Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №21 от 22.05.2012
– Перестройку начинал Андропов. И он, конечно, не имел в виду то, что в итоге получилось у Горбачёва. Хоть вроде и неудобно так говорить, однако скажу: на мой взгляд, Горбачёв – малограмотный человек с точки зрения большой политики, руководства великой страной. Он не мог ею руководить – не умел, был неспособен. Да и в Ставропольском крае, откуда он приехал в Москву, мягко говоря, ничем выдающимся не отличался. И там были люди, которые вели за него работу, Горбачёв же в основном о собственной карьере пёкся. Что его особенно выделяло на высшем посту в СССР? Прежде всего небывало частые по тем временам поездки за границу. Зачем он туда регулярно ездил, что это дало вверенному ему государству? По большому счёту ничего хорошего, а внутренние дела при этом были, по сути, запущены.
– А что планировал Андропов, замышляя свою перестройку?
– Укрепление социалистического государства, а уж никак не его ослабление. По сути, весь план Юрия Владимировича Андропова состоял в том, чтобы все, начиная с руководителей партии и государства, занимались делом. Он лично ездил на предприятия и постоянно, непосредственно призывал к этому людей. Главный способ этой перестройки Андропов видел в укреплении трудовой дисциплины, к этому он и стремился. А не к тому, чтобы граждане бесконечно мотались по заграницам и от чего-то там отдыхали – вместо того чтобы нормально, плодотворно трудиться в своей стране.
– При этом Андропова считают чуть ли не покровителем некой современной ему интеллигентской прослойки, которую сейчас называют «либеральной». Что двигало Андроповым, когда он приближал этих людей к себе? Стремление расположить их к советскому строю, сделать их своими союзниками?
Первый секретарь ЦК ЛКСМ Карелии Юрий Андропов (второй слева)
в одной из воинских частей Карельского фронта
– Безусловно. Например, у меня с Юрием Любимовым были очень хорошие отношения. Могу в этом смысле назвать ещё одного, другого, пятого, десятого… Никого мы зазря не притесняли и не отталкивали от себя.
– В новейшие времена образ политика, конкретные действия Андропова подвергались самым разным трактовкам. В том числе и некой конспирологической, посредством которой Андропова представляли несостоявшимся архитектором кардинального идейно-политического переустройства страны. Понятно, что Вам эта версия отнюдь не близка. И всё же, что бы Вы ответили в опровержение её?
– Занимаясь практически всю свою жизнь укреплением именно того государства, которому служил, он просто не мог вынашивать каких-то планов по коренной ломке его идейных основ. Это же просто-напросто не укладывается в голове. Всё, что он делал, должно было соответствовать и в основном соответствовало мыслям и чаяниям советского народа. Он открыто обращался к людям за поддержкой своих планов и действий, и люди старшего поколения, наверное, хорошо помнят его выступления перед народом. Ещё в первые месяцы своего руководства КГБ, в 1967 году, Юрий Владимирович требовал от сотрудников, чтобы они действовали гласно, доходчиво объясняли людям задачи, стоявшие перед работниками Комитета. Андропов постоянно призывал укреплять доверие советских людей к органам государственной безопасности.
Всемерное укрепление государства за тот небольшой срок, который был ему отведён на посту генерального секретаря ЦК КПСС, выражалось, понятное дело, и в его кадровой политике. В союзных республиках руководили полные единомышленники Андропова, как, впрочем, это происходило ранее и с республиканскими руководителями Комитета, который он много лет возглавлял. Были, конечно, и трения, и разногласия в высшей партийной среде. К примеру, ни для кого не секрет, что московский руководитель Гришин получал от Андропова очень серьёзные нагоняи. Но это же нормально.
Юрия Владимировича трагически подкосила его поездка в Афганистан. Не будь её, мог бы, наверное, прожить ещё несколько лет. И тогда вряд ли сейчас бы гадали и выдумывали насчёт каких-то якобы тайных его намерений.
– Чем была обусловлена главная беда позднего СССР – межнациональная рознь?
