Юрген Граф - Крах мирового порядка
Ф. Брукнер: Но если вы начнёте читать литературу о Холокосте, то наткнётесь на длинную череду таких исключений. Крайний случай — польский еврей Самуил Зильберштайн, после войны написавший повесть под названием «Воспоминания узника десяти лагерей», в которой он рассказал о своём пребывании в Майданеке, Освенциме и ещё восьми лагерях.
Или возьмите еврейского историка и бойца Сопротивления Арно Люстигера, о котором «Франкфуртер альгемайне цайтунг» опубликовала 27 апреля 1995 г. статью под названием «Выживший в концлагерях и лагерях уничтожения». О каких лагерях уничтожения в данном случае шла речь, газета не сообщает, но А. Люстигер ни в одном из них уничтожен не был, иначе он не осчастливил бы читателей «ФАЦ» через 50 лет после войны пламенной статьёй против ревизионистов.
Студентка: По-моему, вы слишком далеко заходите в своем цинизме. Вы упрекаете выживших в том, что их не убили?
Ф. Брукнер: Боже упаси! Я искренне радуюсь, когда узнаю, что кто-то выжил. Но если исходить из положения, будто немцы хотели истребить всех евреев, подобные случаи представляют собой необъяснимую аномалию. Список ставших позже знаменитыми евреев, выживших в нацистских концлагерях, огромен; мы умаялись бы, перечисляя имена.
Студентка: Так сколько же евреев погибло в концлагерях?
Ф. Брукнер: По моей оценке, около 350 000. Я изложу позже, как я пришёл к этой цифре. Но причины, по которым умерли эти жертвы, не согласуются с тезисом об истреблении.
Возьмите трагическую судьбу семьи Франк, которая летом 1944 года была депортирована из Голландии в Освенцим, где, согласно историкам Холокоста, газовые камеры работали тогда на полную мощность. Анна Франк и её сестра Марго, ввиду наступления Красной Армии, были позже эвакуированы из Освенцима в Берген-Бельзен, где обе умерли от тифа незадолго до окончания войны.
Их мать умерла в январе 1945 года, то есть, в тот момент, когда газовые камеры в Освенциме, что общепризнанно, не работали. Их отец Отто пережил войну и скончался в преклонном возрасте в Швейцарии.
Судьба этой семьи, хотя и доказывает, что очень многие евреи умерли в лагерях, противоречит, однако, положению о полном истреблении: если бы он был верен, все четверо, по прибытии в Освенцим, сразу же попали бы в газовые камеры.
Перед каждым выжившим евреем, который после войны писал мемуары, вставала проблема: как согласовать то, что он выжил, с тезисом о систематическом истреблении евреев «без какой-либо проверки в каждом отдельном случае», как выражаются Л. Рош и Э. Еккель. Многие из них приписывают своё спасение чуду. Один из таких чудесно спасённых, Моше Пир, нам уже известен. Вот ещё два примера.
Еврейка Труди Биргер была интернирована в концлагере Штуттхоф в Западной Пруссии. Там она чудом избежала смерти в огне:
«Тем временем я подошла так близко к печи, что могла видеть лица польских заключённых, которые бросали живых людей в огонь. Они хватали женщин за что попало и впихивали их головой вперёд (…) А потом, когда я увидела, что я следующая на очереди, то оцепенела (…) А потом я услышала голос — или это было во сне? (…) Там стоял комендант лагеря, низкорослый человек лет сорока пяти (…) Он прорычал: «Доставьте эту девку сюда!» Вместо того чтобы сжечь меня, как других женщин, польские уголовники уложили меня на носилки».
Эта Т. Биргер спаслась не только от огня, но и от воды:
«По какой-то причине командовал немецкий повар (…) Вдруг он закричал: “Корабль перегружен. Евреев — в воду!” (…) Польские и литовские уголовники двинулись выполнять его команду (…) Я была ближе всех к воде, потому что я первой пришла из лагеря. Теперь я стояла вплотную у борта, уцепившись за женщину, стоявшую за мной, чтобы не упасть. Я взглянула вниз и увидела чистую холодную, ледяную воду (…) Я воздела руки драматическим жестом и воскликнула так громко, как только могла: “Слушай, Израиль!” Вдруг немецкий повар, который отдавал команды, приказал все остановить (…) Он воскликнул: “Евреи останутся здесь!” Он приказал польским и литовским заключённым не теснить нас больше к борту, и ни одну из 30 выживших женщин не столкнули в воду».
