Авторский коллектив - Новороссия. Восставшая из пепла
Нужно сказать, что еще до войны национальные чувства Русского народа в Австро-Венгрии вызвали тревогу у властей: вместо послушной многовековой денационализации, которая была уготована всем славянам габсбургской «лоскутной» империи, сербы на юго-западе, а русские — на северо-востоке поднялись на защиту своей национальной истории. А причина тому была вполне понятная.
После так называемого «раздела Польши» в 1772 г., присоединения Галичины к Австрии и неудавшихся польских восстаний в России (1830 и 1863) и в Австрии (1848) с целью восстановления польского государства, польская шляхта Галичины, состоявшая из крупных помещиков, заявила о своем верноподданничестве Австро-Венгрии и в награду сохранила полную власть над всей русской Галичиной (находившейся с XIV в. под польским гнетом). Как и в старой Польше, поляки с их иезуитским духовенством продолжали полонизировать и окатоличивать коренное русское население, прибегая к услугам еврейских приказчиков и арендаторов.
По их внушению, австрийские власти неоднократно пытались уничтожить слово «русский», которым с незапамятных времен называло себя население Галичины, придумывая для него разные другие названия. Официально слово «русский» в Австро-Венгрии принудительно предписывалось писать с одним «с», чтобы не было похоже на правильное написание с двумя «с», как в России. В 1860-х гг. вообще пытались уничтожить кириллицу и ввести вместо нее для русского населения латинскую азбуку. Но бурные протесты и чуть ли не восстание русского населения устрашили венское правительство и заставили отказаться от этого.
Дух ненависти к России поляки, евреи и австрийские власти постоянно старались насаждать среди русского населения Галичины, выискивая среди ее интеллигенции и наделяя теплыми местечками тех, которые согласны были ненавидеть «москалей» и помогать душить тех, кто ратовал за Русь и Православие.
Не сидел сложа руки и Ватикан, уничтожая пророссийское духовенство. Православные богослужения разгоняются жандармами, православные священники арестовываются, и им предъявляется обвинение в государственной измене. Клевета о «царских рублях» не сходит со страниц украинофильской и австрийской печати. Во главе русской униатской церкви поставили молодого поляка — графа Шептицкого в сане митрополита. Мечтая стать униатским патриархом «Великой Украины от Кавказа до Карпат» после разгрома России и перевода всех русских Южной Руси в унию, Шептицкий был готов сотрудничать с любыми врагами России. В 1915 г. во время обыска русской разведкой его палаты во Львове была найдена копия его циничной записки кайзеру Вильгельму II о насаждении «украинского движения» в России (позже те же планы он излагал Гитлеру).
Особенное сопротивление антирусской политике всегда оказывало патриархальное крестьянство. Потому в 1870-е гг. поляки решили насильно прививать идеи национального сепаратизма и галицко-русскому крестьянству, учредив для него во Львове с помощью вышеупомянутых интеллигентов-коллаборантов общество «Просвiта», которое стало издавать популярные книжечки сепаратистско-русофобского содержания. Стали разгонять русские народные празднества, уничтожать народное имущество (народные дома, памятники), участились убийства русских активистов.
В 1890 году два подкупленных русских депутата галицкого сейма — Ю. Романчук и А. Вахнянин (бывшие русские патриоты) — объявили от имени русского населения Галичины, что народ, населяющий ее, — не русский, а особый, «украинский». Началась чистка русской интеллигенции и системы русского образования, вводиться новое «украинское» правописание и грамматика. По всей Галичине в школах вводится литература об угнетении украинцев «москалями». Некоему Михаилу Грушевскому поручают сочинить соответствующую историю «Украины» и никогда не существовавшего «украинского народа», для чего учреждают во Львовском университете кафедру «украинской истории».
Русские галичане в противовес «Просвiте» создали «Общество имени Михаила Каченовского». Русская студенческая молодежь выступила с открытым движением сопротивления «Новый курс». В ответ на украинизацию деревни, студенты стали учить литературному языку и крестьян. На сельских торжествах парни и девушки декламировали стихотворения не только своих галицких поэтов, но и Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Майкова и др. По деревням ставили памятники Пушкину. Выходили ежедневная газета «Прикарпатская Русь» на литературном языке и популярный еженедельник «Голос Народа». В течение года движение «Новый Курс» охватило почти всю галицко-русскую интеллигенцию и крестьянство и господствовало повсеместно. Литературный язык употреблялся теперь не только в печати, но и открыто сделался разговорным языком галицко-русской интеллигенции.
