Сергей Кара-Мурза - Опять вопросы вождям
Конечно, на четырех газетных страницах Т.Глушкова рассыпала множество верных замечаний — вроде маленьких мин для детей в виде игрушек и конфет. Как сказал философ, "нет такой лжи, в которой не содержалось бы крупицы правды". Но этих крупиц можно насобирать по газетам и на десять страниц. Собственно «глушковского» я не нашел, все надергано у тех авторов, которых она и клеймит, включая Шафаревича и меня самого. Но все эти крупицы влеплены у Т.Глушковой в надрывную патетическую тягомотину. На мой взгляд, качество текста весьма низкое. Хотя я вряд ли вполне объективен, но, согласитесь, обидно, когда единственное посланное тебе открытое письмо написано как курица лапой. Но вернусь к пунктам обвинительного заключения.
Второе обвинение Т.Глушковой: я, мол, ставлю летальный диагноз русскому народу. Это обвинение она подтверждает двумя цитатами, вырванными из контекста так, что смысл их искажен. Я, например, пишу о необходимости мобилизоваться для сопротивления и восстановления государственности и заканчиваю словами: "Нас, поскольку уже полностью остригли, будет выгоднее зарезать — если не встряхнемся". Т.Глушкова просто отбрасывает последние слова "если не встряхнемся" — и вот вам "летальный диагноз".
В другой статье я говорю о том, что нельзя полностью «сдавать» советский строй и уповать на классовую борьбу. Вот мой вывод: "Надо восстанавливать солидарный образ жизни — без дефектов советского строя. Теперь это можно сделать, ибо эти дефекты сломаны вместе со строем… Если же мы с помощью истмата поможем опорочить образ советского прошлого как один из вариантов эксплуататорского режима и попытаемся начать борьбу как бы с чистой площадки — уже пролетарскую, классовую, то мы обречены на поражение. Мы будем иметь не больше шансов на победу, чем беднота Бразилии. Отказавшись от образа советской жизни, оппозиция узаконит существующее — оно будет уже не преступлением, не изменой Родине, не оккупацией, а просто одним из вариантов общества, основанного на рынке и частной собственности… Но все это — чушь. Никакого капитализма и никакого пролетариата в обозримой перспективе в России создать никто не позволит. Не для того проводится деиндустриализация. Здесь будет зона контролируемого вымирания русского народа, очистка площадки". А Т.Глушкова отбрасывает условие "если же…, то…" и пишет: "Здесь будет зона контролируемого вымирания русского народа, очистка площадки", — уверенно пророчите Вы о России".
Такое искажение смысла — недобросовестный прием, и на этом можно было бы закончить ответ на "открытое письмо". Но продолжим ради пользы урока. Кстати, сам способ полемики Т.Глушковой поучителен. Он — как раз один из дефектов советского строя, раковая опухоль его обществоведения. В естественных науках этот стиль был изжит, и если бы, скажем, в химии или физике кто-то вылез на трибуну с такими подтасовками и натяжками, как у Т.Глушковой, он вылетел бы из приличного общества кувырком.
От абзаца к абзацу пафос Т.Глушковой крепчает: "Ваша мысль о неспособности народа к жизни… переходит в мысль, что "такой народ, какими стали сегодня русские", недостоин жизни". Не слабо! Это какую же Вы мне статью шьете, гражданин прокурор?
Да и не только мне. Вот, Пушкин, не ведая, что в Россию грядет Т.Глушкова, с горечью сказал, что мирные народы, не способные сплотиться для защиты своей свободы, "должно резать или стричь". А я неосторожно его строчку повторил. И она у меня "звучит хотя истерично, но достаточно императивно". Т.Глушкова вцепилась и весь акцент сделала на слове «должно». Ах, должно резать? Значит, вы призываете зарезать русский народ! "Миллионы русских людей, не оплачиваемых в своем труде многие месяцы, не покидают трудового поста… Их ли всех "должно резать или стричь"?", — трясет меня за шиворот Т.Глушкова. Да не должно их резать, не должно, я пошутил, тетенька. Я не хотел императивно.
Пытаясь сейчас реконструировать мысль Т.Глушковой, пpедполагая наличие в ней «констpукции» я, наверное, совершаю насилие над материалом. В самом тексте мысль Т.Глушковой устремляется за любым попавшим в поле зрения движущимся объектом. Вдруг вспомнила, что злополучную строчку я взял у Пушкина — и давай теребить его стихотворение. В результате — очередной урок читателю по принижению идеи (вульгаризируя Бахтина, я назвал бы это "деградация ценностей через занудливость"). Оказывается, Пушкину было простительно написать те строки, ибо он был молодой (это в 1823 году) и к тому же стихотворение "не относилось к русскому народу, лишь недавно победившему Наполеона", а совсем наоборот — к испанскому, "по следам поражения революции в Испании, подавленной французскими войсками". Великая мысль сведена к региональным сиюминутным вопросам. Испанцев — да, должно резать или стричь, Т.Глушкова разрешает, ибо они революцию не отстояли и французов не победили. Ну не пошлость ли все это? Воевала бы уж Т.Глушкова со мной да с Прохановым, не трогала бы то, что не полагается трогать.
