KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Политика » Алексей Пушков - От Давоса до Куршавеля. Где решаются судьбы мира?

Алексей Пушков - От Давоса до Куршавеля. Где решаются судьбы мира?

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Алексей Пушков, "От Давоса до Куршавеля. Где решаются судьбы мира?" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Впрочем, и в начале 2010 года не было недостатка в пессимистических оценках. «Это лишь временное оживление, — говорил мне в фойе уютной горной гостиницы лауреат Нобелевской премии, американец Джозеф Стиглиц. — Скорее всего, кризис будет следовать формуле «дабл-ю» — W: сначала резкое падение, которое мы пережили, затем временный подъем, вызванный гигантскими финансовыми вливаниями в экономику, но затем неизбежно второе падение». Тем не менее, общий настрой на стыке 2009–2010 годов был намного более позитивный.

Для России это был год испытания кризисом. К этому испытанию Владимир Путин в той или иной степени готовился, начиная со своего прихода к власти. Финансовая политика Алексея Кудрина — далеко не безупречная — в основном преследовала цель создания подушки безопасности на случай острого кризиса. Подушка сработала, российские резервы хотя и сократились на треть, но не упали ниже 360 млрд. долларов.

Вместе с тем кризис раскрыл несколько важных сторон современного капитализма.

Во-первых, во всем мире (а в России это было особенно заметно) крупный бизнес в условиях кризиса сразу перекладывает все трудности на государство. Люди, которые делают бешеные деньги, выплачивают себе гигантские бонусы, откачивают деньги в офшоры, уходят от налогов под видом их «оптимизации», одним словом, занимаются «свободным предпринимательством» в полном смысле этого слова, в ситуации кризиса бегут к государству с протянутой рукой и требованиями о помощи. А то и с предупреждениями: мол, не дадите денег — закроются заводы и десятки тысяч рабочих окажутся на улице.

Этот феномен мы наблюдали от Соединенных Штатов до России. Он удручает тем, что государство, оказывается, должно спасать безответственных предпринимателей, весь гений которых состоит в том, чтобы нахватать долгов и накупить — в счет взятых кредитов — как можно больше предприятий и акций. Это называется «агрессивной стратегией развития». На Западе, по крайней мере, кто-то ответил за такую стратегию, разорившись дотла. Однако в России на высшем уровне нашего бизнеса не было ни одного (!) банкротства. А банкиры устами Петра Авена уверенно говорили: крупным банкам государство не даст погибнуть.

Вывод: в России создан не либеральный, а «окологосударственный» капитализм паразитического типа. С 1991 года нам говорили, что мы строим либеральный капитализм, основанный на конкуренции и экономическом творчестве. Однако либеральный капитализм предполагает относительно свободную игру рыночных сил — и смену не справившихся с конкуренцией собственников. То есть предприниматель получает огромную прибыль, в случае если он преуспел, но и несет ответственность, если неверно выстроил свой бизнес и сделал слишком рискованные вложения. В условиях кризиса выяснилось, что в России крупный предприниматель окологосударственного типа практически ничем не рискует. Во всяком случае, наши крупные предприниматели ничем не рисковали, поскольку они тут же сели на поддержку государственного бюджета. И так было не только в России, но и в США, где правительство спешно бросилось спасать крупнейшие банки, и во многих других странах псевдолиберального капитализма. Кризис показал, что финансовая олигархия, сросшаяся с государством, утвердилась не только в России, но и в странах Запада.

Поскольку правительство не могло позволить, чтобы банки начали разоряться и люди потеряли бы свои вклады, оно сначала дало деньги банкам, причем по не вполне понятным критериям, безо всяких условий, а с одним лишь пожеланием, чтобы банки кредитовали экономику и производство. Но сразу же выяснилось, что банки не кредитуют экономику и производство, а выдают кредиты под гигантские проценты и делают деньги на тех деньгах, которые им дало государство. Это лишь одна черта опоры крупного бизнеса на государство. Вторая черта состояла в том, что крупные концерны, которые нахватали долгов, вышли на лидирующие позиции только благодаря тому, что жили в кредит. И как только их прижал кризис, они сразу отказались от либеральной идеологии и бросились за помощью к государству.

