Александр Никонов - Бей первым! Главная загадка Второй мировой
Ответа на этот вопрос я у Суворова не встречал. Ни в одной его книге. Хотя прочел все. Не дает Суворов в своих книгах ответы на этот вопрос! Непонятно.
Но если гора не идет к Магомету, пойду к ней сам, дело привычное. Пишу Суворову, прошу развеять мои сомнения. Заодно и про тулупы спросил: верна ли моя догадка, что тулупы Гитлеру на захваченных складах Красной Армии не достались?
Дня не прошло, прислал мне Суворов ответ. Раскрываю его трясущимися ручонками. Ну, думаю, покаяние там. Кается враг народа Суворов, посыпает голову пеплом, говорит, что не прав был, что уел я его этим смертельным вопросом и всю свою жизнь и всю свою теорию Суворов теперь коренным образом пересматривает.
Открываю. Читаю.
«Так отчего же немцы не использовали тьму наших захваченных танков?..
Самое грандиозное окружение в истории человечества – сентябрь 1941 года, Киевский котел. Стало оно возможным только потому, что 1-я танковая группа Клейста форсировала Днепр в районе Кременчуга и ударила на Лохвицу, где и встретилась со 2-й танковой группой Гудериана, которая рвалась навстречу из района Смоленска и Ельни.
Во размах – операция вокруг Киева от Смоленска до Кременчуга!
Но вот вопрос: а как это можно форсировать Днепр целой танковой группой (т. е. танковой армией)? Это на чем? Известно же, что редкая птица.
А как они, гады, всю войну контрбатарейную борьбу вели? Гаубицами образца 1918 года?
Ответы на эти вопросы уязвляют наше самолюбие, потому ответов нам не давали. И вопросов таких велено было не задавать. А шибко грамотных именовали Бонапартами, Македонскими и прочими всякими Кутузовыми и долго (при неразумном их поведении) в высших военных учебных заведениях не держали.
Начнем с противотанковых орудий. У немцев была страшная пушка, которую советские танкисты ненавидели лютой ненавистью. Звали ее Гадюкой. Британские танкисты ее тоже ненавидели, обзывали Коброй.
У нас во все времена сохранение боевой славы частей и соединений выражается в том, что на стеночках развешивают плакатики. А в Британии каждый уважающий себя полк любой ценой с полей сражений тащил в свой военный городок настоящие боевые трофеи. В каждом британском гарнизоне на самом видном месте красуются „Тигры“, „Пантеры“ и прочая живность. Особой заслугой было захватить эту проклятую Кобру и доставить ее хоть из Африки.
А на колесиках ейных надпись, понятная только очень немногим специалистам: „Ярославский шинный завод“.
Эта Гадюка-Кобра в девичестве именовалась Ф-22. А папа ее – Василий Гаврилович Грабин, генерал-полковник, Герой Соцтруда, четырежды лауреат Сталинской премии, профессор, доктор и проч. и проч. А если проще – „Гений советской артиллерии“. Именно так называется книга о нем.
Пушек Ф-22 летом 41-го немцы захватили во множестве и поначалу использовали в оригинальном виде. Потом, сообразив, что пушка эта имеет почти неисчерпаемый потенциал модернизации, поставили на нее дульный тормоз, резиновые колесики заменили на железные (резиновые страсть как для автомобилей требовались) расточили камору, что дало возможность увеличить метательный заряд в два с половиной раза!
Сколько их захватили в 41-м, мне неведомо. Но модернизацию прошли 560 штук: 93 батареи! Или 15 истребительно-противотанковых полков. Или три полнокровных противотанковых дивизии. Если не четыре.
Ну и кололи они энтой Гадюкой советские (британские, американские) танки с большим удовольствием. А Грабину перед войной подобную модернизацию не позволил провести некто Тухачевский.
Судьбе спасибо, обошлись и без модернизации, так как в июне 1941 года Грабин завершил работу над совершенно фантастическим орудием – ЗиС-3. Про этот шедевр товарищ Сталин сказал Василию Гавриловичу: „Ваша пушка спасла Россию“. И первым термин „шедевр“ в отношении ЗиС-3 использовал именно Сталин.
Могло бы быть так: у нас и Ф-22, и ЗиС-3, а у них – нолик. Но получилось, что и у них – Ф-22.
Если бы доблестная Красная Армия не бросила сотни Ф-22, то немцам бороться с советскими танками было бы почти нечем.
Хотя против Т-34 и КВ хорошо годились… Т-34 и КВ. Их Красная Армия тоже бросила в достатке.
Вопрос: на чем же немцы до Москвы дошли? А вот на том и дошли. И до Сталинграда тоже. На Курской дуге самые знатные танковые дивизии СС кроме „Пантер“ и „Тигров“ имели еще и нашу родную технику, которую весьма ценили. И на снимках предстает Т-34 с одним широким люком на башне, а это танки самых первых выпусков – 1940 и 1941 годов. Начиная с 1942 года, вместо одного широкого ставили два круглых.
