Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №11 от 02.11.2010
Но в России не оказалось судетских генлейнов, словацких тиссо, бельгийских дегрелей или норвежских квислингов. Все это фигурировало на процессах 1937-1938 годов, на которых я присутствовал лично, следя за их ходом.
Вновь пересмотрев отчеты об этих процессах и то, что сам тогда писал, я вижу, что, по существу, все методы действий немецкой «пятой колонны», известные нам теперь, были раскрыты и обнажены признаниями саморазоблачившихся русских квислингов... Теперь совершенно ясно, что все эти процессы, чистки и ликвидации, которые в свое время казались такими суровыми и так шокировали весь мир, были частью решительного и энергичного усилия сталинского правительства предохранить себя не только от переворота изнутри, но и от нападения извне. Оно основательно взялось за работу по очистке и освобождению страны от изменнических элементов. В России в 1941 году не оказалось представителей «пятой колонны» - они были уничтожены.
Чистка навела порядок в стране и освободила ее от измены».
Из книги Сайерса и Кана: «Великая Отечественная война выдвинула много новых талантливых полководцев. Герои, овеянные славой, любимые народом, они пользовались огромной популярностью». И разве можно сравнить славу и популярность и любовь народа к Жукову и Рокоссовскому с популярностью Тухачевского? Однако Сталин не уничтожил их, а осыпал почестями, и не только их, а многих, многих других. И вообще изображать Сталина Иваном Грозным недостойно настоящего писателя, так как таким он никогда не был.
Сталин был непримирим к врагам, но никогда ничего не делал из личных побуждений. Им руководило одно чувство любви к Родине, ее благополучию и процветанию.
История оправдывает даже Ивана Грозного, поскольку те жестокие меры, которыми было отмечено его царствование, были применены во имя укрепления, объединения и дальнейшего развития России.
Я еще раз повторяю, что не собираюсь обвинять Тухачевского, я только ставлю под сомнение его незапятнанность. Мне лично в этом деле кажется очень странным самоубийство Гамарника и то растерянное и очень подавленное состояние, в каком находился Тухачевский после снятия его с поста заместителя наркома. Если он ни в чем не был замешан, то почему это так его потрясло?
Если человек виновен, то страх перед разоблачением и арестом может привести в такое состояние.
Вот что пишет генерал-лейтенант Ермолин о своей встрече с Тухачевским на партконференции в г. Куйбышеве после назначения Тухачевского командующим Приволжским военным округом: «Чувствовалось, что Михаилу Николаевичу не по себе. Сидя неподалеку от него за столом президиума, я украдкой приглядывался к нему. Виски его поседели, глаза припухли. Иногда он опускал глаза, как от режущего света. Голова опущена, пальцы непроизвольно перебирают карандаши, лежащие на скатерти. Мне доводилось наблюдать Тухачевского в различных обстановках, в том числе и в горькие дни варшавского отступления, но таким я не видел его никогда».
Да, в жизни все бывает. Бывают взлеты и падения. Но если совесть у человека чиста и он настоящий коммунист, то он не падает духом и постарается доказать свою невиновность.
Разрешу себе привести для примера такой случай.
Адмирал Н. Г. Кузнецов в 1947 году был снят с поста наркома Военно-Морского Флота и назначен с большим понижением на работу в Ленинград. Но он не пал духом, не утратил душевного равновесия, а с присущей ему энергией взялся за работу в новой должности. Совесть его была чиста, и он мог не бояться за свое будущее. А в 1948 году он уже был назначен на пост военно-морского министра. Все это происходило в годы так называемого «культа личности».
Приведу и себя в пример. В 1952 году, оклеветанный перед Сталиным врагом народа Берия, я был не только снят с должности начальника Главного управления охраны и переведен на работу в г. Асбест, но и исключен из партии. Но я также не пал духом, не растерялся, совесть моя была чиста. Я был твердо уверен, что Сталин во всем разберется и правда восторжествует. Но мои враги, чувствуя это, решили избавиться от меня и добились санкции на мой арест. Уничтожить меня физически им помешало разоблачение самого Берия как врага народа.
Что касается Тухачевского, то он обвинен на основании документа, переданного Бенешем Сталину, разоблачающего документа, а вот реабилитирован Тухачевский по довольно сомнительному заверению гитлеровских агентов, будто бы документ, переданный Бенешем, был фальшивым.
