Павел Хлебников - Крёстный отец Кремля Борис Березовский, или история разграбления России
В 1990 году некий полковник Леонид Веселовский из Первого главного управления КГБ подготовил секретную записку на имя крупного партийного функционера Николая Кручины, где изложил новую стратегию. Кручина в ЦК отвечал за собственность компартии. В документе из КГБ предлагалось создать сеть банков и торговых компаний, в России и за рубежом, перевести туда на «чрезвычайный период» миллиарды долларов правительственных фондов и держать там для коммунистической номенклатуры, пока не наступит более благоприятное время.
«Средства, поступавшие в виде доходов в партийную кассу и не отражаемые в финансовых документах, могут быть использованы для приобретения анонимных акций фондов отдельных компаний, предприятий, банков, что, с одной стороны, обеспечит стабильный доход, независимо от дальнейшего положения партии, а с другой стороны, эти акции могут быть в любой момент реализованы на фондовых биржах с размещением капитала в иных сферах с целью обезличивания партийного участия, но с сохранением контроля, – говорилось в записке Веселовского. – Для исключения возможных помех при проведении таковых операций в условиях чрезвычайного периода необходимо создать как на территории СССР, так и за его пределами, специальные группы быстрого реагирования на изменение ситуации, укомплектованные профессионально подготовленными инструкторами из действующего резерва КГБ СССР или из особо доверенных лиц, привлеченных к сотрудничеству как на добровольной основе, так и из лиц, по тем или иным причинам увольняемых из КГБ СССР».
Эта стратегия была реализована. Правящая компартия пришла к решению: раз черный рынок не по зубам, надо в него влиться. Новые предприниматели, выбранные ЦК и КГБ на роль хранителей коммунистической «черной кассы», состояли из тайных агентов и бизнесменов-бандитов, поднявшихся на водке и кооперативах. Именно так получили свой первый капитал многие будущие российские миллиардеры.
Березовский, видимо, не входил в число тех, кому перепало из тайных фондов КГБ. Он не был миллионером, санкционированным компартией. Почему? Свою роль мог сыграть и возраст: предприниматели, на которых компартия делала ставку, в основном были выходцами из комсомола, им было где-то под тридцать, а Березовскому – уже за сорок. Но он не мог не заметить, что коммерческий успех в России зависит от официальной опеки.
«Уходя со сцены, КГБ не просто исчез, он оставил блоки, финансовые и политические, опираясь на людей, которые КГБ помогали, – позднее вспоминал генерал Калугин. – Не забывайте, что партия сохранила немалое состояние и огромную собственность. У самого КГБ денег не было – но он их распределял. Как только началась приватизация, эти фонды стали исчезать. Их поглотило не правительство – с юридической точки зрения эти деньги принадлежали не правительству, а партии. Эти деньги попали на черный рынок.
Крупные суммы из средств, распределенных через КГБ, легли на счета в иностранные банки. Сам генерал Калугин, возглавляя в управлении контрразведку, помогал переправлять эти деньги. В 1978 году Первое главное управление открыло агентство экономического шпионажа, так называемый Восьмой отдел, чтобы вести операции с иностранными банками. «Мы внедрили наших людей, кагэбэшных людей, специалистов, в наши банки, советские и совместные, например, в Сингапуре и Лондоне, – вспоминает Калугин. – На этой основе мы смогли заниматься манипуляцией на золотых рынках». (Советский Союз, второй по величине производитель золота в мире, мог влиять на цену на золото.)
Западные разведки знали, что КГБ запустил программу по отмыванию денег, но решили не вмешиваться, даже когда стало ясно: эти деньги в большой степени расхищаются агентами, бесчестными бизнесменами и просто бандитами. Когда ЦРУ, например, в 1992 году получило от российского правительства косвенную просьбу помочь отыскать пропавшие миллиарды, оно отказалось, боясь раскрыть собственную агентурную сеть.
