Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2002г.
Между тем Россия остро нуждается в притоке миграции. Если в течение ближайшего десятилетия страна не получит 10-15 миллионов иммигрантов, вымирание населения станет необратимым, и никакие крики о величии русского народа не помогут. Русский народ исторически рос и развивался, именно вбирая в себя многоликую массу этнически разнородного населения, которое в итоге и стало тем, чем мы вправе гордиться, - Россией с ее тысячелетней историей и великой культурой.
Показательно, что новый закон, затрудняющий натурализацию людям, легально живущим в стране, фактически направлен против смешанных браков. Хотя ясно, что в значительной мере именно через смешанные браки будет происходить врастание «новых россиян» в наше общество и культуру. Но именно этого и боится российский политический класс, одержимый идеей расовой чистоты.
Показательно, что голосование в Думе происходило одновременно с выборами во Франции. Похоже, успех Ле Пена в Париже для части отечественного политического «бомонда» прозвучал как клич «Наши в городе!». Множество глубокомысленных комментаторов принялись рассуждать, что Европа наконец образумилась и отказывается от своих нелепых идей расовой терпимости и прав человека. Фактически российский правящий класс солидаризируется с Ле Пеном и Хайдером. В лучшем случае с Берлускони. Увы, это очередной просчет. Ибо то, что происходит сейчас во Франции и Европе, свидетельствует не только о росте влияния националистов, но и о том, насколько они изолированы. Французское общество объединяется, чтобы дать отпор национализму. У России - все еще впереди.
НЕТ!
Во Франции произошла политическая катастрофа. Оба кандидата, представляющие ведущие политические партии страны, вместе получили менее 40% голосов в первом туре президентских выборов. Кандидат социалистов Лионель Жоспен уступил второе место лидеру ультраправых Жану-Мари Ле Пену. Именно с ним предстоит сразиться во втором туре Жаку Шираку, чья репутация тоже немало пострадала от исхода нынешнего голосования. Это не единственная сенсация. Выяснилось, что политические «маргиналы» отстают от политической элиты всего на несколько процентов. Французы опустили элиту и подняли «маргиналов» настолько, что теперь уже трудно сказать, кто есть кто. Настоящая катастрофа постигла коммунистов. Лидер компартии Робер Ю занял одно из последних мест (3,4%), уступив не только двум троцкистским кандидатам, но представителю партии охотников и рыболовов.
О троцкистах - особый разговор. Их суммарный результат - более 11%. Если бы они сумели договориться между собой, то заняли бы четвертое место, вплотную приблизившись к Жоспену. Но троцкисты по старой привычке раскололись. Тем не менее Арлетт Лагийе, лидер группы «Рабочая борьба» (Lutte ouvrier), получила 6% голосов и пятое место. А успех Оливье Безансено, выдвинутого Революционной коммунистической лигой (LCR), вообще фантастический. Оливье я видел в Порту-Алегри. Это парень лет 18, которого никто во Франции не знает даже в качестве студенческого лидера. К тому же LCR в отличие от Lutte ouvrier в президентских выборах раньше не участвовала. А тут 4,5%, впереди коммунистов.
Триумф Ле Пена весьма относителен, в абсолютном исчислении он набрал не так уж много голосов, и президентское кресло ему светит не более, чем Жириновскому в 1993 году. Но выборы показали, что неолиберальная экономическая политика, которую обе партии предлагают населению как единственно возможную, французам опротивела. Итог выборов предрешил именно левый избиратель, который не пошел голосовать за социалистов. 30% населения остались дома. В итоге, хотя правые потеряли голоса, социалисты ничего не приобрели. Надо отдать должное Жоспену, он признал свою вину и заявил об уходе из политики.
В один день с французскими выборами проходило голосование в немецкой земле Саксония-Анхальт. Там социал-демократы потерпели такую же катастрофу, как и Жоспен во Франции. Зато второе место заняла Партия демократического социализма (наследник коммунистов). Теперь, похоже, это вторая по величине сила на востоке Германии.
Видимо, это еще только начало больших перемен в европейской политике. И не только в политике. Ибо в кризисе - не только партийные структуры, но и вся социально-экономическая модель, господствовавшая в течение последних десяти лет (и насаждающаяся в России). А голосование за радикалов - просто симптом болезни.