Для противодействия польской и австро-венгерской ставке на поощрение «украинского» сепаратизма, в Галиции возникла Русская партия, провозгласившая в 1899 г. следующую программу:
«Русская народная партия в Галичине исповедует, на основании науки, действительности и глубокого убеждения, национальное и культурное единство всего Русского народа и потому признает своими плоды тысячелетнего национального и культурного труда… только на [этой] культурно-исторической почве лежат пути к развитию и возвышению Галичской Руси. Принимая во внимание принадлежность русского населения Галичины к малорусской ветви Русского народа, а также и местные условия, русская народная партия признает необходимым и целесообразным просвещать свой народ на его собственном галичско-русском наречии, не отказываясь, однако, от помощи, какую русскому народу в Австрии может принести и действительно приносят обще-русский язык и обще-русская литература, представляющие национальное и культурное выражение всего Русского народа» (Е. де Витте. «Путевые впечатления», Киев. 1904, с. 192–193).
Член Государственной думы, граф В. А. Бобринский, возвращаясь со Славянского Съезда в Праге (июнь 1908) через Галичину с галицкими делегатами этого съезда, на котором он с ними познакомился, и присутствуя на одном из таких крестьянских торжеств в деревне, расплакался, говоря: «Я не знал, что за границей России существует настоящая Святая Русь, живущая в неописуемом угнетении, тут же, под боком своей сестры Великой России».
В Россию Бобринский поднял шум о положении дел в Галичине. Но у русских чиновников он не имел успеха, а либеральная и левая пресса тоже не поддержала его только потому, что он был в Думе правый, и отнеслась к его призывам враждебно, считая русских галичан «националистами, ретроградами», а украинофилов — «либералами, прогрессистами». Не находя нигде на верхах поддержки, граф Бобринский сам организовал с помощью разбирающихся в галицких делах русских людей в Петербурге и Киеве «Галицко-русские общества», которые начали собирать средства на помощь Прикарпатской Руси. Это были первые рубли, которые Галичина стала получать от своих братьев в России. Но средства эти были скудны, и все они шли на помощь по содержанию гимназических общежитий, в которые принимались талантливые мальчики бедных крестьян на полное содержание.
Борьба русских с «украинофилами» усиливалась из года в год и продолжалась под австрийским государственным террором вплоть до Міровой войны германского мира со славянским, к чему Германию и Австро-Венгрию давно толкала мировая закулиса, для чего и насаждался ею украинский сепаратизм и ненависть к России во всей Европе. Россия очнулась и открыла глаза на происходящее в Червонной Руси только накануне войны, когда во Львове начался нашумевший на всю Европу чудовищный процесс о «государственной измене» и «шпионаже» против двух галицко-русских интеллигентов (Бендасюка и Колдры) и двух православных священников (Сандовича и Гудимы). На этот процесс из России неожиданно явились пять депутатов Государственной Думы от разных партий и, войдя в зал, публично во время заседания суда поклонились до земли сидящим на скамьях подсудимых со словами: «Целуем ваши вериги!». Подсудимые были оправданы присяжными заседателями.
Вот этих русских людей, отчаянно защищавших свою русскую национальность, австрийские власти, воспользовавшись войной, и стали арестовывать и уничтожать в Талергофе и Терезине — это было кульминацией антирусской политики указанных выше польско-еврейско-австрийских сил. В отместку за свои неудачи на русском фронте отступающие австрийские войска убивали и вешали по деревням тысячи русских галицких крестьян, на которых доносили жиды и «украинофилы», за то, что те считают себя русскими. Галицкая Русь поросла тысячами виселиц, на которых мученически погибали русские люди только за то, что они не хотели переменить свое тысячелетнее название.
Эти зверства и мучения — с иллюстрациями, документами и точными описаниями — увековечены основанным после войны Талергофским комитетом во Львове, издавшим их в нескольких томах. Правда об этих концлагерях — страшное свидетельство о том, что «украинское самостийничество» самоутверждалось путем кровавого уничтожения своих единоплеменников, не хотевших предавать свою русскость. Приговор самостийникам точно выразил один из талергофских узников, Н. Марко: «Жутко и больно вспоминать о том тяжелом периоде близкой еще истории нашего народа, когда родной брат, вышедший из одних бытовых и этнографических условий, без содрогания души становился не только всецело на стороне физических мучителей своего народа, но даже больше — требовал этих мучений, настаивал на них. Прикарпатские „украинцы“ были одними из главных виновников нашей народной мартирологии» (Талергофский альманах, Львов, 1924). (Дм. Скворцов, Одесса).