Даже то, что нашими орденоносными мемуаристами числится по разряду „легких и устаревших“, все, что было списано у нас в 1941 году и брошено при отходе, использовалось немцами до конца войны.
В 1941 году германские войска бережно собирали брошенные Красной Армией „устаревшие“ Т-26 и пускали против вчерашнего хозяина. Т-26 воевали против Красной Армии в Смоленском сражении, под Москвой в 1941 году, они отражали бестолковые наступления Жукова в районе Сычевки и Ржева. Немцы применяли Т-26 под Ленинградом и Севастополем, под Брянском, Минском и даже в районе Варшавы.
Захваченные летом 1941 года Т-26 прошли всю войну в рядах германских танковых войск. Даже в 1945 год германская армия вступила, имея на вооружении советские Т-26. (Encyclopedia of German tanks of World War Two. London. AAP. 1978. Р. 238.)
За несколько лет до начала Второй мировой войны советские добровольцы бросили в Испании несколько десятков этих танков. Они состояли на вооружении испанской армии до 1956 года. Правда, после Гражданской войны в Испании им не пришлось воевать.
А вот Т-26, которые были захвачены армией Финляндии в ходе Зимней войны, отвоевали всю войну в жестоком климате на местности, которая даже теоретически не пригодна для действий танков.
Отвоевав всю войну, трофейные советские Т-26 состояли на вооружении Финляндии до… 1961 года. Брошенные Красной Армией „устаревшие“ Т-26 еще более 20 лет верно служили новому хозяину, хотя у него не было запасных частей для восстановления и ремонта.
А ведь Финляндия не самая бедная в мире страна. Могла бы приобрести что-либо более грозное. Но военные специалисты Финляндии вплоть до начала космической эры считали эту „устаревшую“ машину достаточно надежной и мощной для того, чтобы применять ее для обороны своего отечества.
Оттого, что все это нашему народу не очень приятно знать, идеологическая обслуга позаботилась о народном самочувствии и вырезала любые упоминания об использовании советского оружия против советского народа и ее доблестной армии. Но отсутствие упоминаний вовсе не означает, что этого не было.
А Днепр гады форсировали, используя лучший в мире понтонно-мостовой парк Н-2П. Ничего подобного ни в США, ни в Великобритании, ни в Германии не было. Было только у нас. Но получилось, что не только у нас, но и у немцев. Наши у границ наготовили, да там и бросили. Без Н-2П немцы форсировать Днепр ни в одном месте ниже Киева не смогли бы. Самого страшного окружения не было бы. Харьковский танковый завод остался бы в строю.
Для контрбатарейной борьбы им весьма сгодилась наша родная 152-мм гаубица – пушка МЛ-20. Снимков всего этого добра (Т-34 со свастиками, БТ, Т-26 и проч. и проч.) у меня в достатке.
А вот с тулупами немчикам не повезло. В Одесском военном округе их не держали за ненадобностью. В Харьковском и Северо-Кавказском – тоже. Кое-что было в Прибалтийском, Западном и Киевском особых. Но вовсе не много, и не у самых границ. Было время эвакуировать запасы, по крайней мере – облить бензином и сжечь.
Основные запасы этого добра – в Ленинградском, Московском, Приволжском, Уральском, Сибирском, Забайкальском округах и на Дальневосточном фронте, то есть там, куда немцы не добрались. Если и добрались, то только на окраины Ленинградского и Московского округов.
Кроме того, обильные запасы зимнего обмундирования хранились на складах НКВД. Ожидался многомиллионный наплыв пленных и всякого прочего вражеского элемента. Потому в местах их грядущего содержания создавались мощные запасы. Ясно, не для пленных буржуинов, а для добрых вертухаев. Так как надежды не оправдались, а жареные птицы чуть было не заклевали товарища Сталина и его воинство, товарищи с горячими сердцами поделились запасами с Красной Армией.
Своих стратегических запасов зимнего обмундирования Красная Армия вблизи границ не хранила потому, что войну готовились завершить достаточно быстро:
„Польша перестала существовать через 17 суток. Операция в Бельгии и Голландии закончилась через 15 суток. Операция во Франции, до ее капитуляции, закончилась через 17 суток. Три очень характерные цифры, которые не могут не заставить меня принять их за некое возможное число при расчетах нашей наступательной операции“.
Чьи это слова? А это генерал-полковник танковых войск Д. Г. Павлов, командующий войсками Западного особого военного округа на совещании высшего командного состава в декабре 1940 года изложил. Присутствовал там и товарищ Сталин. Никто Павлову не возразил. А через месяц Павлов стал генералом армии. В то время – по пять звезд в петлицах. До того их было трое: Жуков, Мерецков, Тюленев. Стало пятеро. Сталин добавил к этому списку Апанасенко и Павлова.
