Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №38 от 18.09.2012
“Это бывало обычно под вечер”. Видимо, не раз, не два, а довольно часто. “Обычно” глава государства вместе с другими членами правительства выезжал на стройку в центр Москвы, обсуждали планировку, не остерегаясь своих граждан.
Чего ради бояться собственного народа, которому служишь не за страх, а за совесть?
Путин клянётся в любви к Родине, только у него “слов на мешок, а дел на вершок”. Его клятвы и слёзы фальшивы. Путин боится. Видать, есть чего бояться: кто в грехе, тот и в ответе.
Александр Максименко
КТО, ЕСЛИ НЕ ТЫ?
За 42 года практики я создал свою школу врачевания. Мы многим отличаемся от медицины, окружающей нашу клинику. Но главное отличие, пожалуй, в том, что мы быстро и правильно ставим диагноз и, не теряя времени, начинаем лечить. Меня спрашивают:
- А как же так, почему вы не обследуете?
Я отвечаю:
- А зачем обследовать? Диагноз ясен, степень нарушения тоже – можно начинать лечить.
Иногда мы просим сделать определенные обследования для уточнения диагноза или степени поражения, но одновременно обязательно проводится лечение, потому что при любом диагнозе можно восстановить нормальную циркуляцию ионного электричества в организме, а вместе с этим улучшить биохимический процесс и кислородную ёмкость в пораженном органе.
Нам удается точно определить код заболевания и его основную причину. При добросовестном отношении пациента и врача успех гарантирован.
Второе наше существенное отличие в том, что уже после 3–4-го приема пациенты отмечают улучшение состояния здоровья. Ну, например, на днях на 4-м приеме я спросил пациентку:
- Как дела? Что вас беспокоит?
И услышал ответ:
- Головной боли нет, головокружения прошли.
Интересно то, что пациентка сразу отмечает, что стало лучше. Но я задаю следующий вопрос:
- А что всё-таки осталось? Что беспокоит?
И слышу:
- Поясница побаливает.
И я спрашиваю:
- А затылок-то болит, беспокоит?
Пациентка, немного подумав, отвечает:
- Да, иногда еще бывает.
И примерно такой разговор с пациентами у нас происходит в 90% случаев.
Ничего подобного никогда в истории медицины не было. До сих пор на академическом уровне продолжают давать таблетки и уколы от головы, от живота, от боли в суставах и так далее. Это всегда называлось фельдшеризмом. И никакого отношения к науке и практике врача не имеет. До сих пор продолжается поиск чудо-таблетки, чудо-аппарата или еще чего-то, что позволит исцелить или, попросту говоря, восстановить здоровье.
Даже появилась новая категория людей, называемых целителями, у которых, как правило, даже среднего школьного образования нет. И дело даже не в образовании, а в том, что раньше в России почти в каждой деревне, а тем более в городе, были врачеватели, перенявшие у таких же, как они, опыт лечения травами или костоправства и еще какими-то действиями руками или инструментами. Их, как правило, называли знахарями. Они могли облегчить боль, залечить какую-то рану, вправить вывих или улучшить самочувствие при каком-то определенном заболевании, но вылечить и восстановить здоровье полностью и научить беречь здоровье они никогда не могли. Правда, интуитивно при помощи натуральных средств и способах воздействия они улучшали общее состояние человека. То есть практически лечили весь организм. Но все это делалось вслепую и не ставилась цель полного выздоровления.
В ХIХ–ХХ вв. появились университетские кафедры, институты, где накапливался определенный опыт подлечивания. Таких специалистов стали выпускать тысячами. И они стали объявлять свои незначительные результаты в медицине как успехи и даже победу над определенными заболеваниями.
Последующая практика и опыт показали, что это были только фантазии и нередко просто вымысел. Организм человека еще был достаточно крепким в иммунологическом плане, и накопленные тысячелетиями природные восстановительные возможности в организме позволяли ему восстанавливаться самому при многих сложных заболеваниях.
Но успех этот стал приписываться не природной возможности, а медикам, которые усердно шпыняли бедных пациентов в ягодицу, как правило, чем попало, давали химиопрепараты и результат приписывали себе.
