Филлип Найтли - Шпионы XX века
Морис Олдфилд, работавший во время войны в разведке и возглавлявший СИС с 1973 по 1979 год, заявил мне: «Создается впечатление, что схватка разведок была выиграна комитетами Уайтхолла, а вовсе не людьми. Я намерен написать критическую статью, первой фразой которой будет: «Эта книга написана комитетами, для комитетов и о комитетах»(27). Но если сотрудники СИС лишь кипели от негодования, то работники МИ-5 решили предпринять конкретные шаги. К концу войны как СИС, так и МИ-5 опасались того, что с наступлением мирных дней их финансирование может существенно сократиться. Так уже случилось однажды в 1918 году. (Поспешная ликвидация УСО, так же как и другие меры лейбористского правительства по наведению экономии, казалось, подтверждали эти опасения.)
Оба ведомства независимо друг от друга подготовили обширную документальную историю своих достижений во время войны. Эти «истории домов» не предназначались для публикации, они были призваны служить справочным материалом для переписки с Уайтхоллом в том случае, если последний вознамерится приступить к сокращению бюджета разведслужб. Основой этой истории явились развернутые отчеты руководителей подразделений, сведенные впоследствии в единый документ.
Когда выяснилось, что официальная история, подготовленная профессором Хинсли, обижает многих сотрудников МИ-5, была предпринята попытка опубликовать отдельно историю службы безопасности. Однако проблема состояла в том, что госпожа Тэтчер, весьма серьезно относясь к делам разведки, считала, что секретным службам следует оставаться секретными. Она полагала, что и работу Хинсли тоже не следовало публиковать. Книга была заказана в начале 70-х годов во времена правительства Хита. В то же время оксфордскому профессору современной истории Майклу Ховарду было поручено подготовить труд о дезинформации стратегического характера в период второй мировой войны(28).
Первый том работы Хинсли был допущен к публикации в 1978 году, когда премьер-министром был господин Каллаген. Госпожа Тэтчер, мягко говоря, была недовольна тем, что дано разрешение на публикацию, однако она не могла остановить зашедшую столь далеко работу. Но когда профессор Ховард, закончив в 1980 году свою книгу, представил её на одобрение в Кабинет министров, госпожа Тэтчер лично запретила её публиковать. «Когда я только начинала юридическую практику, то получила один простой, но превосходный совет – никогда не сообщать больше того, что необходимо», – заявила она, поясняя свое решение(29).
Но вот на сцене возникает Оллейсон, обожающий писать о разведке. Во-первых, он утверждает, что не имеет доступа к знаменитым архивам МИ-5. Во-вторых, он заявляет, что первоначально идея помочь ему написать книгу возникла у сотрудников разведки, обиженных тем, что их заслуги во время войны не получили должной оценки. Оллейсон, правда, добавляет при этом, что существовали и иные факторы, например желание некоторых старых работников вновь вытащить на свет обвинения против Холлиса. Оллейсон утверждает, что сам он соблюдал полный нейтралитет. «Меня не интересовала мотивация этих людей, – говорит он, – дареному коню в зубы не смотрят».
Получив необходимые рекомендации, Оллейсон, для того чтобы воссоздать историю раннего периода, начал интервьюировать сотрудников МИ-5, служивших гам во время войны. Результат его деятельности привел в восторг большинство работников МИ-5. Почти каждый сотрудник военных лет удостоился упоминания, неважно, что порой мимоходом («мисс Дикер возглавляла отдел по работе с женским персоналом», например), а комитеты Уайтхолла практически игнорировались. Под той же буквой «К» в указателе значилось 109 пунктов, из которых в 77 упоминались имена и всего лишь в одном говорилось о комитете. Наиболее проницательные обозреватели не прошли мимо этого. Газета «Йоркшир пост» писала, что книга «чрезмерно перегружена» деталями, а Питер Калвокоресси, бывший сотрудник разведки, заметил в «Санди таймс», что «в отличие от профессора Хинсли мистер Уэст, по-видимому, задался целью упомянуть имена всех оперативных сотрудников МИ-5, какие он сумел отыскать. Нагромождение фамилий приводит к тому, что читатель теряет способность отличить одного человека от другого»(30).
Следом за первой, годом позже, вышла вторая книга, «Вопрос доверия. МИ-5 в 1945 – 78 гг.». Этот труд гораздо меньше, чем первый, походил на семейную историю. В нем рассматривался упадок организации в послевоенный период. Кульминацией упадка службы явилось дело Холлиса.
Две книги о МИ-5, появившиеся в течение двух лет и получившие широкую известность, совершенно оставляли в тени СИС. Но ещё через год появляется третья книга того же автора, «МИ-6. Операции секретной разведывательной службы Великобритании в 1909 – 45 гг.». Подобно первой книге о МИ-5, эта книга представляла из себя «семейную историю» СИС. Каждая из четырех глав о войне посвящалась отдельному географическому региону в соответствии со структурой самой СИС. Поскольку некоторые операции распространялись на несколько регионов, рассказ автора о них помещался в разных главах, порой с некоторыми разночтениями, а порой даже и с противоречиями.
