Александр Пыжиков - Хрущевская «Оттепель» 1953-1964 гг
Большие нарекания у людей вызвала избранная форма разоблачения культа личности Сталина — закрытое заседание, и главное — решение не публиковать доклад Хрущева, а ознакомить с его содержанием только членов КПСС, то есть лишь часть общества. Такая ситуация воспринималась как нежелание партии говорить правду собственному народу, а следовательно, и как выражение недоверия к нему. Положение усугублялось еще тем, что содержание доклада стало известно за рубежом, где эпохальный поворот советской политики широко и беспрепятственно обсуждался всеми желающими. Все это не укрепляло в обществе авторитета КПСС, о чем усиленно говорила послесъездовская пропаганда. Так, в письме в «Правду» гражданин Крылов (г. Москва) писал: «Да, что это такая за партия? Да еще называет себя «коммунистической»? Это не партия коммунистов, а скопище ханжей и трусов! О какой там еще «кровной связи» с народом приходится толковать такой партии?! О какой «связи», если она боится остаться непонятой народом и из-за этого страха сказать правду, лицемерит, лицемерит и еще раз лицемерит».[156]
На партийных собраниях в контексте критики культа личности активно поднимались вопросы об ответственности ближайших сталинских сподвижников. В докладе на ХХ съезде КПСС помимо самого вождя виновными в массовых репрессиях назывались лишь Берия, Ягода, Ежов, тогда как рядовыми коммунистами в ходе обсуждения были предъявлены серьезные обвинения в адрес практически всех членов Президиума ЦК, избранного на ХХ съезде.[157] На партсобрании Института востоковедения несколько выступавших сопоставили тексты речей Микояна и Маленкова на XIX и ХХ съездах КПСС, после чего обвинили их в неискренности и выразили сомнение в возможности оказывать им доверие, заявив, что ради своего благополучия они были готовы на все.[158] Полковник в отставке Чурсин подчеркивал: «Где же был сам Хрущев, почему он тогда молчал, а сейчас, когда умер Сталин, начал на него лить всю грязь».[159] Многие люди задавались вопросом: «Почему члены Политбюро бездействовали раньше? В царское время они же боролись, не боялись смерти, каторги, не боялись трудностей, а сейчас они испугались одного человека».[160] Такие выступления вызывали негативную реакцию в ЦК КПСС и расценивались как злобные преступные нападки на партийное руководство, за подобные высказывания накладывались партийные взыскания, вплоть до исключения из рядов КПСС. Намного честнее и самокритичнее на этом фоне выглядели слова рядовых коммунистов, как, например, мысль начальника штаба авиаполка Севостьянова: «Мы все коммунисты повинны в создании этого культа, сами же всюду провозглашали «Великий Сталин», а теперь, когда его нет, считаем, что виноват во всем только он. Это неправильно».[161]
Тема сталинских преступлений объективно подводила к вопросу о причинах и условиях формирования «культа личности», о способствовавших этому процессу факторах и не только на высших этажах политической власти. По этому поводу высказывалось немало различных по своей глубине и реалистичности мнений. Так, гражданин Соловьев (г. Москва) ошибки Сталина объяснял весьма оригинальным способом, объявляя его троцкистом, пленником троцкистской идеологии. Он писал: «Изучение политики Сталина, которую он навязал партии путем государственного нажима и путем обмана полуграмотных членов ЦК и Политбюро убеждает в том, что эта политика Сталина, начиная с 1929 года, является троцкистской… На базе антимарксистской троцкистской теории Сталин построил теорию построения социализма в одной стране». Присвоение идей Троцкого, по мнению автора, выразилось прежде всего в раскулачивании крестьянства, проведении сверхиндустриализации.[162] Другую версию относительно причин сталинских преступлений выдвигал профессор А. Жебрак. По его убеждению, она была связана с сугубо медицинской стороной дела: «Причина несчастий нашей партии и народа в том, что Сталин был типичным параноиком. Паранойя — это форма психического расстройства, при которой больной впадает в состояние бреда. Бредообразование параноика идет в двух направлениях: величие и бред преследования. Поведение параноика, согласно описанию специалистов, часто естественное, он может исполнять свои обычные обязанности. Параноик не может терпеть людей, которые выше его по уму и развитию, их ждет преследование. Что и делалось у нас».[163]