На этом фоне стала набирать мощные обороты хирургия. Раньше хирурги прежде всего были хорошими терапевтами, поэтому консервативное лечение, терапия, сочеталось с оперативным. И результаты лечения часто были удачными, при некоторых заболеваниях хирурги стали получать хороший результат. Да и сам процесс внедрения в ткань организма скальпелем, кровь, обстановка в операционной и быстрый результат, полученный после проведения оперативного вмешательства, – всё это привело к тому, что в народе появилось убеждение, что хирургия может лечить всё, в том числе и хронические заболевания, при которых любителям только резать не надо было рисоваться.
Ну например, в свое время я хорошо знал и даже какое-то время работал с хирургом, академиком Федором Григорьевичем Угловым, который доказывал и был уверен, что БА (бронхиальную астму) можно лечить хирургическим путем.
Я пытался доказать ему, что при воспалительном процессе, который практически поразил все легкое, его структуру, сосуды, с распространением гнойного воспаления в глубокие отделы легких удаление язычкового сегмента с левого легкого не только ничего не даст, но к БА добавится еще синдром оперированного легкого.
Поясню: в результате оперативной травмы в легком образуются грубые рубцы, спайки, которые нарушают иннервацию, циркуляцию крови и питание не только оперированного левого легкого, но и правого легкого. БА останется, а состояние пациента станет еще тяжелее.
Начиная с 70-80-х гг. в ход пошли гормоны. Причем их навязывали повсеместно. Уже тогда было ясно, что применение гормонов при хронических заболеваниях только усугубит тяжесть течения этих заболеваний и резко снизит сопротивляемость.
Ситуация с БА резко осложнилась. И это сделано было целенаправленно. Во-первых, чтобы с помощью астмы нанести определенный вред обществу(!); во-вторых, чтобы привязать пациента к карману медика и доить его пока будет возможность. А на шеи налогоплательщиков посадить еще парочку миллионов инвалидов.
Я разработал в этой ситуации новую, очень эффективную стационарную методику лечения БА, которую предложил на кафедре. Доказал, что при соответствующих условиях и профессионализме доктора можно быстро восстановить проходимость дыхательных путей, улучшить питание и оксигенацию самого легкого, крови, всего организма, тем самым повысить сопротивляемость восстановительной возможности организма и… вылечить больного.
Но вместо того, чтобы поддержать меня и внедрить эффективный способ лечения БА в практику, заведующий клиникой, профессор, отстранил меня от ведения пациентов и с помощью интриг организовал травлю.
Пациентку, которая шла на выздоровление и была очень довольна, у меня отобрали и начали лечить по-своему. В результате она попадает в реанимацию, доцент кафедры вводит ей гормоны, несмотря на мою просьбу не делать этого, потому что пациентка вернулась в нормальное состояние (с моей помощью). Тогда я пошел к академику Углову и высказал возмущение тем, что больную практически убивают, но услышал, не веря своим ушам: «Ну и что, если она умрет? Других приведут».
Тогда я потребовал, чтобы мне дали пропуск в реанимацию и возможность долечить больную. Иначе… Я, видимо, настолько был в ярости, что сделал шаг к академику, и он, отшатнувшись от меня, сказал: «Да-да, я дам вам пропуск».
На столе у него я увидел книжки, которые он мне когда-то подарил – «Сердце хирурга» и «Человек среди людей». Я пришел домой, взял эти книжки и сжёг их в камине. Жена спросила: «Ты что делаешь?» Я ответил: «Всё это вранье и подлость».
Не хотел я ворошить прошлое, трогать Федора Григорьевича, но сделал это, потому что в то время существовала довольно обширная, сильная антибрежневская оппозиция. Федор Григорьевич в конечном итоге ленинградское отделение развалил. Он стал борцом с алкоголизмом.
А БА до сих пор считается неизлечимой, хотя излечено уже более 10 тысяч больных, и я до сих пор веду тяжелую неравную борьбу с мафией, которая идет на всё, чтобы остановить меня, даже на убийство моих пациентов, больных БА, которые уже практически здоровы.
Ко мне подсылают подонков, руками которых мафия творит свое зло. Так, два года назад у меня погибло два человека. Я не мог понять, как это могло случиться, потому что такой исход был исключен. Пришлось остановить мою стационарную методику и в очередной раз заняться собственным расследованием.
Практически я вычислил, кто это сделал и как. Тем более что эти уроды еще и обокрали меня, то есть украли запасной наркозный аппарат, инструментарий. Всё было хорошо организовано. Из «Медтехники» пришли две бабы для «проверки» моих двух оставшихся наркозных аппаратов и повредили их. После чего устройство для дозирования наркоза стало непригодным. Пришлось эти два аппарата убрать.