Давайте же определимся — у нас либеральный капитализм или у нас государственный капитализм ? Если государственный капитализм, тогда не надо кричать о том, что государство слишком жестко обходится моментами с крупным бизнесом. Если крупный бизнес — это подразделение государства, тогда это одна ситуация. В этой ситуации государство может позволить себе практически все. Если же у нас либеральный капитализм, тогда это совершенно другое, но тогда государство не должно особенно беспокоиться по поводу того, что кто-то разорится, а какие-то предприятия сменят собственника. Обратите внимание: колоссальный кризис и ни одного банкротства! Насколько это правильно? Насколько правильно поддерживать тех предпринимателей, которые набрали огромное количество долгов, а потом заставили государство по этим долгам расплачиваться?

В России и так уже очень высокая степень безответственности чиновничества и бюрократии. Так можно ли воспитывать еще и безответственный класс предпринимателей, которые будут знать, что их всегда вытянет государственный бюджет, то есть налогоплательщики?

Таким образом, с одной стороны, в России за счет государства кризис (во всяком случае, его первая волна) был достаточно успешно преодолен, в том числе в социальном отношении. Прошедшие в нескольких городах митинги с требованием отставки правительства (самый крупный — в Калининграде, собравший, по разным данным, от двух до десяти тысяч человек) оказались тревожными, но разрозненными событиями. Вместе с тем кризис с удивительной ясностью высветил некоторые стороны нашего общественного бытия, которые скрыты в повседневной жизни. И прежде всего то, что у нас нет самостоятельного крупного бизнеса, что наш российский бизнес продолжает получать прибыль, прежде всего, за счет близости к государственному бюджету. То есть наш бизнес, или значительная его часть, развивается не за счет усиления конкурентоспособности, внедрения высоких технологий и модернизации производства, а за счет того, что получает крупные дотации из бюджета и режим наибольшего благоприятствования со стороны власти.

Вместе с тем экономический кризис стал испытанием не только для России, но и для других ведущих держав мира. И к одному из итогов года можно смело отнести разочарование в Бараке Обаме.

Не все с этим согласятся. В конце декабря 2009 года по приглашению руководства Ливии я находился в Триполи, где у меня была длительная беседа с Муамаром Каддафи — лидером Ливийской революции. Входе беседы Каддафи неожиданно стал защищать Обаму. Лидер ливийской революции говорил о том, что у Обамы еще не было достаточно времени, чтобы проявить себя, что мыслит он правильно и что у него правильная политическая программа. И добавил, что он, Каддафи, хотел бы, чтобы Обама пожизненно остался президентом США [2].

Однако мнение Каддафи вызвано в основном политическими причинами. Каддафи заинтересован в налаживании отношений с новой администрацией США для окончательного выхода из международной изоляции. Мнение же подавляющего большинства наблюдателей как на Ближнем и Среднем Востоке, так и в Европе и Азии, состоит в том, что Обама взял на себя очень большие обещания по перестройке американской внешней политики, но на практике сделал очень мало. В первое время всех впечатляла риторика нового президента США. Но за этой риторикой последовало слишком мало практических изменений — это признал в своей статье в «Форин Аффэрс» даже такой его сторонник, как Збигнев Бжезинский. Новый президент США не сумел ничего сделать ни на Ближнем Востоке, ни в Афганистане. Разочарование в Обаме особенно сильно проявилось в связи с вручением ему Нобелевской премии мира. Это вызвало огромное количество саркастических, скептических, иронических комментариев, суть которых сводилась к тому, что в мире Обаму не считали заслуживающим этой Нобелевской премии.

Четвертый итог 2009 года — расширение большого средневосточного кризиса. Администрация Буша в свое время ввела термин «большой Средний Восток». Смысл этого нового термина — определение новой геополитической зоны особой активности и особых интересов США. Ее географическая протяженность — от Израиля до Пакистана. В этом районе США вели две с половиной войны: в Ираке, Афганистане и Пакистане с задачей помочь установлению демократии и стабильного правления в каждой из них. Однако результат политики США и при администрации Буша, и при сменившей ее администрации Обамы оказался совершенно иным. В итоге правомерно говорить о «большом средневосточном кризисе». Этот кризис выражается в распространении зоны боевых действий на территорию Пакистана, усилении войны в Афганистане, невозможности вывода войск из Ирака — под угрозой возвращения этой страны в состояние гражданской войны, а также в нарастании напряженности вокруг Ирана. Причем объявленное в декабре 2009 года Обамой решение увеличить на 30 тысяч человек воинский контингент США в Афганистане, по ряду оценок, не даст желаемого результата. К концу года стало также ясно, что Соединенные Штаты не уйдут из Ирака в заявленные Обамой сроки, то есть в 2010–2011 годах.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*