Один писатель сказал мне, что "Татьяна Глушкова умна, как бес". Боюсь, что, прочитав ее "открытое письмо", он ее из бесов разжалует. Останется она всего-навсего умной, хотя и поэтессой. У них ведь ум особый, не от мира сего. Вот, помянул я где-то инженера, продающего в метро календарики. Я, мол, испытываю к нему острую жалость, но вижу, что она ему не нужна, ибо он рад этому новому порядку жизни и т. д. Т.Глушкова срезает меня своим личным примером: "отнюдь, отнюдь не всегда, вглядевшись, она видит, что этот молодой инженер рад своему образу жизни". Выходит, что я, ненавистник народа и к тому же круглый идиот, утверждаю, будто все до одного молодые инженеры и все до одной русские старушки сегодня "рады своему образу жизни". Поражаюсь проницательному уму Т.Глушковой и готов признать: отнюдь, отнюдь не все рады.
Кстати, и здесь подтасовка. В моей статье инженер вовсе не рад "своему образу жизни", он принял новый порядок жизни, при котором "пока ему лично не очень везет, но это временно". Ведь речь идет о социальном явлении, об отношении к порядку жизни целого народа. Об этом идет негласный спор, даже удивляться надо, как люди умеют удержаться от низведения его к частностям. В этом смысле статья Т.Глушковой — из ряда вон. Поскольку такого рода подмены повсеместны, я утверждаю, что Т.Глушкова — человек неискренний, и большого доверия оказывать ей не следует. За ней глаз да глаз.
Исходя из "презумпции идиотизма", Т.Глушкова опять загоняет меня в угол риторическим вопросом: "Оспорите ли, что народ определяется не деградировавшими своими элементами, сколь бы много таких ни было, но духоносными, по сей день еще неодолимыми в России?". Отвечаю: разумеется, оспорю. Как бы ни кудахтали защитницы народа с их глубоко религиозным сознанием. Ибо есть и здравый смысл. Посудите сами. Численность русского народа конечна. Скажем, ровно 148 миллионов человек. Предположим, деградировало 147 999 999 «элементов», остался один духоносный элемент сама Т.Глушкова. Допустим даже, что она несет дух такой силы, что одна "определяет народ", и он все еще благороден. Но, не дай бог, что-нибудь случится, и останемся мы без духоносицы — что тогда?
Ну нельзя при конечной численности народа утверждать, что не страшно, если сколь угодно большое число личностей деградирует. После некоторого критического порога именно они, а не «духоносы», станут "определять народ". Ведь все мы, все-таки, учились в средней школе, такие-то вещи должны понимать.
Во второй части письма Т.Глушкова, войдя в экстаз, просто, как говорится, икру мечет — такая каша, что не от чего оттолкнуться, чтобы ответить. Барабанит, как заяц-стукач. Но в первой части еще какое-то подобие тезисов есть. Так, поднимает она вопрос о праве оппозиционной прессы на отражение реальности — ведь "мрака, отчаяния и без того довольно в современной жизни". Зачем, мол, еще и в газетах добавлять. Занимаясь по долгу службы анализом реального состояния "современной жизни", обязан сообщить, что Т.Глушкова не в курсе дела. Пресса оппозиции как раз виновата в том, что еще не довела до граждан внятно и без надрыва знание об истинном состоянии страны. Это состояние гораздо хуже нашей жизни сегодня, ибо мы еще проедаем наследство СССР, нам светит "свет погасшей звезды". Следует ли мне выполнять свой профессиональный долг и сообщать людям достоверные сведения (даже не накопив в душе света) — это я как-нибудь решу сам, тут мы без Т.Глушковой обойдемся.
Другое дело — тонкие материи, интимные вещи вроде отношения к родному народу. Т.Глушковой, видно, духовный стриптиз не страшен, из нее комплименты народу прут, как пена из огнетушителя — никаких тормозов. Понятий о чувстве меры и о пошлости учителя ей, видно, не привили. Ну, ладно бы выплескивала свою экзальтацию в стихах — нет, встревает совсем в чужой разговор, выговаривает мне: "Вы решительно заголяете в своем «зеркале» безответный народ!". Заголяю! Притом решительно (фу, какой нахал!). Да еще весь наш безответный народ. Хорошо хоть, не обвинила меня Т.Глушкова в том, что я заголил старушку, торгующую носками в метро.
