Юрий Мухин - ЕСЛИ БЫ НЕ ГЕНЕРАЛЫ! (Проблемы военного сословия)
С ростом численности армий на поле боя потребовалась должность, которая бы отвечала за маневр многих полков, осуществляла общее руководство маневром. Назвали эту должность от латинского слова generalis — «общий» — генерал. На поле боя один генерал командовал всеми артиллерийскими бригадами и дивизионами — это был генерал от артиллерии, второй командовал всей кавалерией — это был генерал от кавалерии, третий всеми пехотными полками — это был генерал от инфантерии. Полков у этих генералов могло быть очень много, командовать ими по отдельности было трудно, тем более, что поля боев стали такими большими, что все свои войска и окинуть взором было невозможно. Генералам потребовались помощники — старшие на отдельных участках поля боя, и таких помощников стали называть «генерал-майоры». Само собой генералу потребовался и заместитель, и, само собой, заместителя назвали «генерал-лейтенант». И если бы мы не умничали с иностранными словами «лейтенант» и «майор», а потребляли русские слова «заместитель» и «помощник», то у нас бы не вызывало недоумения, почему генерал-заместитель старше генерал-помощника. И, наконец, на поле боя был самый старший генерал, которому подчинялись все войска, должность его называлась «генерал-оберст». Это все. У немцев, правда, были и фельдмаршалы, но это не должность, а, скорее, награда за выигрыш выдающихся сражений, посему присвоение этого чина (награждение «дубинкой» — маршальским жезлом) в мирное время или за весьма спорные военные заслуги вызывало у немецких генералов большое неодобрение.
Отвлечемся на вот такой момент. В книге немецкого фельдмаршала Э. Манштейна есть эпизод, в котором этот фельдмаршал дает довольно резкую реплику в адрес Гитлера и тех своих коллег, кому Гитлер присвоил чин фельдмаршала раньше, чем Манштейну.
«Хотя немецкий народ, безусловно, принял оказание почестей заслуженным солдатам как вполне естественное явление, все же по своей форме и размаху эти почести — так, по крайней мере, восприняли мы, солдаты армии, — выходили за рамки необходимости.
Если Гитлер дал одному звание гроссадмирала, а двенадцати другим звание фельдмаршала, то это лишь наносило ущерб значимости такого ранга, который привыкли считать в Германии самым высшим чином. До сих пор было принято, что условием получения такого отличия было (если не считать фельдмаршалов, назначенных императором Вильгельмом II в мирное время) самостоятельное руководство кампанией, выигранное сражение или завоеванная крепость.
После польской кампании, однако, в которой эти условия выполнили командующий сухопутными силами и командующие обеими группами армий, Гитлер не счел возможным выразить свою благодарность армии произведением их в ранг фельдмаршалов. Теперь же он сразу создал дюжину фельдмаршалов. Среди них были наряду с командующим сухопутными силами, который провел две блестящие кампании, начальник Главного штаба вооруженных сил (ОКВ), который ничем не командовал и не занимал должность начальника Генерального штаба. Далее, среди них был статс-секретарь по делам воздушного флота, который — каковы бы ни были его способности — никак не мог быть приравнен к командующему сухопутными силами.
Резче всего позиция Гитлера проявилась в том, что он выделил командующего военно-воздушными силами Геринга, назначив его рейхсмаршалом и наградив только его одного большим крестом к Железному кресту, не отметив таким же образом командующих сухопутными силами и военно-морскими силами. Такая форма распределения почестей могла рассматриваться только как сознательное принижение роли командующего сухопутными силами — так об этом свидетельствуют факты. В этом слишком ясно проявилось отношение Гитлера к ОКХ и оценка им его деятельности».
Комментатор мемуаров Манштейна сделал фельдмаршалу внушение в этом месте: «Обсуждение вопроса о наградах не соответствует традициям Германского Генерального штаба». Однако давать чин фельдмаршала ни за что, тоже ведь «не соответствует традициям», а по этим традициям, между прочим, ни Жуков, ни Василевский не имели права на звание маршала в 1943 году, так как ни один из них не командовал в это время войсками — они в это время служили генерал-адъютантами при Сталине (представителями Ставки). Но вернемся к теме.