Самый знаменитый из всех переживших Холокост, Эли Визель, попал в Освенцим подростком вместе со своим отцом весной 1944 года. В своей вышедшей в 1958 году книге «Ночь» он ни единым словом не упоминает о газовых камерах. Вместо газовых камер Э. Визель видел то, что кроме него не видел никто:
«Невдалеке от меня изо рва вырывалось пламя, огромные языки пламени. Там что-то сжигали. Грузовик подъехал к отверстию и вытряхнул свой груз. Это были маленькие дети. Да, я это видел собственными глазами (неудивительно, что после этого я не могу сомкнуть глаз во сне). Мы шли туда. Немного дальше находился другой ров, побольше, для взрослых (…) “Папа, — сказал я, — если так, я не хочу больше ждать. Я брошусь на электрическую колючую проволоку. Это лучше, чем часами мучиться в пламени” (…) Наша колонна продвинулась ещё на пятнадцать шагов. Я кусал губы, чтобы отец не услышал, как у меня стучат зубы. Ещё десять шагов. Восемь, семь. Мы шли медленно, как за катафалком на собственных похоронах. Ещё всего четыре шага. Три шага. Он был совсем близко, ров со своим пламенем (…) Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Всё. Я стоял перед ликом ангела смерти… Но, нет. До рва оставалось два шага, когда нам дали команду «кругом!» и отвели нас в барак».
Чем больше книг о Холокосте вы прочтёте, тем больше чудес такого рода узнаете, но чудеса на конвейере — это уже не чудеса!
Студент: То, что так много евреев выжило в лагерях, может иметь очень простую причину. Нацисты нуждались в рабочей силе, и они были бы дураками, если бы уничтожали трудоспособных евреев. Предположим, они убивали только нетрудоспособных, а тех, кто ещё мог работать, временно оставляли в живых.
Ф. Брукнер: Как мы увидим позже, есть множество примеров того, что нетрудоспособных евреев — детей и больных — не уничтожали. Это подтверждают и документы, и рассказы евреев-узников концлагерей. Сам Эли Визель рассказывает в «Ночи», как в январе 1945 года у него заболели ноги, и он не мог больше работать. Но его из-за этого не уничтожили, а поместили в лазарет.
Тем временем приближалась Красная Армия. Немцы эвакуировали ещё остававшихся в лагере здоровых заключённых, а больным предлагали выбор: либо их тоже увезут на Запад, либо пусть остаются в Освенциме и ждут прихода советских войск.
Эли и его отец были больны. Какой же выбор они сделали? Остались в Освенциме ждать своих освободителей? Ничего подобного, они добровольно уехали с немцами, теми немцами, которые на глазах у Эли сбрасывали детей в пылающие рвы! Перечитайте «Ночь»!
Студент: Очевидно, Эли Визель получил Нобелевскую премию за пассажи вроде тех, которые вы процитировали?
Ф. Брукнер: Об этом надо спросить членов жюри. Нелепые сказки о чудесных спасениях рассказывают не только нобелевские лауреаты, но и видные политики, например, лидер английских консерваторов Майкл Ховард, еврей по происхождению (настоящая фамилия Хехт). Он утверждает, что его тётя в Освенциме трижды избежала газовой камеры.
В первый раз у немцев кончился газ, во второй раз в газовой камере что-то сломалось, а в третий раз эсэсовцы забрали всех заключённых из барака, где находилась тётя, и повели их в газовую камеру, но в последний момент ей удалось спрятаться в камине, и она одна спаслась.
Студент: Если немцы действовали так неэффективно, я удивляюсь, как они не проиграли войну в первый же день?
Ф. Брукнер: Да, такой вопрос возникает. Майкл Ховард утверждает далее, что его бабушка погибла в газовой камере в Освенциме в 1944 году, а его отец Бенат Хехт после войны говорил, что его мать умерла в Румынии в 1943 году. Как можно верить такому человеку? А ведь он претендует на место премьер-министра Англии.
Студент: Английский премьер Тони Блэр тоже не отличается особой любовью к правде; вспомните, как он лгал об иракском оружии массового уничтожения. С помощью этой лжи он, как и Джордж Буш, оправдывал бесстыдную агрессию против Ирака.
Ф. Брукнер: Да, англичанам на ближайших парламентских выборах предложат альтернативу, которой не позавидуешь…
Шесть миллионов евреев, которым Холокост угрожал еще в 1919 году!
Студентка: Господин Брукнер, разве тот факт, что евреев стало на шесть миллионов меньше, не служит доказательством исторической реальности Холокоста, независимо от вопроса о существовании газовых камер?
Ф. Брукнер: А откуда вы знаете, что евреев стало на 6 миллионов меньше?
Студентка: Но это же общеизвестно! В Польше накануне Второй мировой войны было три миллиона евреев, а сегодня лишь несколько десятков тысяч. Сходная ситуация в некоторых областях бывшего Советского Союза: в Литве и Латвии.
Ф. Брукнер: Демографическим аспектом вопроса мы займёмся позже. В предварительном порядке я ограничусь двумя замечаниями.
