Сергей Анчуков - Подготовка к современной войне
Так что, следует согласиться с Сунь–Цзы: «Война — великое дело для государства. Это путь существования и гибели».
Прекрасное сражение, тонкая военная хитрость и приносят успех, и производят на неприятеля гипнотическое воздействие, что сродни впечатлению, которое стремится произвести любящий на объект любви! Недаром маленький, порой вульгарный сын корсиканского адвоката по имени Бонапарт, сокрушавший раз за разом европейские армии, стал культовой фигурой среди целого поколения его противников — особенно среди аристократической молодежи. Щуплый и невзрачный Мольтке олицетворял «паровой каток» прусских корпусов. Взбалмошный, кричащий на военных советах по–петушиному Суворов вознес военный авторитет России на невиданную доселе высоту. Они оставались теми же людьми, со всеми своими недостатками, излишним весом, неверной женой или несварением желудка, однако, вместе с тем, надевали на себя всемирно–исторические маски, причем прижизненные; от которых уже не могли избавиться.
Именно здесь, в дистанции между бренным «человеческим» и прижизненной посмертной маской, и заявляла о себе личность, которая только и может быть названа великой личностью: ненавидимая и любимая, несчастная и счастливая, а значит, обладающая искусством жизни, столь родственным искусству войны.
Карл Клаузевиц, великий немецкий военный теоретик, написав, что война «есть продолжение политики другими средствами», высказал ставшее характерным для XIX столетия стремление европейского человека забыть об этом родстве. Когда политика, нравственность, искусство, наука превратились в различные сферы человеческой жизни, возник вопрос о том, в какую из них поместить войну. Клаузевиц, а вместе с ним и множество других писателей, выбрали политику.
Сведенное к положению одного из орудий политики искусство войны все более начинало оцениваться как искусство смерти. Подстегивал этот процесс тот факт, что XIX — ХХ столетия явились веками технологического рывка и, как результат, технологического характера самой войны. Война становилась все более безликим механическим процессом, где подвиги единиц тонули в буднях миллионных армий. Когда солдаты проводили недели на фронте, ни разу не встретив противника лицом к лицу, а потом гибли под артобстрелом, это рождало совершенно неизвестное прошлым векам апокалиптическое восприятие происходящего — на том месте, которое раньше являлось полем «честной брани». Становясь безличной, война породила монстров, подобных двум мировым бойням, потрясшим ХХ век, и водородной бомбе. Произнесшее наибольшее количество слов о гуманизме столетие оказалось, тем не менее, самым безжалостным на поле боя.
Рождение постиндустриального информационного общества привело к еще большему обезличиванию войны и переходу от доктрины тотальной войны Э Людендорфа к доктрине глобальной информационной войны, реализующей в полной мере стратегию непрямых действий, которая постепенно становится сетевой стратегией в коммуникационном пространстве социума.
Еще 170 лет назад Карл фон Клаузевиц, размышляя над формулой победы, пришел к выводу, что победа в конечном итоге достается той из воюющих сторон, которая осведомлена лучше противника и лучшим образом наладила связь между отдельными частями своей армии. «Ошибка в расчетах обрекает на смерть! Промедление с приказом смерти подобно!» — наставительно изрек знаменитый прусский генерал… и опыт двух мировых войн нынешнего века убедительно подтвердил догадку блестящего теоретика военной стратегии.
Если принять за точку отсчета Гражданскую войну в Соединенных Штатах (1861 — 1865 гг.), то скорость передачи информации в те поры составляла в лучшем случае 30 слов в минуту (телеграф), а для обороны территории площадью 10 кв. км требовалось аж 38830 солдат! Каковы же достижения нынешнего века?
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ (1914 — 1918): передача информации — 30 слов в минуту (телеграф), плотность обороны — 4040 человек на 10 кв. км.
ВТОРАЯ МИРОВАЯ (1939 — 1945) : передача информации — 66 слов в минуту (телетайп), плотность обороны — 360 человек на 10 кв. км.
ВОЙНА В ПЕРСИДСКОМ ЗАЛИВЕ (1991): передача информации — 192 тыс. слов в минуту (компьютер), плотность обороны — 23,4 человека на 10 кв. км.
А теперь внимание: согласно прогнозам квалифицированных экспертов, в гипотетической «Войне–2010» скорость передачи информации достигнет 1,5 млрд слов в минуту, с защитой же сакраментального десятка квадратных километров прекраснейшим образом справятся — как ни трудно в сие поверить — всего–то 2,4 солдата! Западные стратеги уже не мыслят в привычных категориях гигантских малоповоротливых армий с их многочисленными бронетанковыми и летными соединениями да пропыленными легионами матушки–пехоты — все это более не понадобится: в грядущем веке судьбы мира будет решать победоносный союз высоких технологий с информацией, распространяемой в реальном масштабе времени.