НО ПОРАЖЕНЬЕ ОТ ПОБЕДЫ КТО-ТО ДОЛЖЕН ОТЛИЧАТЬ
Перед читателем - две статьи, написанные людьми, не принадлежащими к кругу авторов «Новой газеты». Однако мы считаем, что это столкновение мнений важно и интересно для нашего читателя. Ибо речь идет о вещах нешуточных: о противостоянии группировок в военном руководстве России.
Влад Шурыгин принадлежит, если так можно выразиться, к «партии» генерала Квашнина, тогда как Анатолий Баранов связан с военно-промышленным комплексом и его думским лоббистом Юрием Маслюковым. Конфликт между этими двумя группами развивается уже не первый год, достигая пика при обсуждении бюджета в Государственной Думе. Но на сей раз речь идет уже о чем-то большем, чем просто о дележке денег.
Первое, что бросается в глаза, это то, что новый виток противостояния между соперничающими группами разворачивается на фоне нарастающего разочарования в Путине. Разочарования, объединяющего и ту, и другую сторону. Показательно, что генерал Квашнин и его окружение, пытаясь доказать свою нужность президенту, предупреждают Кремль о растущем в Вооруженных силах недовольстве. Сторонники Квашнина доказывают, что только нынешний начальник Генерального штаба способен гарантировать лояльность армии. Однако все прекрасно понимают, что, лояльная или нет, армия все равно из подчинения не выйдет. Военного переворота наши генералы не устроят. И это, конечно, хорошо.
Неприятности генералов - в значительной мере результат их собственных действий. Главной проблемой, осложняющей отношения президента и армии, является все же не нехватка бюджетных денег, а отсутствие победы в Чечне.
Не лишне напомнить, что первоначальные планы российского командования предполагали завершить второй чеченский поход к марту 2000 года. Сегодня генералы ссылаются на то, что они, конечно, сопротивление боевиков не подавили, но и поражения не потерпели. В том смысле, что чеченские армии не изгнали их с территории республики. И не стоят пока чеченцы под стенами Ростова или Москвы. Это, конечно, большое достижение.
Беда в том, что наши военные так и не выучили истину, известную, по крайней мере, со времен Клаузевица: война - это продолжение политики иными средствами. Цели любой войны политические. Средства должны соответствовать целям. Сроки выполнения поставленных задач должны быть политически приемлемыми.
Успех военных оценивается по тому, насколько они способны достигнуть поставленных политических задач в политически приемлемые сроки. Время, отведенное на эту войну московскими политиками, давно истекло. И виноваты в этом только сами военные, взявшие на себя нереалистические обязательства.
Правило партизанской войны: если в краткий срок у правительственных сил нет военной победы, значит, неизбежно политическое поражение. Пока война на Кавказе истощает и без того не богатый оборонный бюджет, остальные направления военного строительства деградируют. Россия и в военном отношении превращается в классическую банановую республику с большими, неэффективными вооруженными силами, пригодными для репрессий против населения, погрязшими в бесконечной контрпартизанской войне и неспособными ответить на внешний военный вызов. Репутация России страдает одновременно и из-за жестокостей по отношению к чеченцам, и из-за того, что, несмотря на все эти жестокости, армия достичь поставленных политических целей не в состоянии. Недовольство войной в стране растет, да и среди людей в погонах не все в восторге от происходящего. Показателем стали участившиеся отказы подразделений от «командировок» в Чечню. Отсутствие победы оборачивается для Кремля политическими осложнениями. Первичная задача войны - привести Путина к власти - давно выполнена, а боевые действия все продолжаются.
Военные нервничают. Все прекрасно понимают, что войну придется как-то заканчивать. Урегулирование потребует переговоров, а это, в свою очередь, означает признание того, что «военное решение» провалилось. Кто будет козлом отпущения? Явно не президент. Будут отвечать военные. Которые, в свою очередь, будут считать, что политики их «сдали» и «подставили».
Кремль теряет терпение. Армия теряет доверие к Кремлю.
Конечно, армия против Кремля не выступит. Но и не поддержит в случае, если президентское окружение затеет какую-то новую «силовую» авантюру. Значит, нынешний кризис в отношениях между президентскими структурами и «силовиками» сам по себе ничем не угрожает - до тех пор, пока в стране все обстоит более или менее благополучно. Увы, волнения в Воронеже показали, что в стране далеко не все спокойно. Россия, конечно, не Аргентина и не Венесуэла. Но все же… Если социальная и политическая ситуация вдруг выйдет из-под контроля, президенту не обойтись без поддержки военных. Вот тут-то мы все и узнаем, чем заканчиваются конфликты в Генеральном штабе.