Итак, в понимании немцев армейские чины — это должности в бою, а в русском понимании — то нечто, за что дают больше денег из казны и почета от общества. У немцев только одно, так сказать, сверхштатное звание фельдмаршала имело вид награды, а в царской русской армии чин был второй по значению наградой после царского благоволения, и шла эта награда впереди всех орденов. Орден — это побрякушка, которую всем давали, включая тыловых и попов, а чин — это деньги, а деньги есть деньги — это то, за чем русское офицерство в армию и шло. Начиная рассмотрение разницы в подготовке офицеров, нам нужно это обстоятельство иметь в виду: немецких офицеров воспитывали и готовили для работы в бою, а старых русских, советских и новых русских офицеров готовят для изъятия средств из казны при помощи звездочек на погонах.
То, что офицеров готовят в училищах, а совершенствуют в академиях, так въелось нам в мозги, что старое петровское требование начинать службу солдатом, кажется анахронизмом и вообще чуть ли не придурью императора. Какой же он офицер, если училища не окончил?! Правда, нужно отметить, что армия тут не сирота, у нас во всех сферах деятельности человек, не имеющий бумажки об образовании, за специалиста не считается — какой же он инженер, если институт не закончил? В результате, у нас очень много людей, имеющих дипломы инженеров, а инженеров так мало, что становится очевидной чистая случайность их попадания в число выпускников вузов.
Почему Россия стала на столь нелепый путь подготовки офицеров, понятно: русские цари очень долго не могли дать общее образование многочисленному населению на огромной территории России. Возник соблазн собирать дворянских детей в специальные учебные заведения и давать им общее образование, поскольку малознающему человеку трудновато командовать другими людьми. Это понятно. Но откуда возникла мысль выпускать их из этих заведений офицерами, трудно объяснить с позиций здравого смысла. До самой революции существовала система подготовки офицеров прямо в армии из людей, имеющих подходящее общее гражданское образование. Но и в этом случае офицерами становились не те, кто наиболее подходил для этого, а по формальным признакам — после определенного срока службы и сдачи экзамена, как правило, за курс соответствующего военного училища. Еще подчеркну: в России никак не рассматривалось, годится ли этот человек, чтобы быть атаманом, является ли он лучшим воином, а единственным критерием производства в офицеры была сдача им экзаменов каким-то преподавателям.
Пожалуй, еще круче обстояло дело только в США. Если в России курс военного училища занимал 2–3 года, то в знаменитом военном училище Вест-Поинт даже не остающиеся на второй год курсанты уже в начале 19-го века учились 4 года, после чего выходили в армию вторыми лейтенантами. В США было много и учебных заведений для офицеров — что-то вроде наших военных академий. Впрочем, американцев понять можно: у них в общеобразовательных школах настолько «демократическое» образование, что имело, конечно, смысл дать будущим американским офицерам хоть какое-то образование уже в военных училищах.
Беда полководцев Красной АрмииВ главе 5 мы разбирали, что робость и малодушие советских генералов, их боязнь пойти на риск и заложить в своё решение своё собственное видение обстановки, проистекали от их низкой квалификации, но теперь надо понять, что, собственно, имеется в виду. В нашем русском понимании, особенно в понимании тех, кто называет себя интеллигентами, квалификацией считается наличие дипломов и справок о неком образовании, т. е. некие теоретические знания. Но всё это не более чем чепуха.
Квалификацию даёт только практика, каким бы делом ты не занимался. Даже если тебе вложили в голову очень точные теоретические знания, то и тогда они не дают тебе никакого умения работать, а только помогают быстрее освоить своё дело на практике. А освоить работу, научиться работать можно, только работая. Это первая и, надо сказать, объективная трудность всех профессиональных военных, поскольку им негде научиться работать, кроме как на реальной войне, в скольких бы манёврах они ни принимали участие и какие бы прекрасные теоретические знания они ни имели.
Большой вопрос и в том, как получить эти теоретические знания. По нашим русским представлениям, теоретические знания можно получить только в учебном заведении. Это большая ошибка, и России она всегда дорого стоила.
Мне могут сказать, что дело не в учебных заведениях, а в том, что мы русские и посему всегда лаптем щи хлебаем, в каких бы академиях мы ни обучались. Но вот посмотрите, кого обвиняет главнокомандующий русской армией в русско-японской войне 1904–1905 гг. Куропаткин в позорнейших поражениях той войны. Обратите внимание не на смысл обвинений и не на должности, а на фамилии этих русских генералов.