Однако следует подчеркнуть, что наряду с такими неординарными мнениями существовало и реальное осознание причин возникновения и развития культа личности. Многие люди указывали на наличие в обществе тех сил, которые были кровно заинтересованы в политической структуре, созданной Сталиным. Такой силой являлся партийно-государственный аппарат. Как отмечалось в справке отдела парторганов ЦК КПСС, на собраниях коммунисты остро критикуют многих партийных, советских, профсоюзных и хозяйственных работников за нарушения ленинских норм поведения, зазнайство, высокомерие, отрыв от трудящихся масс и неправильное отношение к критике.[164] Именно они, по мнению людей, способствовали формированию «культа личности». К примеру, гражданин Князев (г. Казань) замечал: «Что касается великих заслуг Сталина перед народом и его громадного авторитета перед ним, так это ему создали не рядовые рабочие или крестьяне, а партийные работники, за что он щедро их жаловал».[165] Эту мысль хорошо изложил литературовед А. Бялик, выступая на партсобрании Института мировой литературы им. Горького: «Мне кажется, что вследствие исторических причин имелась в партийном и государственном аппарате прослойка людей, которым был выгоден культ личности, которые ехали на этом. Теперь они произносят высокие слова и думают о том, как бы в этой ситуации удержаться…». Интересна мысль ученого и о перспективах преодоления последствий культа в условиях, когда борьбу с ним повели те, кто создавал его: «Если все эти люди останутся на своих местах, если ничего с ними не произойдет, если им будет доверено проведение решений ХХ съезда, то это будет самообман с нашей стороны. Я не призываю к тому, чтобы применять репрессии в отношении к этим людям, которые сами применяли репрессии, хотя может быть в отдельных случаях в отношении к отдельным преступникам это необходимо».[166] На партсобрании школы № 36 г. Ташкента директор этого учебного заведения Водрлазова заявила: «Если говорить о культе личности, то кто же его создавал вокруг Сталина, как не те, кто работали с ним… Вот и сейчас заметна новая тенденция в этом. Часть членов КПСС в настоящее время начинает создавать культ личности т. Хрущеву, мнение которого очень высоко ценится». В связи с этим она поставила вопрос об ограничении сроков работы партийных и государственных деятелей на руководящих должностях: «Почему бы для Председателя Президиума Верховного Совета СССР и секретаря ЦК КПСС не установить пятилетний срок пребывания на своих постах, а также изменить систему выборов в органы советской власти. Необходимо как можно больше развивать демократию. Наши советские люди за время советской власти уже достаточно научились разбираться в этих вопросах сами, без рекомендации райкома…».[167]
Анализ этих высказываний позволяет утверждать о наличии уже в середине 50-х годов понимания, что именно бюрократизм как выражение тоталитарности административно-командной системы явился основой развития культа личности Сталина и воспроизведения этого явления в новых условиях. Характерно и то, что в выступлениях проводится четкий водораздел между партийными массами и партийным аппаратом, и, что особенно важно, четко определялась роль последнего в возникновении различных деформаций. Все это — наглядное свидетельство более глубокого подхода к анализу проблемы культа личности по сравнению с официальной точкой зрения, сводящей причины возникновения культа к личным качествам Сталина и пагубной роли Берии, Ежова и др.
Обсуждение закрытого доклада Хрущева на съезде партии проходило в целом в сложной, неоднозначной обстановке, зачастую характеризующейся крайне резкими выпадами, направленными не только против сталинского наследия, но и против КПСС, марксистско-ленинского учения в целом. К примеру, Тувинский обком партии информировал ЦК КПСС, что в период изучения решений ХХ съезда начали поднимать голову антисоветские элементы, активизировались враждебные вылазки. В начале апреля в почтовых ящиках домов были найдены анонимные листовки с клеветническими высказываниями в адрес членов Президиума Центрального Комитета и областных партийных работников. Одна из листовок заканчивалась такими словами: «Все труды ученых-классиков, начиная с Маркса, будут сожжены. Народ жаждет власти Советов». В ночь на 26 марта на областной доске почета неизвестными были изрезаны портреты Ленина и Сталина.[168] Аналогичные сообщения поступили из Плесецкого района Архангельской области, где член ВЛКСМ Генерозов изготовил на пишущей машинке и распространил среди рабочих листовки, содержащие критику советского правительства и призывы к упразднению КПСС и преданию суду членов Центрального Комитета. Органами государственной безопасности Генерозов был арестован, у него были обнаружены, изъяты еще нераспространенные листовки, а также письмо следующего содержания: «Никита Сергеевич! Мы, рабочие Верховского медпункта, благодарны Вам за то, что Вы нашли в себе смелость сказать всему народу правду и сообщить факты, которые дают основание не доверять Вам и правительству… Если Ваши заявления и доброжелательство к Ленину не лицемерны, то Вы пришлите нам свои правительственные гарантии, что наших делегатов и агитаторов не тронут работники милиции и госбезопасности. В противном случае могут возникнуть инциденты, а может даже и ненужные противоречия, за что ответственность будете нести Вы. Мы считаем, что ответ нам дадите без лишней волокиты».[169]