Можно этому верить? Сомневаюсь.
Воспоминания Николая Сергеевича Власика были продиктованы им перед смертью и записаны женой Марией Семеновной Власик. Хранятся у его боевого товарища, бывшего начальника охраны Н.М. Шверника Г.А. Эгнаташвили, которому их передала дочь Власика Надежда Николаевна Власик-Михайлова по завещанию матери.
Из книги Василия Соймы «Запрещённый Сталин»
О ЧЁМ ОН МОЛЧИТ?
Его голова — хранилище тайн, секретной и совершенно секретной информации. Сейчас ему восемьдесят восемь. В Великую Отечественную войну он воевал за Родину. Потом, получив спецобразование, служил в разведке, в Германии. Когда вернулся в Союз, судьбе было угодно, чтобы именно он более десяти лет руководил КГБ УССР. Потом он был председателем КГБ, министром внутренних дел СССР. Он пережил все бури, драмы, закулисные столкновения и войны за власть, да и за судьбу страны в тот странный и удивительный период, который потом некоторые «прорабы перестройки» из-за собственного скудоумия назовут «застоем». Его связывали узы личной дружбы с Леонидом Брежневым и Владимиром Щербицким.
Уже в наше время, когда некоторые его бывшие коллеги, генералы КГБ Крючков, Леонов, Дроздов, Грушко и даже Бобков, написали увесистые книги мемуаров, генерал Федорчук десятилетия (с 1986 года) хранит молчание. И только накануне 2007 года по настоятельной просьбе своего коллеги, которого он очень уважает, бывшего офицера разведки Николая И. он согласился дать интервью «2000».
- Виталий Васильевич, перед нашей встречей перечитал еще раз посвященный вам раздел из книги Леонида Млечина «Председатели органов госбезопасности». Судя по написанному, может сложиться впечатление, что вы из Днепропетровска.
- Тем не менее я с Житомирщины. Родился в простой крестьянской многодетной семье. Никакой «волосатой руки», никакого блата у меня нигде не было. Все, что в жизни получилось, состоялось, — это только благодаря своему труду, своей энергии и своей воле.
- Грубо говоря, о вас написали много гадостей, а вы не отвечаете, молчите.
- Знаю я, кто такой этот Млечин. Либерал до мозга костей. Что с ним дискутировать? Либералы, они же, как черви, изнутри подтачивают свои государства. И нетрудно заметить, в чью пользу. В пользу США. Большинство из них пребывают на иждивении этой страны — получают от нее различные гранты, вспомоществования. Мерзко все это.
- Думаю, в жизни было не все так просто, как дважды два — четыре, как это изобразил Леонид Млечин. Вы пребывали на важнейших государственных постах (председатель КГБ Украины, председатель КГБ СССР, министр МВД СССР) в то время, которое легкомысленно называют «застоем», а на самом деле — это интереснейший отрезок истории, который еще ожидает честного, непредвзятого исследования.
- Да, удивительное было время. Внешне все выглядело очень спокойно, а за кулисами шла жесточайшая борьба.
- Кого с кем?
- Говоря сегодняшним языком, патриотов и либералов-разрушителей. В данном случае я имею в виду не противостояние по линии диссиденты — партаппарат. История с тюрьмами и высылкой за границу некоторых деятелей культуры, а еще более откровенно говоря — история искусственного создания диссидентского движения — это отдельная тема.
Когда я говорю о борьбе либералов и патриотов, то имею в виду очень скрытное, искусно замаскированное противостояние внутри самого партаппарата, внутри высшего руководства СССР.
- В этом контексте очень интересно было бы знать ваше мнение о Юрии Андропове, многолетнем председателе КГБ СССР с имиджем либерального интеллектуала, знающего иностранные языки, увлекающегося искусством и даже якобы тайно покровительствующего некоторым писателям, артистам.
- Мое мнение о нем резко отрицательное.
- Почему?
- Вопреки сложившемуся среди интеллигенции положительному о нём мнении очень много для развала Союза вольно или невольно сделал именно он.
- Я в шоке.
- А почему? Вы ожидали от меня в его адрес осанну?
- Да нет, пожалуй. Подозревал, что ваше мнение о нем будет неоднозначным. Просто не ожидал, что оно будет столь резким.
- Вот вы приехали с Украины и наверняка захотите спросить меня о диссидентах — как, почему и кто их сажал?