Выходит, окопы в самом ближайшем будущем окажутся практически безлюдными? Что ж, если сравнивать четырехтысячную группировку 1914–го с двумя с половиной бойцами 2010–го, можно сказать и так, однако — и тут единодушны все эксперты! — активные боевые действия без пехоты все–таки немыслимы. Но те немногие солдаты, что обнаружатся на поле брани, будут смотреть не столько в прорезь прицела, сколько на дисплеи личных компьютеров, подключенных к глобальной сети… Американский пехотинец в боевом снаряжении Digitized Solgier, разработанном экспериментальной армейской лабораторией в Натике (Массачусетс) совместно с известной компанией Motorola, не слишком отличается от тех супербойцов, коих мы привыкли лицезреть в фантастических боевиках! Правда, до зомбированно-киборгизированных универсальных солдат дело покамест не дошло, но все, что можно сотворить, дабы обратить стандартного новобранца в крутого супермена без прямого вмешательства в его организм, кажется, уже сделано… По задумке Пентагона, сей умопомрачительный боекомплект — окрещенный штабными остряками после испытаний на полигоне Форт–Беннинг игривым имечком Terminator–Kit — поступит на вооружение американской армии уже в первые годы нового тысячелетия.
К 2010–му планируется полностью «оцифровать» армию США, объединить всех без исключения служивых со всеми существующими оружейными системами в едином киберпространстве. И вот тогда на смену традиционному оружию придет наконец информационное: мощные базы данных опасней мегатонн тротила, умные микрочипы убийственней стальных пушек!
Итак, солдат будущего… Прежде всего его обряжают в напичканную сенсорами полевую униформу, которая самостоятельно поддерживает оптимальный внутренний микроклимат, наружные же сенсоры ведут непрерывный мониторинг параметров окружающей среды (температура, влажность, атмосферное давление и прочая) все эти данные он может узреть на дисплее своего компьютера. Личный компьютер всегда с ним, ибо встроен в поясную амуницию: помимо управления боевой и инфориационной техникой он выполняет функции навигации (указывая положение бойца на карте местности) и идентификации (определяя, кто свой, кто чужой), а заодно обнаруживает мины, предупреждает о газовой атаке — и т.д. и т.п. Дисплей в виде плоской видеопанели, где появляется информация, расположен прямо перед левым глазом: он встроен в подвижную трубку наподобие перископа, закрепленную на сверхлегком и сверхпрочном кевларовом шлеме. Последний снабжен также двумя цифровыми видеокамерами (по бокам), селективными усилителями света (ни ночь, ни туман теперь не помеха!), инфракрасными сенсорами (они предупредят о затаившемся снайпере), а также рацией, микрофоном, наушниками и устройством для голосового управления компьютером — когда руки заняты. Ну а с помощью надетого на запястье браслета–клавиатуры можно пообщаться с электронным ангелом–хранителем и более традиционным способом.
Бойца снабдят противоминными сапогами, противоосколочным и одновременно антирадиационным бронежилетом, защищающими глаза от механических травм и ослепляющих лучей очками и, разумеется, великолепным огнестрельным и лазерным оружием. Все средства поражения индивидуального пользования (снабженные, само собой, лазерными и инфракраснымм прицелами и прочими электронными наворотами) соединены беспроводной связью с компьютером, который проделает все необходимое, стоит лишь выбрать цель. И вскоре боец начинает понимать, что он может спокойно вести огонь из укрытия, видя противника лишь на дисплее монитора!
Великие полководцы прошлого чертили схемы сражений прутиком в ящике с песком… Экипированные инфошлемами и джойстиками, натренированные на боевых имитаторах офицеры информационной эры будут управлять сражающимися дигитальными полками в виртуальном пространстве! Руководить пятой колонной в СМИ страны–противника. Да действительно роль стратегии непрямых действий многократно возросла в XXI веке. Согласно прогнозу американских экспертов, в ближайшие 30 лет из военных учебников придется изъять практически все, что касается традиционной стратегии. Пентагон устами секретаря по связям с общественностью Шейлы Уитнелл заявил: «Военная доктрина претерпит кардинальные изменения, как это бывало, когда парусники уступили место паровым судам или когда танки вытеснили кавалерию». «Это наш американский вклад в военное искусство», — с гордостью подчеркивает представитель Объединенного штаба войск адмирал Вильям Оуэнс… «В один прекрасный день наши национальные лидеры смогут провести компьютерную войну в информационном пространстве, прежде чем решиться вступить в настоящую», предсказывает генерал–лейтенант Джей Гарнер, глава Космической и стратегической обороны США.