– Прежде всего тем, что в новой обстановке появились новые люди, которые, можно сказать, неудержимо рвались к власти. Они принялись укреплять своё влияние в республиках Союза за счёт призывов к национальной обособленности. И в конечном итоге, к сожалению, этого добились. Были, конечно, и другие республиканские лидеры, такие как, например, Назарбаев. Те, напротив, вовсе не желали оторвать свои народы от общего советского государства. И заметьте, руководитель Казахстана до сих пор делает всё от него зависящее для нормального, добрососедского сосуществования и сближения с Россией. И от поездки в Беловежскую пущу, где решалась участь СССР, Назарбаев в своё время, как известно, отказался.
А сколько усилий предпринимал для сближения с нами Гейдар Алиев! Так нет же, сначала Горбачёв, а потом и Ельцин, причём последний особенно, всячески стремились его от себя и от России оттолкнуть. Это с одной стороны.
С другой стороны, у многонационального союзного государства должен быть сильный, мудрый, ответственный руководитель. Но разве Горбачёв был таковым? Возьмите его поведение сразу после «беловежских соглашений». Он эдак показательно захлопнул папку и покинул свой кабинет. Разве это жест руководителя государства? Если руководитель узнал, что во вверенном ему государстве произошла такая вещь, как тот пресловутый сговор, то он просто обязан действовать очень решительно – поднимать армию, мобилизовать спецслужбы, принимать другие чрезвычайные меры. И те, кто в Беловежской пуще ставили свои подписи под документом о развале СССР, это очень хорошо понимали. Они даже самолёты заранее заготовили, чтобы в случае чего удрать из страны…
– В последние годы существования Советского Союза в его республиках появились новые лидеры. Некоторые из них впоследствии даже возглавили образовавшиеся на обломках Союза новые государства. Какова была основная причина стремительного взлёта тех ныне полузабытых политических деятелей?
– В такие смутные времена, какие наша страна переживала тогда, появление калифов на час – обычное дело. Однако потом они сметаются теми бурными событиями, виновниками которых сами во многом и становятся. Ныне люди о них практически не вспоминают, а если и вспоминают, то, мягко говоря, без особого почтения. И это тоже объективная вещь.
Помните Тбилиси в годы наибольшей активности там Гамсахурдии с его лживыми россказнями о зверствах советских солдат, якобы применявших против тамошних демонстрантов сапёрные лопатки? Сегодня-то мы знаем, что люди там погибли не от ударов сапёрными лопатками, а от удушения в давке на площади.
Тяжёлая была ситуация, причём повсеместно, и вина за неё лежала опять же прежде всего на Горбачёве. Его бездействие породило в СССР хаос, который способствовал продвижению во власть многих тогдашних авантюристов. Что тут скажешь, смута – она и есть смута…
– Развал Советского Союза был объективно предопределён или тут исключительную роль сыграл субъективный фактор – фактор Горбачёва?
– Раньше, на мой взгляд, правильно учили в школе: на все крупные исторические процессы влияют как объективные, так и субъективные факторы. До того, как Горбачёв стал руководителем СССР, в нём сложилась очень непростая ситуация, обусловленная в первую очередь тем, что в течение сравнительного небольшого промежутка времени один за другим умерли аж три его высших руководителя – Брежнев, Андропов и Черненко. Это действительно очень серьёзно повлияло на жизнь государства. Однако окажись в решающий момент во главе Советского Союза кто-то другой, скажем, тот же Романов, СССР до сих пор бы наверняка существовал.
И конечно, нельзя было допускать создания ельцинской России, то есть России, которую зачем-то провозгласили «суверенной», независимой от Союза ССР.
– Ещё до провозглашения суверенитета России, как известно, независимыми себя объявили республики Прибалтики. Почему именно они стали первыми отделяться от союзного государства? Там коренные народы действительно считали себя жертвами советской оккупации и с давних пор ненавидели Россию и русских?
– Мне и воевать в тех краях довелось, и много раз побывать в мирное время. Могу свидетельствовать: никаких подобных настроений в Прибалтике не было. Да, после войны там при поддержке американцев и англичан действовали антисоветские банды, однако после их разгрома мирная жизнь в прибалтийских республиках нормализовалась. Никакой речи не шло о каких-либо проявлениях массового недовольства и уж тем более о социальных взрывах.
Возьмите Литву. Когда мы освобождали её от немцев, ведь она же была беднейшим краем! В составе СССР Литву подняли, сделали индустриально развитой, передовой, и тамошний народ это хорошо понимал. Кстати говоря, он и сейчас это понимает, оказавшись в ситуации, в чём-то напоминающей ту, которая была там до прихода Советской власти.
