Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №21 от 24.05.2011
Впрочем, работающие в Никарагуа западные экологи стараются не замечать проблемы пластиковых бутылок, пакетов и мусорных свалок, ставшие настоящим бичом для страны. Если они будут жёстко настаивать на полном запрете одноразовой пластиковой тары, посуды и полиэтилена (как это было в своё время без шума сделано в СССР на правительственном уровне, делалось послабление лишь для молочных пакетов), то производители прохладительных напитков и множество других «спонсоров» прекратят их финансирование.
Не хочу однозначно хулить подобный подход к экономическому и социальному развитию, но стоило бы упомянуть и об альтернативе – об «инженерно ориентированном социализме» китайского, вьетнамского и северокорейского типа. Например, если в Ливии нынешняя власть удержится, то её руководство, без сомнения, захочет приобрести у КНДР разработанные там высокоточные ракеты среднего радиуса действия, чтобы иметь возможность, в случае чего, прицельно точно атаковать на территории Франции её военные объекты, а также авианосцы и резиденцию самого президента страны. И можно с уверенностью сказать, что сумма этой сделки далеко превзойдёт все достижения работавших в Никарагуа хиппи, экологов и защитников окружающей среды вместе взятых. И на эти деньги КНДР сможет самостоятельно создать столько заповедников, сколько она сочтёт нужным.
По имеющимся у меня данны на 2005 год, порядка 15% национального дохода Никарагуа составляет внешняя помощь (раньше было 25%). Порядка 20% населения эмигрировало в США, а также более зажиточные Коста-Рику и Мексику, высылая оттуда денежные переводы. Главные продукты экспорта представляют собой классический набор колониальных товаров, а также пищевой продукции на их основе. Страна по уши в долгах. Подавляющее количество промышленных товаров, как производственного, так и потребительского характера, импортируется.
Перейдём к никарагуанской культуре. После революции в Никарагуа расцвело под влиянием левой западной молодёжи искусство граффити. После отстранения сандинистов от власти в 1990 г. возглавившие столичную мэрию Манагуа консерваторы приняли решение очистить город от всей всемирно известной настенной революционной живописи и граффити. В то же время в других городах, например, Леоне, драгоценные фрески были сохранены. Весь мир воспринял гибель знаменитой настенной живописи Манагуа как вандализм. Речь идёт не о мнении представителей маргинального художественного авангарда: подробное описание фресок в Леоне и некоторых других городах, а также трагическая история их уничтожения в столице описываются во всех западных туристских путеводителях по Никарагуа, включая №1 из них – Лонели Планет. Они являются такой же исторической и туристской достопримечательностью страны, как «писающий мальчик» в Брюсселе, статуя Свободы в Нью-Йорке и Эйфелева башня в Париже. Напомню, что последнюю тоже собирались в своё время разобрать и сдать на металлолом.
Некоторые из сохранившихся фресок реалистичны и просты для восприятия, другие содержат множество скрытых символов и намёков.
Наиболее крупной фреской Леона является длинная символическая картина «История Никарагуа», которую из-за размеров мне пришлось разбить на несколько фотографий. Содержание: эпоха до Ко-лумба, приход католицизма, тень героя Никарагуа генерала Сандино, письмо Р.Л. Переза намекает на убийство им в 1956 г. Анастасио Сомосы (старшего). Далее, очки основателя Сандинистского фронта Кар-лоса Фонсеки, лежащие на книге, остатки памятника Анастасио Сомосы, баррикады из кирпичей мостовой, счастливое будущее страны.
Интересна и находящаяся рядом давно не реставрировавшаяся потрескавшаяся роспись, где змея с двумя головами символизирует ЦРУ.
Самой знаменитой, если верить канадско-французскому туристскому путеводителю Улисс, является фреска на здании пожарной команды Леона. Она состоит из двух частей и изображает Сандино, давящего, с одной стороны, ногой «дядю Сэма», и, с другой стороны, Сомосу в виде собаки, там также имеется и множество других скрытых символов.
Картина, реалистично рассказывающая о расстреле Национальной гвардией выступления леонских студентов, в комментариях не нуждается. Отмечу только, что она расположена точно в том месте, где в 1959 году эта трагедия произошла, некоторые из зданий, фотографически точно описанных на картине, прекрасно узнаваемы, другие мелкие строения впоследствии были снесены.
