Сергей Глазьев - Геноцид
Все необходимые составляющие для формирования разумной экономической политики в России были: развитое научное сообщество, обладавшее необходимыми знаниями, опытные специалисты в управленческом аппарате, знакомые как с отечественным, так и зарубежным опытом, грамотные предприниматели, развитые традиции общественного согласия. Была и информация о разрушительных последствиях применения концепции «вашингтонского консенсуса» в других странах, ставших колониально зависимыми резервуарами дешевого сырья и рабочей силы для транснационального капитала. Все это было открыто и цинично проигнорировано при принятии решений о стратегии реформирования российской экономики. Возможно, российского президента обманули, воспользовавшись его некомпетентностью в вопросах государственного управления и социально-экономической политики. Но едва ли его окружение состоит из совсем наивных людей, легкомысленно доверяющих западным экспертам как учителям «школы демократии и свободы». И мотивы их выбора заведомо саморазрушительной для страны экономической доктрины едва ли могут быть объяснены идейной преданностью принципам демократии и рыночной реформы. Расстрел парламента сторонниками демократии и формирование олигархического режима власти сторонниками рыночной реформы – это такой же идеологический абсурд как участие искренне верующего человека в отправлении сатанинского культа. Следовательно, не идеи демократических преобразований и рыночных реформ двигали поступками новых антироссийских революционеров.
Анализ содержания концепции «шоковой терапии» и обстоятельств ее «принятия на вооружение» главой российского государства однозначно свидетельствует о ее навязывании извне в чужих интересах. Вместе с тем они совпали с интересами формировавшейся российской олигархии, рвавшейся к сверхдоходам и стремившейся закрепить свое привилегированное положение у власти обладанием богатства и международным признанием. Главной преградой на этом пути было государство как система институтов, реализующих общественные и национальные интересы. Доктрина «вашингтонского консенсуса» предоставила для его разрушения прекрасные идеологические основания. Замещая полноценные институты государственной власти суррогатами колониальной администрации, формирующаяся олигархия приватизировала государственные функции и контроль за национальным богатством страны, используя для этого протекторат ведущих иностранных держав в обмен на отказ от национального суверенитета.
Еще одной привлекательной стороной политики «шоковой терапии» для нарождавшейся олигархии стало полное снятие ответственности власти за обеспечение благосостояния граждан и экономического развития. Все это должен был автоматически преподнести рынок. Для властвующей элиты, трансформировавшейся в олигархию, идеология демонтажа системы государственного контроля и регулирования создала возможность приватизации на этой основе основных функций государственного регулирования в целях извлечения сверхдоходов. С осени 1993 г., после расстрела парламента и захвата всей полноты государственной власти олигархическими кланами, в качестве главных приоритетов деятельности ими, под прикрытием доктрины «вашингтонского консенсуса», осуществлялись: массовая приватизация государственного имущества, выродившаяся к концу 1995 г. в келейный раздел наиболее ценных объектов государственной собственности между несколькими властвующими кланами; манипулирование государственными средствами в целях присвоения доходов от их использования; предоставление своим коммерческим структурам разнообразных льгот и привилегий; демонтаж наиболее действенных инструментов государственного регулирования экономики.
Заинтересованность формирующейся в России олигархии в собственном обогащении и интересы международных организаций, формировавших экономическую политику российского правительства в соответствии с интересами международного капитала, совпали: первые охотно взяли на себя функции проводников разрушительной для страны, но удивительно выгодной лично им политики. Вторые в рекордно быстрые сроки добились расчистки российского экономического пространства для международного капитала, полностью реализовав для себя задачи «либеральных реформ». Само формирование российской финансовой олигархии шло путем захвата ею государственной собственности для последующей перепродажи транснациональным корпорациям и международным спекулянтам под идеологическим и политическим прикрытием международных финансовых организаций.