В тех случаях, когда внутри структурных подразделений СИС имелись трения или они располагались вдали от штаб-квартиры и контрразведывательной секции V, автор не смог найти людей, готовых дать материалы по истории этих подразделений. В результате соответствующие главы книги Оллейсона оказались слабыми или изобиловали ошибками. Большая путаница была допущена в разделе, касающемся Государственной школы кодов и шифров, представители которой не принимали участия в подготовке книги. Ни один из сотрудников ГШКШ не допустил бы таких ошибок, которые были вполне естественны для сотрудников СИС или секции V, проработавших всю войну в штаб-квартире на Бродвее и видевших поступающие материалы уже расшифрованными. Оллейсон закончил свою тетралогию книгой, посвященной специальной секции полицейской службы, которой исполнялось сто лет. Автор выразил надежду, что все его труды будут использоваться в качестве справочников, и эти надежды полностью оправдались. В ходе своих встреч с сотрудниками СИС, и в частности с «младотурками», Оллейсон узнал много секретов, которые не могли быть использованы при работе над книгами. Однако он начал передавать в некоторые тщательно отобранные газеты материалы, в которых содержались намеки, позволявшие идентифицировать людей, попавших под подозрение МИ-5. Используя сведения, полученные от Оллейсона, газеты сумели найти этих людей и в ряде случаев убедить их признаться в сотрудничестве с русскими. Дело, затеянное «младотурками», таким образом, получило дальнейшее развитие. Подозреваемые, которых они не могли преследовать по суду, оказались разоблачены и в конечном счете наказаны. Был продемонстрирован масштаб проникновения Советов в жизнь британского общества.
Вдохновленный таким развитием событий, ведущий «младотурок» Питер Райт из своей резиденции в Тасмании начал предавать гласности части документа, ставшего «библией» для всех «младотурок». Шестьдесят страниц этого документа, озаглавленного «Обеспечение безопасности Соединенного Королевства в условиях наступления русских разведслужб», были в основном посвящены раэбору дела крупного советского агента, внедренного в послевоенные годы в высшие эшелоны МИ-5. При этом факты были подобраны таким образом, что прямо указывали на сэра Роджера Холлиса(31). Разоблачения, сделанные Райтом, привлекли внимание двух тележурналистов, готовивших передачу «Мир действия» для телевизионной компании «Гранада». Они создали документальный фильм, посвященный Райту. Но наибольший интерес обвинения, выдвинутые Райтом, вызвали у Чэпмена Пинчера, который разрабатывал дело Холлиса со времени публикации своей первой книги «Предательство – их ремесло». Пинчер быстро произвел на свет новое произведение «Слишком долго и чересчур секретно». В нем содержались как материалы дела «младотурок» против Холлиса, так и собственные домыслы и изыскания Пинчера.
События явно вышли из-под всякого контроля. Для того чтобы лишний раз показать зловещую роль русских, на свет было извлечено даже дело служившего в СИС Дика Эллиса, австралийца, который ещё до войны передавал немцам сведения о деятельности английских спецслужб. «Младотурки» заявили, что Эллис (умерший в 1975 году и бывший всю жизнь ярым антикоммунистом) работал на русских. Их логика сводилась к следующему: КГБ, якобы зная о предвоенных связях Эллиса с немцами, с помощью шантажа заставил его работать на себя. Далее система аргументов строилась следующим образом: если Эллис, инструктор УСС, второе после Стефенсона лицо в «Британской координационной службе безопасности» в Нью-Йорке и третий человек в СИС после войны, оказался советским агентом, то почему нельзя согласиться с тем, что таковым был и Холлис? Вполне вероятно, что были и другие агенты. Ни один человек не остался вне подозрений у «младотурок». Сэр Дик Уайт и другие отставные руководители СИС и МИ-5 заявляли, что обвинения, выдвигаемые «младотурками», просто нелепы. Ах, раз так, то разве сам Уайт не может быть внедренным агентом или, в лучшем случае, советским агентом влияния? Оллейсон рассказывал, как его направили к умирающему бывшему заместителю директора МИ-5 Грэму Митчеллу (вышел в отставку в 1963 г.), чтобы хотя бы на смертном одре вырвать у него признание в том, что русским агентом был он, а не Холлис(32). Митчелл не согласился. А когда он умер в январе 1985 года, Дик Уайт написал некролог для «Таймс». В нем Уайт не преминул отметить, что Митчелл находился под «беспочвенным подозрением» и что публичные нападки со стороны «младотурок» он встречал «с достоинством и даже великодушием»(33).