Конечно, держать такую масштабную финансовую операцию в полной тайне было невозможно. В феврале 1991 года (последний год правления Горбачева) в газетах появилась любопытная история. Геннадий Фильшин, заместитель министра внешней торговли в новом Российском правительстве Бориса Ельцина (в отличие от советского правительства Михаила Горбачева) якобы работал над сделкой, цель которой – приобрести 7,5 миллиарда долларов в обмен на 150 миллиардов рублей. Партнером по сделке была неизвестная британская компания «Дав трейдинг интернэшнл». Во главе ее стоял англичанин, перебравшийся в Южную Африку. По условиям сделки «Дав трейдинг» продавала российскому правительству 7,5 миллиарда долларов, а на вырученные рубли приобретала российские товары и работающие на экспорт предприятия. Останутся ли доллары, полученные Российским правительством, в офшорной зоне или будут переведены в Россию, было неясно. Неясно было и другое: где такая малозначительная компания, как «Дав трейдинг», могла взять столько долларов? Позднее европейские правоохранительные агентства выдвинули версию – британская фирма, возможно, действовала в интересах колумбийского картеля по торговле наркотиками. Но прежде чем сделка состоялась, сведения о ней просочились в советскую прессу. Российский парламент начал разбираться, и сделку запретили. Фильшину пришлось уйти в отставку, само же расследование было прекращено.
Аналогичная операция состоялась в ноябре 1990 года в офшорной зоне на британском острове Джерси, между советским Центральным банком и парижской финансовой структурой, к услугам которой нередко прибегал КГБ. Эта компания называлась «Financial Management Co» или «Fimaco». За пять лет в 90-е годы «Fimaco» скрыто проводила для российского Центрального банка операции на огромные суммы (по оценке бывшего на тот момент Генеральным прокурором Скуратова – 50 миллиардов долларов), а прибыли – сотни миллионов, а то и миллиарды долларов – оседали в офшорной зоне. Свидетельств того, что эти прибыли вернулись в Россию, нет; они были распределены между частными банками, консультационными фирмами, некоммерческими фондами.
Огромные средства ЦК и КГБ, спрятанные за границей, редко пересылались обычным банковским переводом. Ведь сначала их требовалось отмыть. Самый простой способ скрыть перемещение крупной суммы в офшорную зону – заключить фиктивный контракт с иностранной фирмой. К концу эры Горбачева операции в сфере советской внешней торговли стали приобретать чрезвычайно нешаблонный характер.
Растущую тенденцию вести внешнюю торговлю через сомнительных посредников олицетворял Марк Рич, печально известный международный торговый магнат. Прослывший вундеркиндом еще в 70-е годы за ловкую торговлю нефтью, Рич в 1983 году сбежал из США – его обвинили в преступном заговоре, мошенничестве, уклонении от уплаты налогов и торговле с противником (Иран). Теперь этот пятидесятилетний миллиардер жил в Швейцарии, где совмещал шикарную жизнь крупного международного дилера с необходимостью все время оглядываться по сторонам. Выдавать его Швейцария отказывалась, но у США были подписаны серьезные соглашения об экстрадиции почти со всеми другими странами Европы.
Марк Рич относился к разряду бизнесменов, которые наживаются на несчастьях других. В 1990 году он оказался в сложном положении. Цены на металл упали. Два его основных нефтеторговых партнера – Ирак и Кувейт – из международной торговой системы выпали. Рынки, где он чувствовал себя уверенно, переживали не лучшие времена. Когда я спросил конкурентов Рича о его бизнесе, они нарисовали чрезвычайно мрачную картину.
«Когда на торговлю с Южной Африкой наложили эмбарго, Рич поставлял им нефть, и ему щедро платили, – говорил Дитер Бетчер, директор лондонского филиала компании по продаже металла „Mеталгезелшафт A.Г.“. – Теперь эмбарго сняли, навар уже не тот».
Латинская Америка? «Лет двадцать назад в таких латиноамериканских странах, как Чили и Венесуэла, посредникам было раздолье, – сказал Джонатан Платт-Миллс, директор британского конгломерата „Лонро“. – Но теперь там поумнели, имеют дело с клиентами и поставщиками напрямую».
Ближний Восток? «Дни безудержной торговли и безумных товарных сделок, когда какой-нибудь ближневосточный шейх мог по дружбе уступить тебе нефть по 4 доллара за баррель, давно прошли», – сказал Свенанг Медаас, глава московской компании «Фибро энерджи», филиала финансовой компании «Саломон».
Итак, традиционные источники почти высохли, и Рич нашел новый способ делать деньги: надувать некомпетентных советских чиновников. Весь бывший Советский Союз бурлил – прибыль от продаж нефти и металла вдвое, а то и втрое превышала прибыль от продаж в других странах мира. Именно на советском бизнесе Рич преумножил свое состояние и довел мировой объем продаж до 30 миллиардов долларов.
Хотя Рич поддерживал довольно тесные отношения со многими вождями КПСС, его роль в программе КГБ по отмыванию денег неясна. Безусловно, бегству капитала из СССР он способствовал. Пользуясь его опытом, бывшие сотрудники КГБ уходили в «независимые» и присваивали себе прибыль за посредничество.
