
— Боюсь, что у нас половина страны — отшельники. — Алексей приблизился к Вовану и в упор посмотрел ему в глаза. — А что вы вообще знаете о государстве, которым управляете?
— В принципе, все!
— Вот именно, что в принципе! — Он с размаху ударил ногой по кедровой шишке, которая со звонким треском отлетела в сторону и ударилась о соседнее дерево. — Если вы в принципе знаете устройство самолета, это еще не значит, что можете им управлять. А здесь — целый народ! — Алексей тяжело вздохнул и присел на крылечке. — Вот он — этот народ! Вы спрашиваете, как они тут живут? Так же, как жили их предки! И им глубоко наплевать на то, кто сейчас заседает в Палате! Потому что это где-то там — в неведомом им мире. Так же как вашим советникам и приближенным глубоко наплевать на то, как живет этот самый народ.
— Нет, полковник, я с вами абсолютно не согласен! За два последних года мы приняли целый ряд важнейших социальных программ по улучшению жизни людей! — Вован почувствовал, что в нем заговорило оскорбленное самолюбие Большого Брата. Он прекратил разминать затекшие пальцы, схватил с земли сломанный сучок и начал им активно размахивать. — Я сразу реагирую на любые возникающие ситуации. Когда мне докладывают о проблемах, я тут же даю необходимые указания.
— А кто вам докладывает?
— Как кто?.. — Большой Брат остановился с поднятой вверх рукой и задумался. — То есть, вы хотите сказать, что информация поступает неверная? Или намеренно искажается?
— Нет. Я хочу сказать, что информация может быть верной, но строго дозированной. Так сказать, выборочной. Вам, к примеру, могут докладывать о достижениях, но скромно помалкивать о возникающих проблемах. А если какую-то проблему и обозначат, то сделают это так, что суть ее будет до крайности выхолощена.
— Не понимаю… Как это может быть?
— Очень просто! — Алексей остановился напротив Большого Брата и протянул вытянутую руку с растопыренными пальцами. — Скажите, сколько у меня на руке пальцев?
— Пять.
— Правильно. А теперь? — Алексей зажал два пальца.
— Три.
— Совершенно верно. Вопрос: куда девались два пальца?
Вован непонимающе пожал плечами.
— Эти два пальца — две нерешенные проблемы. Их можно либо решить, — он сжал пальцы в кулак, — либо выбросить. — Он сделал резкий отрывающий жест. — В первом случае это пойдет вам в актив. Во втором случае — в пассив. В обоих случаях лично для вас данной проблемы уже нет. Но для тех людей, которых они касаются напрямую, второй вариант подобен смерти. Улавливаете разницу?
— Честно говоря, пока нет…
— Вы когда-нибудь пытались выяснить, чем конкретным кончаются ваши прекрасные инициативы для простых людей? Не по докладам помощников, а лично?
— Да. Мне доводилось встречаться с представителями населения.
— Вот видите, — вздохнул Алексей, — мы опять говорим с вами на разных языках. Народ — это не представители населения. И потом, кто вам этих «представителей населения» подбирает? Опять те же помощники?
— Ну почему же? Я вот теперь постоянно общаюсь с людьми через телемосты. Каждый может задать мне любой вопрос. В последний раз таких вопросов было больше двух миллионов.
— И вы ответили на все?
— Конечно же, нет! Разве на все можно ответить? Но я выбрал самые ключевые.
— Ну, хорошо. — Алексей опять присел на край колодца. — А вы знаете, как подбирали людей для общения с вами?
— А разве их кто-то подбирал?
— А разве нет? — Алексей испытующе посмотрел в глаза Большого Брата. — У нас в полку была дана разнарядка на три вопроса. Отбирал лично зам по кадрам. А в соседней части, куда приехали телевизионщики, к камере подпустили только после тщательного инструктажа. И всего двенадцать человек. Остальным приказали сосать лапу. Комполка так и сказал: «Сосите лапу, мужики!» Вот вам и вся демократия. И что вы хотите получить от такого «общения с народом»?
— С этим обязательно надо разобраться!
— А чего тут разбираться? Все и так предельно ясно. Такое общение вообще никому не нужно. Это по нашенски называется «пудрить мозги».
— Нет, нет — с этим обязательно надо разобраться! — Вован зачерпнул из ведерка воды и начал мокрыми руками растирать себе лицо.
Где-то рядом раздался треск сучьев. Оба повернулись в сторону избушки, и только теперь заметили, что все обитатели заимки тихо сидят на завалинке и внимательно слушают их разговор.
Дед Авдот аккуратно поднялся с земли, отряхнул подол рубашки, пригладил бороденку и, слегка вздохнув, произнес:
— Хлопцы щас на Кукатуй потопают. Авось, чего-нибудь найдут после вашего грохота. Вы как, с имя? Или тут с бабами погодите?
Алексей повернулся в сторону Большого Брата.
— Разрешите мне отправиться на поиски останков самолета? Может быть, удастся найти «черный ящик»?
— Да, да, конечно. — Вован развел руками и неуверенно затоптался на месте. — А что же делать мне?
— Вам надо как следует отдохнуть. Может быть, удастся обнаружить что-нибудь из средств связи. Тогда мы дадим о себе знать на Большую Землю.
— Хорошо, полковник, действуйте.
— Вот и ладно. — Дед Авдот махнул рукой в сторону избушки. — Пока робята ход ют, мы вас тут с бабами маленько попотчуем да подправим. До Кукатуя день туда и день обратно. Завтра к вечеру все опять будут тута.
Сенька протянул Алексею меховые чуни и кожаную накидку и скомандовал: «Айда подкрепимся на дорожку!»