Новая роспись во внутреннем дворе леонского Музея революции в честь погибших в этом регионе героев–партизан была написана лишь в прошлом году специально приехавшей из США группой американских художников. Она содержит в себе поэтизацию вооружённой борьбы на фоне цветов красно-чёрного сандинистского флага. Рядом с подписью авторского коллектива – автомат Калашникова.
Sendero de guerrilleros (Тропа партизан)Венеция. Так называется деревушка, лежащая высоко в горах, в 55 километрах от никарагуанского городка Эстели. Добираться туда сложно: сначала на рассвете доезжаю автобусом до развилки, по поводу которой меня долго путают, потом голосую автостопом и на грузовичке-развалюхе по грунтовой дороге подбираюсь ещё ближе и, наконец, от новой развилки час пешком вверх по дороге, где может проехать разве что случайный внедорожник. Куда-то вроде пришёл.
- Венеция? – спрашиваю у какого-то молодого мужчины, сидящего у своего дома.
- Да. Заходите, садитесь.
Посидел, попил воды, как-то объяснились - я на французском, он на испанском. Меня интересовала тропа партизан, он, пользуясь неожиданным случаем, предложил свои услуги провести по ней на правах вроде как импровизированного туристского гида за разумную плату. Я знал о существовании этой тропы из французского сайта с грозным предупреждением: идти можно только при условии очень хорошей физической формы.
Мой гид одолжил в соседнем доме мачете, оно именно такое, каким его показывают в телевизионных передачах о латиноамериканских джунглях, и предназначенное для того чтобы прокладывать себе путь через заросли. Мы отправились на бывшую партизанскую базу 1970-1979 годов, где жили и воевали, как он сказал, нынешний президент Никарагуа Даниэль Ортега, а также его жена.
Лесистые горы, окружающие со всех сторон Венецию, сегодня объявлены заповедными территориями. Они огорожены от прилегающих к селу огородов колючей проволокой, через которую приходится постоянно перелезать, чтобы срезать путь.
Тропой это можно назвать чисто символически. Никакой тропы выше огородов (где растёт, среди прочего, кофе) нет - путь идёт через настоящие латиноамериканские горные джунгли. Они выглядят точно так, как описывались в прочитанных мною в детстве приключенческих романах. Вначале гид решил прокладывать мне дорогу сквозь заросли, местами с колючками, с помощью мачете и критически высказался о том, что мои шорты – очень неподходящая одежда в колючих зарослях. Я ему показал, что не лыком шит и пробивать мне путь нет необходимости. Он с некоторым изумлением отмечает, как я ловко маневрирую на крутых подъёмах, огибая колючие заросли и хватаясь руками за кусты, как уверенно иду по каменной насыпи и как с легкостью преодолеваю 300-400 метров подъёма по вертикали. Правда, с меня, в отличие от него, по влажной жаре хлещет пот, но я стараюсь не отставать от его темпа. Этой дорогой вниз и вверх партизаны шли постоянно, спускаясь с базы для засад, нанесения ударов и отхода.
Горный гребень. Отсюда можно просматривать, что происходит внизу, в долине. На поросшем лесом гребне мы находим флаг Сандинистского фронта национального освобождения на импровизированном древке, который, очевидно, вырубили на месте. Он, конечно, не является забытой реликвией давних времён. Недавно ветераны и сторонники фронта тут, на памятном месте, устраивали предвыборный митинг и просто забыли забрать флаг.
Возвращаемся. Мой гид показывает мне ещё одну неприятную особенность джунглей: на мне клещи, необходимо внимательно высмотреть их на неприкрытых руках и ногах и стряхнуть, пока они ещё не успели присосаться, а также стряхнуть одежду.
Было очень познавательно немного приобщиться к жизни латиноамериканских партизан и прочувствовать своим телом то, что никогда не узнаешь из книжного или интернетовского чтива.
Город Эстели был оплотом сандинистов. Партизаны совместно с местной повстанческой молодёжью захватывали его, по крайней мере, трижды. Строились баррикады, шли тяжёлые уличные бои против хорошо вооружённой Национальной гвардии диктатора Анастасио Сомосы (младшего). Были и бомбёжки с воздуха. В Эстели, как и в Леоне, носящем наименование «город революции», есть музеи, посвящённые революции и павшим мучениками и героям. Экспозиции достаточно просты и незатейливы, в соседнем Сальвадоре бывшие партизаны лучше и профессиональнее показывают свою борьбу, привлекают в музеи туристов, производят партизанские сувениры. В Манагуа до сих пор не восстановлен даже центральный Музей революции, ликвидированный в своё время правившими в столице демократами и либералами.