Проводившаяся политика официально преподносилась как рыночная трансформация экономики, ее либерализация и стабилизация. Хотя она и не принесла экономического успеха всей стране, погрузившейся в беспрецедентный кризис, для правящей олигархии она оказалась удивительно успешной, обеспечив ей перераспределение в свою пользу огромного национального богатства. Превращение первого российского «демократического» правительства из «правительства завлабов» в правительство «миллиардеров» свидетельствуют о том, что политика «шоковой терапии» проводилась отнюдь не бескорыстно, обслуживая вполне конкретные экономические интересы. И в то же время эта политика имела вполне респектабельное идеологическое обоснование, позволявшее искусно камуфлировать откровенное разграбление национального богатства, незаконную узурпацию власти, подавление прав человека и геноцид основной части населения страны под прогрессивную экономическую реформу и демократические преобразования.
Таким образом, причина выбора псевдонаучной доктрины «вашингтонского консенсуса» в качестве идеологической основы для проведения экономической реформы связана не с ее истинностью или приверженностью ее проводников демократическим ценностям, а с банальным удобством этой доктрины для обслуживания интересов сформировавшейся в России за годы «реформ» правящей олигархии, с одной стороны, и заинтересованностью международного капитала в ее проведении, с другой стороны. Симбиоз этих интересов был скреплен контролем иностранных спецслужб над российской властью в части проведения экономической политики и расстановки руководящих кадров на ключевых постах в марионеточном правительстве. Таким образом, декларируя необходимость самоустранения государства от регулирования экономики и социальной ответственности, сводя его функции к защите прав частной собственности и регулированию денежной массы, доктрина «вашингтонского консенсуса» стала подходящим идеологическим обоснованием для реальной практики использования рычагов государственной власти в целях присвоения в частных интересах влиятельных кланов не только государственной собственности, но и государственных функций регулирования денежного обращения и денежной эмиссии, недропользования, оборота недвижимости и даже контроля за соблюдением законодательства. Сами эти кланы стали интернациональными, в которых интересы российских влиятельных кругов тесно переплелись с интересами международных финансовых спекулянтов и транснациональных корпораций. Первые в этом симбиозе взаимных экономических интересов с выгодой для себя фактически выполняют роль моста для вторых, обеспечивающего передачу контроля над национальными богатствами страны международному капиталу. Неудивительно, что последний сразу же занял доминирующее положение на рынке акций российских приватизированных предприятий – естественным продолжением хищнической приватизации в пользу ее организаторов и мошенников становится перепродажа российских предприятий их зарубежным конкурентам.
Нежная дружба российских олигархов с воротилами международного капитала была серьезно омрачена финансовым крахом 17 августа 1998 г. Став неизбежным результатом проводившейся политики присвоения государственного бюджета через «пирамиду» государственных обязательств, этот крах сделал партнеров конкурентами. Как в шайке грабителей после прекращения удачных налетов начинается грызня за раздел украденного имущества, так и с крахом политики саморазрушения государственных финансов между главными обладателями государственных обязательств началась серьезная схватка за раздел исчезающего богатства. Вначале под идейным руководством зарубежных хозяев российского правительства был организован почти пятимиллиардный кредит для организованного выхода своих инвесторов из падающей «пирамиды» ГКО, после чего было решено ее обрушить. Российские участники «аферы века» попытались защититься девяностодневным мораторием на возврат долгов своим зарубежным партнерам. Это, однако, вряд ли их спасет от разорения – мощь и влияние их иностранных партнеров, обернувшихся противниками, несравнимо выше. Последняя антикризисная программа революционеров, среди авторов которой оказалось сразу три бывших министра экономики последних лет, раскрыла тайный смысл всей операции и указала на заранее запланированную развязку. Хотя по своей идеологии эта программа не содержит ничего нового по сравнению с проводившейся до сих пор политикой «вашингтонского консенсуса», а ожидаемые результаты ее применения мало чем отличаются от последствий многократного наступания на одни и те же грабли, она заслуживает внимания своей откровенностью. В этой программе – впервые за годы «реформ» – раскрываются истинные конечные цели проводившейся экономической политики.
